Танец власти - [35]

— Но ведь не только оборотни уважают мир. — Произнес приставник, видимо пропустивший последние слова умертвия. — Например, у нас в Степи…

— Процветает еще больший идиотизм, чем везде. — Прервал отца Михаила Мойше. — Ты, Мисько, не обижайся, но добровольно идти на муки и смерть ради своей веры, это не героизм, а идиотизм.

— Тут я с вами не согласен, ибо в жизни есть место не лишь для своеугодия. Иногда Бог посылает нам испытания, дабы проверить нашу веру, и укрепить. Хотя, это не понять богопротивному умертвию.

— А я, Мисько, уже начинал уважать тебя. Видимо — рано. Похоже, Рия ошибалась, говоря, шо и у приставников есть мозги. Вот ты мне скажи, если ваш Бог всесилен, он должен быть и всезнающим. Если это так, зачем ему испытывать чью-то веру?

Обычный религиозный спор обещал плавно перерасти в драку. Видя это, Лианна поспешила изменить тему, и как то охладить накалившуюся обстановку.

— Спорить будете позже. Уровень воды снизился. Нам нужно перебираться на южный берег реки, прежде, чем сюда доберется лава. К тому же, желательно уйти подальше, что бы не наглотаться пепла.

Вода действительно спала, и с каждым мгновением ее становилось все меньше. Выше по течению поднимался странный туман.

Беглецы подошли к реке, которую теперь можно было перейти вброд.

Рия первая шагнула в воду, и вскрикнула от удивления. Вода не была холодной. Она была теплой, словно жарким летом. К тому же, становилась все теплее.

— Вода нагревается! — Крикнула она. — Похоже лава уже близко!

Путники перебежали теплую реку. Идти в столь теплой воде было приятно, а на другом берегу их ждала реальность. Холодный воздух ранней весны быстро сковал промокшие ноги льдом.

— Боже, не дай нам умереть от мороза или хвори… — Пробормотал приставник.

— Если к вечеру мы не отыщем какого-нибудь селения, нам не то что Бог не поможет, нас даже магия и наука не спасут. — Произнес Илрон и пошел на юг, вдоль подножья одной из гор.

Искать горную тропу беглецам пришлось несколько часов, и если бы не волчье чутье Лианны, непременно бы прошли мимо нее.

Тропа вела горными перевалами, уводя то вверх, то.

В конце концов, ближе к вечеру, когда путники успели изрядно проголодаться, устать и промерзнуть, тропа вывела их к массивным деревянным воротам. У входа в село никого не было, а за слегка приоткрытыми воротами весело бегали дети. Когда они увидели незнакомцев, тут же остановились, и с опаской посмотрели на пришельцев. А потом, один из мальчишек, громко заорав, помчался куда-то в село.

— И шо это с ним? — Удивленно спросил Изе. — Мы же не кусаемся.

Другие дети стояли тихо, смотря на пришельцев, и боясь пошевелиться.

— Не нравится мне здесь. — Произнесла Рия. — Такое чувство, будто бы нас здесь считают врагами…

И она была не далека от истины.

Из домов и улиц выходили люди, держа в руках вилы и топоры.

— Вона они! — Крикнул кто-то из толпы. — Они уже имеют наглость приходить к нам в белый день!

— Держите Волка! — Крики толпы становились все агрессивнее.

— Смотрите, им уже и попы помогают!

Прежде, чем беглецы смогли осознать, что происходит, разъяренная толпа окружила их. На пришельцев смотрели не только разъяренные глаза, но и острия вил и топоров.

— Несите их на костер! Пусть хорошенько прожарятся! — Крикнул кто-то, и толпа, связав и подхватив беглецов, понесла их к центральной площади деревни.

— По-моему, это уже слишком. — Произнесла Лианна, обращаясь к Илрону. — Два раза за одну неделю меня еще не жгли.

Маг оставил замечание оборотня без ответа.

Их принесли на площадь, и бесцеремонно бросили на мокрую, холодную землю, у основания двух столбов. На площади начал собираться люд, дабы посмотреть церемонию праведного отмщения.

— А ты не могла бы вновь измениться, и напугать их, как сделала это в Гироне, — Спросила Рия у Волчицы.

— Боюсь, что сейчас это лишь больше навредит нам, чем поможет.

— Но ведь нужно шо-то делать, или из нас приготовят шашлык. — Произнес Изе.

В тот миг из толпы вышел человек, одетый в широкие черные одежды, и Лианна сразу учуяла магию.

— Что здесь происходит? — Спросил он, и толпа сразу умолкла. Вперед вышел какой-то крестьянин.

— Да вот, господин маг, мы поймали злодеев…

— Седрик, ты в этом уверен? — Скептически произнес маг, осмотрев пленников.

— Ну… — Замялся крестьянин, — у нас не было времени разбираться…

— Да вы, таки даже, не спросили, кто мы, — ответил Мойше. — Пришла честная компания в село, и нате вам — ни за шо ни про шо, и на костер.

— Да это они! — Вскрикнула какая-то толстая крестьянка, выходя из толпы. — Теперь то ты мне ответишь за мою коровку, оборотень проклятый. Люди! Я узнала их! Вона — она оборотень, а вона и умертвия проклятые…

— На сколько я помню, — прервал ее маг, — ты говорила, что на твою корову напал огромный серый волк, с красными злобными глазами. А я здесь вижу снежно-белую Волчицу с темно-синими глазами.

«Похоже, этот маг не плохо изучил особенности оборотней, я ведь не меняла сущность», — успела подумать Лианна.

— Какая разница? — Не унималась женщина. — Серый — белый? Она оборотень, а значит виновата! Кто знает, вдруг, когда она превращается в волка, ее глаза становятся красными? А волки все серые, мне одна цыганка рассказывала. На костер ее!!!