Танковые сражения - [46]
17 июня Роммель сконцентрировал Африканский корпус и дивизию «Ариете» для нанесения удара по 4-й бронетанковой дивизии, чтобы открыть путь на Гамбут. Танковый бой начался во второй половине дня юго-восточнее Сиди– Резега; перевес сил был не в пользу англичан, и, несмотря на мужество 9-го уланского полка, все закончилось беспорядочным бегством противника. 4-я бронетанковая бригада потеряла половину своего состава и была вынуждена отойти далеко на юг; на следующий день она перешла границу Египта. С наступлением темноты Роммель лично встал во главе Африканского корпуса, и в ночь с 17 на 18 июня, вскоре после полуночи 21-я танковая дивизия перерезала шоссе Виа-Бальбия неподалеку от Гамбута. Все английские войска вынуждены были отступить к востоку; отдельные попытки при отступлении уничтожить склады окончились неудачей – мы захватили огромное количество горючего и продовольствия, а также много транспортных средств.
20-я индийская бригада все еще находилась в Бельхамеде, и при таких обстоятельствах опытный стратег приказал бы ей без лишнего шума отойти в Тобрук, где она стала бы долгожданным подкреплением для 11-й индийской бригады, удерживающей юго-восточный сектор обороны. Вместо этого Ритчи отдал ей приказ прорываться к египетской границе; утром 18 июня неподалеку от Гамбута она столкнулась с Африканским корпусом и «исчезла из боевого состава 8-й армии»[120].
К вечеру 18 июня Тобрук был полностью окружен: XXI итальянским корпусом – с запада от него, X итальянским корпусом – с юга, а дивизией «Триест» и немецкими разведывательно-дозорными отрядами – с юго-востока и востока. Африканский корпус и дивизия «Ариете» расположились в районе Гамбута, поскольку Роммель принял решение подтянуть их только в ночь накануне штурма. Приказ о штурме был отдан 18 июня, и наш план был относительно простым. Действия авиации и артобстрел должны были начаться в 5.20 20 июня и производиться по участку 11-й индийской бригады; группа Менни[121] должна была пройти через проходы, расчищенные саперами в минных полях, и затем осуществить прорыв линии укреплений, расположенных позади противотанкового рва. Затем саперы должны были перебросить через ров мосты, по которым танкам предстояло ворваться в крепость. План был достаточно гибким (каковыми такие планы и должны быть). Был обговорен вопрос об авиационной поддержке, Кессельринг обещал перебросить дополнительные самолеты из Европы. Вся артиллерия танковой армии заняла позиции на высотах к востоку от Эль-Адема, причем мы, к нашему изумлению, обнаружили нетронутыми англичанами склады с боеприпасами, которые сами же создали здесь с той же самой целью в ноябре 1941 года[122].
19 июня 90-я легкопехотная дивизия продвинулась в восточном направлении и обнаружила, что неприятель оставил Бардию. Наши разведывательные отряды обследовали широкое пространство между Бардией и Бир-эль-Гоби; там они встретились только с легкими английскими отрядами. Стало ясно, что Ритчи не собирается помешать нашей атаке на Тобрук. Вечером Африканский корпус выдвинулся от Гамбута в район сосредоточения к юго-востоку от крепости; движение его было тщательно подготовлено и проведено без сбоев. К 3.30 утра 20 июня командир 21-й танковой дивизии доложил, что его дивизия «полностью готова к штурму Тобрука».
В 5 часов утра я стоял рядом с Роммелем на высотах юго-восточнее Эль-Адема. Здесь находился наш командный пункт, и, когда рассвело, нам открылся прекрасный обзор крепости Тобрук. В 5.20 появились самолеты. Кессельринг сдержал свое слово и бросил на крепость сотни бомбардировщиков. Когда они в крутых пике стали сбрасывать бомбы на крепость, нашим взорам предстала одна из самых впечатляющих воздушных атак, виденных мною в жизни. Клубы пыли и дыма поднялись над районом атаки. Чуть позднее к нашей авиации, подавлявшей оборону противника, присоединилась и вся германская и итальянская артиллерия, ведя по Тобруку мощный и хорошо скорректированный огонь. Эффект от совместного огня артиллерии и авиации был ужасен, и мы вскоре поняли, что моральный дух обороняющихся в этом районе сломлен. Бомбардировщики действовали весь день, отбомбившись, они возвращались на аэродромы в Эль-Газале и Эль-Адеме, пополняли там боезапас и снова возвращались к цели. Бомбовые удары координировались оперативным отделом штаба армии и дали более чем хорошие результаты.
