Танец с призраком - [2]

Он знал, что там дальше, в том тексте. Имя женщины, и оно зачеркнуто так старательно, что прочитать его невозможно. Все следующие абзацы на странице вымараны. Никто никогда не должен был узнать, в чем и перед кем исповедовался (а может быть, кого и за что проклинал) тот, кто писал эти слова. Разобрать можно только обрывок одной фразы – «ты лучше поберегись».

Молодой человек подошел к окну и стал смотреть, как падает снег. Шоссе внизу, у подножья холма, заволакивалось белой пеленой. Проехал одинокий хэтчбек, прочертил колесами темную колею, и вот опять никого.

Он вернулся к столу, взял чистый лист бумаги, шариковую ручку и стал писать.

* * *

Твое имя – Эва. Так звали женщину, о которой говорят, что она совратила Адама.

Я думаю, что Адам просто очень её любил.

Когда я впервые увидел тебя – а было это, если ты помнишь, январским утром, – я понял, что ты создана для любви. Но я узнал тогда кое-что еще, только вот понял это сильно позже. Я узнал, что так начинается путь, который ведет к отчаянию; но сперва, чтобы заманить человека на этот путь, ему посылают иллюзию счастья. Тогда мне казалось, что я знаю, зачем родился на свет. Всё было очень просто: чтобы любить тебя.

Альф работал тогда в магазине своего отца, в Сегельторпе. В то утро я возвращался в Стокгольм через Худдинге и заехал к нему. Ночью я посадил аккумулятор, а в том магазине торговали запчастями.

После такой ночки следовало бы не мешкать и ехать спать, у меня уже и глаза слипались, и вообще я чертовски устал. Но я почему-то тянул резину, беседуя с Альфом возле витрины.

Интересно, тебе-то было ясно, что я ждал тебя? Стоял и ждал, что ты придешь. Именно в тот день. Я часто бывал там, у Альфа, и если бы ты не появилась в то утро, то мы бы с тобой, наверное, всё равно встретились рано или поздно. В тот день я не мог уйти и сам не знал, почему.

А потом я оглянулся.

Сквозь витрину ты смотрела на меня.

Я до сих пор вижу это, Эва; но если ты спросишь меня, то я отвечу, что всё забыл.

Глава 1. Январь

Свен остановил мотоцикл у входа в магазин и прищурился: январское утреннее солнце резало глаза. Морозный воздух бодрил, что было очень кстати после двухчасовой поездки по шоссе.

Свен снял шлем и вошел в магазин. Покупателей пока не было. Не было и продавца. Свен стал оглядываться в поисках Альфа.

Тот находился в данный момент в витрине, между стеклами, где пытался пристроить какую-то штуковину рядом со сверкающим движком от «ямахи». Альф возился с деталями с таким видом, словно они ему изрядно осточертели.

Они расстались вчера вечером, когда Альф и его подруга покинули компанию байкеров на Альфовой «хонде». Свен тоже отправился в путь после их отъезда: ему нужно было сгонять в Норрчепинг. Он думал, что его там ждут, но оказалось, что только зря сгонял туда: Анника, его бывшая подружка, ни в какую не захотела восстанавливать с ним отношения. У них вышел очередной неприятный разговор. Она сказала, что Свен – просто автомат, который её не понимает и никогда не поймет. Автомат, у которого в голове только мотоцикл да тренировки.

Думать об Аннике ему больше не хотелось. О тренировках тоже. Свен надеялся, что это временно, по крайней мере в том, что касалось тренировок.

Альф бросил свое занятие и вылез из витрины.

– Привет, – сказал он. – Что у тебя за фигня с движком?

– Движок в порядке, – ответил Свен.

– Ну да, а то я не слышу.

– Мне нужен аккумулятор, – сказал Свен, не желая сейчас развивать дискуссию на тему мотора. По этому поводу они с Альфом всякий раз не сходились во мнениях. – Мой на последнем издыхании.

Альф жестом предложил Свену ознакомиться с содержимым полок и выбрать то, что ему нужно.

Заменив аккумулятор, Свен вернулся в магазин. Альф, усевшись на прилавок, рассматривал витрину.

– Черт, – сказал он. – Совсем нет настроения работать.

Они разговорились о последней тренировке. Альф заметно оживился, когда зашла речь о том, что их тренер, Лейф, уехал на несколько дней в Голландию и позвонил оттуда, чтобы предупредить, что собирается задержаться еще на несколько дней. По мнению Альфа, такие отлучки шли на пользу всем, и в первую очередь спорту. Альф был активным сторонником ночных разъездов по городу и его окрестностям, делал это несколько раз в неделю, несмотря на то, что тренер его уже несколько раз отчитывал, когда он являлся на тренировки невыспавшимся.

Вчера Альф имел полную возможность высказаться на эту животрепещущую тему в разговоре с собственным отцом, который полностью разделял позицию тренера. Альф считал это несправедливым, хотя и «трогательным до чертиков» (его выражение). Его отец был одним из спонсоров их любительской гоночной команды.

– Охренеть можно, – сказал Альф. – Чтобы два таких разных человека заблуждались абсолютно одинаково! Всё равно я буду делать так, как хочу. Лейф мне сказал: «Это всё проявится на соревнованиях». Вот именно. Пусть они сами увидят, что я прав и мне это не мешает.

Неожиданно Свен почувствовал на себе чей-то взгляд. Он оглянулся, но никого, кто бы пялился на него, не увидел. Однако ощущение не проходило. Альф тоже стал смотреть по сторонам, поняв, что Свен его не слушает.