Танец на осколках души - [13]

— Что здесь делают эти двое?

— Спасают жизнь твоей повелительницы, пока ты здесь прохлаждаешься, — ответил золотому дракону демон бездны.

— Что это значит, повелительница? — вопросительно посмотрел на меня Килгар.

— Мой предок хотел меня убить. Кстати, почему ты мне не рассказал о том, как погибла драконья семья Нуара? О том, что их убили родственники Ферокса?

— Нуар пытался вас убить?! — поразился дракон. — Но… почему?! Вы же его прямой потомок!

— Да в этом, в общем-то, и была главная причина, — тихо произнесла я и продолжила. — Ты мне не ответил на мой вопрос, Килгар. Почему ты мне не сказал? Ты же знал об этом, да?

— Знал, но… Я не думал, что это имеет какое-то значение.

— Да ладно! — фыркнула я. — Ты думаешь, что я в это поверю? В то, что ты посчитал ненужным сообщить мне о том, что мой муж и его семья убили родню Нуара и, получается, что и мою тоже? Килгар, если ты, на самом деле, считаешь меня своей повелительницей, то назови мне истинную причину. Я знаю, что золотых драконов называют драконами мудрости, и ты не мог просто так умолчать о чём-то.

— Хорошо, я отвечу, — сдался мужчина. — В то время, когда была убита семья Нуара и тогда, когда повелитель стал править, его первый приказ был — никогда не упоминать о том, как и кем была истреблена родня вашего предка. И этот приказ ещё никто не отменял.

— Значит, Ферокс не хочет вспоминать то, что сам же и совершил, — задумчиво протянула я. — Ну, что ж. Его дело.

— Так, почему Нуар напал на вас?

— Потому, что я стала женой Ферокса, — назвала я одну из причин. — Аббадон меня спас, а вот мой предок исчез.

— Мне нет прощения, повелительница, — упал передо мной на колени золотой дракон. — Я и подумать не мог, что ненависть Нуара к вашему супругу настолько сильна, что он захочет убить свою родственницу. Я был легкомысленным и из-за этого вас чуть не убили, если бы не этот демон. Я понесу любое наказание за произошедшее.

— Для начала, встань, — когда Килгар поднялся, я сказала. — Никого наказывать я не собираюсь. Стоп! — остановила я дракона, собиравшегося что-то сказать. — Я этого не делаю не по доброте душевной. Если бы ты, действительно, был бы виноват, тогда это было бы другое дело, но… У самого Ферокса не возникло даже мысли о том, что мне у Нуара может угрожать какая-то опасность. Если бы он увидел хоть малейшую возможность этого, то он бы меня, вообще, не отпустил. Так что, то, что произошло — это неожиданность, а за неожиданности отвечать никто не должен. Но, в любом случае, ты же всё время был здесь? Нуар не покидал свой дворец?

— Нет. По крайней мере, я его не видел.

— Тогда, если Нуар всё ещё в своём дворце, я хочу, чтобы его схватили. И пусть его судьбу определит Ферокс, — решила я.

Я не сомневалась в том, какое решение примет Ферокс. Я знала, что Нуара ждёт смерть. Было ли мне его жаль? Да, наверное. Мой предок последние несколько тысяч лет жил с уверенностью, что род его злейшего врага никогда не продлится и ради этого он даже проклял свою собственную семью. А тут явилась я. Есть от чего обезуметь. Но… Жалость — плохое чувство. Я не могу позволить себе из-за неё поступить неправильно. Не могу, но я не полностью уверена в себе. Если я дрогну на вынесении приговора и помилую Нуара… Кто знает — к каким последствиям это может привести. Поэтому, я хочу, чтобы решение принял Ферокс. У него точно ничего не дрогнет.

— Слушаюсь, повелительница. Я вызову сюда своих драконов. А теперь, позвольте, я доставлю вас в ваш дворец.

— А как ты со своими свяжешься? — спросила я Килгара.

— С любым, из своего рода, я могу общаться мысленно, на каком бы расстоянии друг от друга мы не находились.

— А со своим повелителем ты не можешь связаться также? — поинтересовался у золотого дракона демон бездны.

— Могу, но не буду. О покушении на повелительницу лучше доложить лично повелителю.

— А, ведь, золотой ящерице сильно влетит от Ферокса, — как бы, невзначай, произнёс Аббадон. — Всё-таки, подверг жизнь повелительницы опасности…

— Аббадон, тебя послали сюда с дипломатической миссией, да? Вот, и занимайся только ей! — резко осадила я Верховного демона.

— Как прикажет повелительница этого мира, — откликнулся мужчина. — Похоже, ты, Милена, осмелела, с того момента, как оказалась здесь. Но… — он слегка коснулся моей щеки, от чего я, невольно, отшатнулась. — Ты, всё равно, меня боишься. Я чувствую твой страх передо мной. Это… опьяняет.

— Да, я тебя боюсь, Аббадон, — не стала я отрицать очевидное. — Но, теперь это другой страх. Я боялась тебя, так как ты мог сделать со мной всё, что угодно, ни перед кем за это не отвечая. Более того, был велик шанс того, что вступит в силу договор, который ты заключил с моей матерью. Сейчас ситуация кардинально изменилась. Убить меня ты не можешь. Сделать со мной что-то, не отвечая перед Фероксом и Люцифером — тоже. Но, безобиднее ты от этого не стал. Бояться тебя — это, по-моему, совершенно естественно.

— А ты не боишься того, что когда ты родишь Фероксу наследника, ты перестанешь быть ему нужной? — спросил Аббадон. — Ведь, тогда ты, вполне, можешь оказаться в моей власти.

— Даже если я перестану быть нужной Фероксу, то от этого я не перестану быть правительницей Зиградена. И это не отменяет того, что я останусь главой Кавэлли. Кроме того, к тому времени, я могу ещё быть любовницей Люцифера. Против него-то ты не пойдёшь?