Танго Мотылька - [33]

Я уже открыла рот, чтобы сообщить ему, что спальни нет, но он уже и сам пришел к этому выводу. Сделав несколько широких шагов, мой, думаю, теперь я вполне могу его так называть, мужчина остановился у новомодного дивана, справленного мною на последний гонорар.

Оглядевшись, он немного подумал, потом хихикнул.

И я с высоты его роста полетела на диван.

Несколько мгновений я приходила в себя.

– Это… – я шумно вздохнула, убирая с лица выбившиеся из хвоста волосы. – Не поэтично!!

– Какая поэзия, Татьяна Александровна, – Никита поставив одно колено на диван, наклонился ко мне и поцеловал. – Я предпочитаю чувственную прозу…

Если бы у меня и могла вдруг возникнуть в голове шальная мысль о сопротивлении, то она исчезла бы в тот момент, когда его губы коснулись моих. Но это в том случае, если бы она могла возникнуть. Учитывая, как бесконечно долго я ждала этого момента, у меня не возникло никакой другой мысли, кроме той, что на нем слишком много одежды. С превеликим удовольствием я отдалась на милость условного победителя. Почему условного? Об этом можно подумать завтра, если вспомню… когда его руки прошлись вдоль моего тела, мои мысли вообще улетучились из головы, не оставив ни адреса, ни времени возможного возвращения.

– Доброе утро, Татьяна Александровна! – бодрый мужской голос разрезал тишину и проник в мое сонное сознание. Я осторожно открыла глаза. Собственно, я просто отвыкла от таких звуков по утрам. Если быть точной, от любых звуков, отличающихся от свирели моего будильника.

Я резко села на постели и огляделась.

– Я говорил, что это неудобно, – хохотнул Никита, стягивая с меня одеяло. Перед глазами пронеслась прошедшая ночь. Я покраснела. Не скажу, что делаю это часто, но сейчас мне вздумалось поступить именно так.

Стянув одеяло, Никита опрокинул меня навзничь, и я смогла удостовериться, что мне не приснилась, по крайней мере, часть ночи. О, да, его губы были просто божественны. И страсть, как и предсказывали, была пылкой. Если быть честной, то не просто пылкой, а взрывоопасной.

– Черт, завтрак, – Никита резко поднялся, потянув меня за собой.

Я недовольно что-то пробурчала. Моим низменным инстинктам заминка явно не понравилась. Странное дело гормоны, им все равно, что я проспала и что у меня сегодня много работы. Зато им не все равно, что я нахожусь рядом с оч-чень красивым мужчиной.

В следующий миг этот невообразимый мужчина завернул меня в одеяло, словно куклу, и подхватил на руки.

Ну, хоть не на плече, подумалось мне, и я одобрительно хмыкнула. Хотя, подстегнутое воспоминаниями о прошедшей ночи воображение протестовало против всего, что не подразумевало продолжения сказочной страсти. И не только воображение.

Дотащив меня до кухни, галантный кавалер усадил меня за стол, а сам принялся хлопотать у плиты. Чувствуя себя, как бабочка в коконе, я наблюдала за тем, как на столе появляется завтрак чемпиона, состоящий из очень аппетитной каши, оладий, кофе, апельсинового сока и еще многого прочего.

Я и не знала, что у меня все это есть.

– Ну, а теперь, Татьяна Александровна, мы можем поругаться, как взрослые, разумные особи. – Никита со смешком уселся рядом и принялся за свою кашу, сдобренную мюслями, маслом и свежей малиной (!).

– А… – смогла произнести я, наблюдая как он уминает за обе щеки. Собственно, меня больше интересовало, как двигаются его губы. – Да.

Ну вот, доигралась. Если раньше мои мозги превращались в яичницу рядом с ним, то теперь они вообще отказываются признавать, что они у меня есть. Или в том, что они были, но стали яичницей под воздействием взрыва гормонов.

Я тяжело вздохнула. Ужасно противно быть безмозглой, помешанной на сексе барби.

Мозги были той единственной отличительной чертой, которая позволяла мне не быть этой куклой с красивой фигурой. Теперь придется все бросить и податься в модели…

Я еще горше вздохнула.

Никита усмехнулся и, потянув за угол одеяла, помог мне высвободить руки. Собрав сползающее одеяние на груди, я насупилась.

Как дети малые, честное слово.

Каким образом я должна ругаться, если я рот боюсь открыть, чтоб слюна на стол не закапала? И по какому поводу мы ругаться собирались? Боже мой, я уже и не помню, когда я видела перед собой такой завтрак.

Поняв, что сейчас я не в состоянии высказать все то, что накипело за вчерашний вечер, потому что, во-первых, я не помню, из-за чего сердилась, а, во-вторых, была не уверена, что смогу вообще произнести хоть одно слово, я принялась за еду. Готовил мой клиент божественно. В нем вообще много талантов сочеталось. Причудливым образом.

Я снова покраснела. Вот тебе и деловые отношения.

– Еще кофе? – спросил Никита, заметив, что я застыла с чашкой в руках.

– Да, спасибо.

– Теперь мы можем перейти на «ты»? – Никита подмигнул и отправил в рот еще одну ложку розовой каши.

– А? – я снова зачарованно проследила за тем, как возбуждающе-раздражительно двигаются его губы. – Да…

– Что ты мне хотела вчера рассказать? – удовлетворенно кивнув, спросил он.

– Я нашла Мотылька, – с полным ртом ответила я.

Теперь застыл он. Его глаза широко распахнулись и стали похожи на два блюдца. На два огромных шоколадных блюдца.