Танго в пустоте - [93]
Я выступала в роли Наполеона и координировала. Одновременно пытаясь сообразить, как все наши задумки воплотить в жизнь.
Но сегодня я пообщалась с Ирвином. И у меня закралось нехорошее, но с каждым часом все крепнущее подозрение… Похоже, Фредерик наш женский коллектив просто-напросто отвлек от тех событий, что происходили за стенами поместья. Запер.
– Вам лучше оставаться в комнате, – уже откровенно пряча от меня глаза, проговорил целитель.
– Но хоть на кухню мне можно спуститься?
– Разве прислуга недостаточно хорошо исполняет свои обязанности?
– Ладно, в библиотеку…
– Может, миледи стоит заняться вышиванием… В спальне.
– Допустим, – не стала я объясняться с подневольным человеком. – А что насчет журнала? Время-то идет. Да и его величество говорил, что надо выпускать газету…
– Может, позже…
При этом вид целитель имел очень несчастный.
– Дети уехали в Академию? – сжалилась я над ним и поменяла тему разговора.
– Да, – радостно ответил Ирвин. – Его величество принял решение, что его внуки пока побудут в Военной академии. Там исполняющий обязанности ректора полковник Гилмор – друг принца Тигверда. Мы уверены, что юным господам ничего там грозить не будет. Жаль, конечно, что пока не удается забрать мастера Феликса Рэ в университет, ко мне на факультет, там неспокойно. Но я уверен – это временно.
– А баронет Кромер?
– Тоже в Академии. Мне кажется, миледи, что из него, маркиза Борнмута и внуков его величества выйдет совершенно замечательная боевая пятерка.
На этом Ирвин меня покинул – ему еще надо было осмотреть Наташу. И отправляться по своим многочисленным делам дальше. Я же села, задумалась и поняла, что Тигверды разозлили меня. Очень-очень сильно. Заразы! Что отец-император, что его сыновья. Договорилась я с ними. Займусь я чем-то полезным… В результате мне из комнаты выходить не рекомендуется…
– Миледи Вероника, – заглянула ко мне растерянная Джулиана. – Посмотрите… Это же разврат!
Лицо ее при этом было пунцовым.
Я посмотрела, что ж такого она высмотрела в журнале «Женщина и Мужчина», который ей подсунула моя мама. Хмыкнула. Статья называлась «Как свести его с ума». Ну да – разврат… О как… Вот это надо с Ричардом попробовать. А вот это…
Потом я посмотрела на девчонку. Она сидела, насупившись, как воробушек на морозе.
– Простите, – сказала я. – У нас настолько не принято уже делать из интима секрет, что это уже никого не шокирует. В большинстве случаев. И подобные статьи – это, скорее, норма.
– И вы думаете, что это – хорошо?
– Все, как мы понимаем, имеет свои плюсы и свои минусы.
– Какие же?
– Плюсы… Наши женщины – более раскованы. Для них гораздо меньше запретов. Они стремятся получать удовольствие, а не только покоряться мужчине. Минусы… Подобная просвещенность приводит к тому, что любовь – это больше не таинство. Принято разделять секс и любовь… А мне кажется, что…
– Что такое секс? – Уши у девушки приобрели оттенок переспелой черешни.
– Это некие телодвижения в постели, приносящие обоюдное удовольствие.
– А любовь? – едва слышно прошептала Джулиана.
– Любовь – это когда ко всему вышеперечисленному, – я пренебрежительно кивнула на журналы, – прибавляются чувства. Беда наших мужчин и женщин в том, что они сейчас не стремятся к чувствам. Искреннее чувство может принести невыносимую боль душе… Гораздо проще просто не пускать его в свое сердце. То есть свести все к сексу. Или вообще не рисковать и остаться в одиночестве.
– Вы говорите сейчас о себе?
– Во многом… Впрочем, мы отвлеклись. Революцию в отношениях между мужчиной и женщиной мы устраивать не намерены, поэтому… Так откровенно мы писать не будем. Кстати, надо сказать Наташе, чтобы аккуратнее изображала отношения между влюбленными в своем романе!
Успокоенная Джулиана ушла, я же продолжила себя накручивать.
– И вот что с этим безобразием делать?! – спросила я… у перстня. Артефакт был рядом, а щенок куда-то убежал. Так что больше не с кем было поделиться.
С самого момента покушения перстень был… в какой-то жуткой депрессии. Конечно, отдавало сумасшествием то, что я так думала о неодушевленном предмете. Но, по-моему, так оно и было. Я чувствовала, как что-то живое в нем злилось… Похоже, что на себя. Потому что не уберегло. Не защитило. Я даже пыталась говорить и утешать – но огненные искорки если и проскакивали, то как-то раздраженно.
Вот как сейчас.
– Нас просто здесь заперли и не собираются позволять заниматься прессой.
Перстень подумал и мигнул один раз.
– Ага… – злобно сказала я. – И мне так показалось.
Подумала и спросила:
– А ведь ты можешь перенести меня в приемную императора, чтобы я поговорила с Фредериком – он мне, в конце концов, обещал!
Яркий камень прикинулся простой синей стекляшкой.
– Отлично, – рассердилась я. – Тогда я буду устраивать побег самостоятельно!
Два раза мигнул.
– Что? Не надо? Тогда – помогай.
Перстень явно задумался.
– Мне всего-то надо попасть во дворец и переговорить с императором. Поможешь?
Сначала камень мигнул один раз – потом – два.
– И что бы это значило?
Сапфир погас. Я поняла – мне выдвинули какие-то условия.
– Пойти потом к Ричарду?
Два раза…
– Нет? Он и тебя достал? Правильно.
