Танковые войска СССР - [228]
В ночь на 20 июня партизанские отряды, действовавшие в Белоруссии, приступили к операции по массовому подрыву рельсов, уничтожив за три дня 40 865 рельсов[734]. В результате были частично парализованы перевозки противника на многих участках железных дорог.
22 июня во всей полосе 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов была проведена разведка боем силами передовых батальонов, которые на ряде участков вклинились в оборону врага от 1,5 до 8 км и вынудили его ввести в бой дивизионные и частично корпусные резервы. Упорное сопротивление противника передовые батальоны встретили на оршанском направлении. Командующий 4-й армией доложил генерал-фельдмаршалу фон Бушу, что советские войска атаковали крупными силами позиции в направлении Орши. Командующий армией, не имея точных данных и переоценив силы 3-го Белорусского фронта, допустил непоправимую ошибку. Из штаба 3-й танковой армией поступило сообщение, что на витебском направлении успешно отбита атака советских войск.
Генерал-фельдмаршал фон Буш продолжал считать главным направление Орша, Минск. Он исключал возможность наступления крупных сил русских на богушевском направлении, в условиях болотистой местности и множества озер, и основное внимание сосредоточил на Минском шоссе. Командующему 4-й армией Буш приказал ввести в бой резервы дивизий и остановить продвижение войск 3-го Белорусского фронта на Оршу. Буш еще не догадывался, что генерал Черняховский ввел его в заблуждение, выдав разведку боем за начало общего наступления, чтобы раскрыть систему огня обороны противника.
До решающего наступления оставалось менее суток. Авиация наносила мощные удары по резервам и аэродромам противника в районах Орши, Борисова и Минска. В ночь на 23 июня погода резко изменилась. Все дни стояла сухая, жаркая погода, а тут прошел сильный дождь. Утром началась артиллерийская подготовка. Противник, приняв проведенную накануне разведку боем за общее наступление, выдвинул резервы в тактическую зону обороны, подставив этим свои войска под удар артиллерии и авиации 3-го Белорусского фронта. Ударная группировка фронта, состоящая из основных сил 11-й гвардейской и 31-й армий, встретила на оршанском направлении ожесточенное сопротивление врага, занимавшего глубоко эшелонированную оборону с долговременными сооружениями. К исходу дня обеим армиям удалось продвинуться всего от 2 до 8 км. Войска 39-й армии к часу дня перерезали железную дорогу Витебск – Орша в районе станции Замосточье.
В официальной сводке Верховного Главнокомандования вермахта от 23 июня отмечалось: «На центральном участке фронта большевики начали ожидавшееся нами наступление… По обе стороны Витебска еще идут ожесточенные бои…»[735]. Эрнст фон Буш вечером того же дня признавал: «Крупное наступление северо-западнее Витебска означало… полную внезапность, так как до сих пор мы не предполагали, что противник мог сосредоточить перед нами такие крупные силы»[736].
Утром 24 июня войска 11-й гвардейской армии после ожесточенных боев преодолели болота и вышли к тыловому оборонительному рубежу противника, прикрывавшего рокадное шоссе Витебск – Орша.
Успешно развивалось наступление 5-й армии на богушевском направлении. Ее войска 25 июня заняли Богушевск, являвшегося узлом, связывающим оборону Орши и Витебска, и как бы замком всей линии «Фатерланд» в этом регионе. Войска 1-го Прибалтийского фронта вышли на р. Западная Двина на участке Бешенковичи, Гнездиловичи, а соединения 6-й гвардейской армии форсировали реку.
Командующий 3-м Белорусским фронтом, убедившись в том, что 11-я гвардейская армия к утру 25 июня не сможет завершить прорыв вражеской обороны, решил ввести в сражение конно-механизированную группу генерала Осликовского на богушевском направлении в полосе 5-й армии. Она, успешно преодолев лесисто-болотистую местность, 25 июня заняла г. Сенно и перерезала железную дорогу Орша – Лепель. Используя ее успех, войска 5-й армии продвинулись на запад до 20 км.
В восемь часов вечера 24 июня в подчинение командующему 3-м Белорусским фронтом из резерва Ставки ВГК была передана 5-я гвардейская танковая армия. Генерал Черняховский решил ночью отвести ее в выжидательный район, перегруппировать в полосу 5-й армии и на рассвете 26 июня ввести в прорыв также на богушевском направлении. Сталин одобрил решение командующего 3-м Белорусским фронтом, о чем маршал А.М. Василевский сообщил командующему 5-й гвардейской танковой армией. «Должен заметить, что Павел Алексеевич Ротмистров отнесся к решению Ставки (как о передаче его армии из Ставки фронту, так и об изменении направления ее ввода в прорыв) без особого энтузиазма, – отмечал Василевский. – Не ускользнуло это от внимания и командующего фронтом И.Д. Черняховского. Истинные причины этого мне не известны, да и придавать этому особое значение вряд ли было бы правильно, если бы не тот факт, что 5-я гвардейская танковая армия, всегда блестяще проявлявшая себя, в данном случае действовала хуже, чем прежде»[737].
26 июня войска 5-й гвардейской танковой армии вошли в прорыв. Ее передовой отряд, применив широкий маневр, обошел сопротивлявшиеся группы противника и к половине второго дня вышел в район восточнее Толочина. Попытка с ходу сбить оборонявшиеся здесь части охранной дивизии не удалась. Главные силы 3-го Котельнического гвардейского танкового корпуса, наступавшего вслед за передовым отрядом, находились в 20 км. Командир корпуса генерал-майор И.А. Вовченко, следуя директиве командующего фронтом, предписывающей подвижным войскам вводить вторые эшелоны и резервы, не давал противнику времени на перегруппировку и подтягивание своих резервов. В результате ему удалось на подступах к Толочину быстро развернуть главные силы корпуса. Противник не ожидал появления здесь советских войск. Корпус, совершив маневр силами одной танковой бригады в обход Толочина с севера, а другой с юга, отрезал противнику путь на запад и не допустил отхода его оршанской группировки на Толочин. В результате этого маневра к вечеру 26 июня Толочин был взят. Войска фронта перерезали шоссейную и железную дороги Орша – Борисов на протяжении 30 км и захватили большое количество трофеев.