Они никогда не должны были встретиться. Великий князь, родственник самого императора — и бедная талантливая целительница, сирота. Но князя вынесет порталом прямо ей под ноги, истекающего кровью, умирающего. Он назовется чужим именем, она поверит в его искренность. А когда узнает правду, то просто исчезнет из его жизни, не желая быть очередной игрушкой. Но добрые духи, хранящие их мир, дадут Андрею и Ирине единственный шанс спасти свою любовь — самую длинную ночь в году.
Земляне — по мнению галактического совета — существа слабые, живут где-то на окраине галактики, стремятся стать полноправными членами общества — глупость какая! А тут ещё и умудрились сделать что-то такое, что тёмные эльфы — самые безумные и безжалостные воины — объявили их должниками чести. И кажется, что ничто землянам помочь уже не может. Но шаг за шагом жители Земного союза доказывают, что они достойны. Сначала — зваться "достойными врагами". Потом — стать друзьями. А потом — как обычно не вовремя и ни к месту — приходит любовь.
Никогда не знаешь, что больше пригодится в жизни — высшее образование или умение печь блины. Никогда не знаешь, что больше пригодится твоему сыну. Английский или фехтование, которым он занялся из-за аварии. Никогда не знаешь, где найдешь свое счастье. И где потеряешь — тоже не знаешь. Меня зовут Вероника Лиззард. Фамилия вымышленная, признаюсь в этом честно, потому что врать в империи Тигвердов бесполезно. Особенно милорду Верду, Имперскому палачу и бастарду императора. Он сильный маг и чувствует ложь. И только однажды он ошибется и потеряет свое счастье.
Никогда не знаешь, к чему тебя приведет любовь к синим платьям и к журналистике. Никогда не знаешь, кого видишь перед собой. У злодеев тысячи лиц, и надо научиться видеть сердцем.Меня зовут Вероника. С фамилией, как и со статусом в империи Тигвердов, мне еще предстоит определиться, а пока… Пока кое с кем предстоит разобраться, да помогут нам Стихии! И может быть, тогда я наконец-то скажу Ричарду, что…А сейчас под угрозой не только наше чувство, но и само существование тысяч людей под небом Империи, которое перестало быть прекрасным и мирным.
Королевство зельеваров бурлит: принцу приказали выбрать невесту. А что? Не надо было любовными похождениями бесить папеньку! А так - его величество объявил отбор невест. И сто барышень устремились во дворец. Ну как - устремились... Хелен, например, и не собиралась. Хотя и герцогиня, и с принцем дружит. Еще с академии. И королева-мать ее звала. Но... быть невестой принца - дело хлопотное. Небезопасное, опять-таки. А она хочет заниматься зельеварением. Да и сестра младшая - чудит. Так что отказывалась от "высокой" чести как могла.
Что делать, если близкий человек предал? Согласитесь, будет трудно, но не смертельно. А что делать, если этот предатель решил от Вас избавиться? Вот тут становится плевать на трудности. Ведь так хочется жить!
Начиная с ночи своего семнадцатилетия, Скай разрывалась меж двух противоположностей: Света и Тьмы; Порядка и Восстания; Девином и Ашером. Но ее решение повергло в шок обе стороны, потому что она выбрала нейтралитет. С помощью своих друзей, Скай сама вершит свою судьбу, отправляясь на совет Изгнанников. Коварные и неуловимые ангелы-полукровки могут стать ключом к поддержанию баланса судьбы и свободной воли. Но завершение неоконченной миссии ее родителей может оказаться более опасным и трудным, чем она могла себе вообразить.
Антоний и Клеопатра. Елена Троянская и Парис. Ромео и Джульетта. А теперь... Генри и Флора. Веками Любовь и Смерть выбирали себе игроков. Придумывали правила, бросали кости и держались неподалеку, готовые повлиять на ход игры, лишь бы победить. Но побеждала всегда Смерть. Всегда. Возможно ли, чтобы любовь хоть одной пары где-нибудь, когда-нибудь выбилась из этой череды? Встречайте: Флора Саудади, темнокожая девушка, которая днем мечтает стать второй Амелией Эрхарт, а по ночам поет джазовые песни в прокуренных ночных клубах Сиэтла.
Поэтому земляне, впервые увидевшие гномов, ничего не знали о связи Блика с марсианами, они считали, что лунные гномы — темные гномы, и наивно полагали, что Миль снимет на пленку все секреты местного царства.
Настал День Испытаний. День, который наступает без предупреждения. День, когда все младшие и старшие школьники Академии Пил подвергаются интенсивным физическим и психологическим испытаниям, чтобы выявить, готовы ли они выпуститься и стать тайными агентами правительства. Аманда и ее бойфренд Эйб - лучшие ученики, и только что они выдержали тридцать шесть часов испытаний. Но они младшие школьники и не ждут выпуска. Это должно произойти в следующем году - они планируют вместе присоединиться к ЦРУ. Но когда объявляют выпускников, результаты шокируют.
Он думал, что спасает девушку от себя… Но Стихии решили по-другому, и теперь он спасает ее от него, его от себя, и вместе они спасают Мир! Мир, до которого ему нет никакого дела, провались оно все в Пустоту!
Мир рухнул. Я потеряла любовь и доброе имя. Все, что у меня было… Что же мне остается? Я потребовала правосудия императора. Я имею право на него, ведь мои родители погибли за империю. Меня пытаются убить, а помощь приходит от ректора нашей академии, которого я считала бесчувственной статуей. Почему же я раньше не замечала, как его глаза полыхают синим пламенем, когда он видит меня? В детстве мы с бабушкой гадали на закатах. Кровавый — к беде, рыжий… Как дождаться рыжего заката, что — по поверьям — принесет счастье?