Танец без музыки - [7]

— Мистер О'Хара, банкноты, которые я вам дала, были пятифунтовыми. В банке есть их номера.

— Нет, миссис Айвери, — я усмехнулся, — банк действительно записывал номера пятифунтовых банкнот, но последние два года они этого не делают.

После некоторой паузы она сказала расстроенным голосом:

— Кажется, нам больше нечего друг другу сказать. Я обошел стол.

— Лично мне — нет.

Направившись к двери, чтобы проводить ее, я остановился. Она смотрела на меня глазами, полными слез, и в тот момент была похожа на побитую собаку. Не знаю, какими духами она пользовалась, но они были ненавязчивы и, в то же время, действовали опустошающе. Я так и остался стоять, глядя на нее.

— Я немного волновалась, идя на эту встречу — не знала, каким вы окажитесь, что скажете. Надеялась, что вы не будете слишком щепетильны, потому что дело, которое я собиралась предложить, не из приятных. В процессе разговора я начала понимать, что вы не такой уж плохой человек, каким мне вас представили.

— Теперь-то вы поняли, что ошибались?

— Я все еще сомневаюсь, — ответила она. — Не могу поверить, что вы способны на такое.

— Способен. Вы не можете поверить, потому что не хотите.

Следующие ее действия совершенно поразили меня. Она приблизилась ко мне и взяла мою руку в свою. Ее длинные белые пальцы резко контрастировали с черным цветом моего пиджака. Понизив голос, Леонора произнесла:

— Мистер О'Хара… пожалуйста… о-о, пожалуйста…

— Никакой лести! Спасибо за прекрасный вечер. Извините, что вам придется спускаться вниз по лестнице, но у нас нет лифта.

Она покраснела и склонила голову. Взяв со стола перчатки и сумочку, Леонора вышла из офиса. Слезы в ее глазах явно не были имитацией.

Высокие каблуки простучали по коридору.

Я плюхнулся во вращающееся кресло и, достав из ящика бутылку, еще раз глотнул виски, после чего там осталась всего треть. Затем вышел из офиса, прошел по коридору и, распахнув окно, выглянул на улицу. Передо мной лежала все та же улица с расплывчатыми пятнами фонарей.

Через минуту Леонора вышла из подъезда, прошла к «Армстронг-Сайдли» и, отперев дверь, села внутрь. Машина круто развернулась и уехала.

Я вернулся в офис и уселся в кресле, думая о миссис Айвери: о ней можно было думать бесконечно долго, но в тот момент я не верил ей, более того: в подсознании у меня появилась мысль, что она хочет втянуть меня в сомнительное дело, а затем в чем-то обвинить…

Не то, чтобы мне не понравилась ее история. Она вполне правдоподобна, но вот Пэлл — это говорило о многом.

Я знал Пэлла. Он состоял в незаконном браке и был хитер, как черт. Он бы не стал предлагать мне работу, не имея на этом свою выгоду. У Пэлла есть моя тысяча фунтов и если миссис Айвери к нему больше не придет, он выплатит ее мне. В этом я уверен.

Выслушав историю миссис Айвери, Пэлл посоветовал обратиться ко мне, не забыв подробно меня описать. Кроме того, он, возможно, уверил, что я никогда не берусь за дело, если оно меня не заинтересует. Деньги же мне не нужны, так как я их скоро получу у него. Потом, видимо, этот мерзавец просто продал ей мой адрес.

Миссис Айвери, в свою очередь, представила ситуацию в другом свете: убеждая меня, что Пэлл не собирается платить, она хотела тем самым заставить меня взяться за работу из-за денег.

Таковы были мои рассуждения и, немного успокоившись, я залпом выпил оставшееся виски.

II

Колокол на старинных церковных часах пробил полчаса. После этого в комнате опять слышалось только тиканье каминных часов.

Я решил больше не думать о миссис Айвери и, вытащив ее деньги из ящика стола, положил их во внутренний карман пиджака. Потом потушил свет, надел шляпу и вышел, заперев дверь. В конце темного коридора лунный свет отбрасывал длинную тень от окна.

Мои шаги по деревянной лестнице гулко отдавались во всем доме. Я запер входную дверь и пошел вниз по улице.

За десять минут быстрой ходьбы я добрался до «Пустынной Комнаты» — местечка, которым заправлял Джо Меландер. Джо ждал внизу длинной каменной лестницы, ведущей в его «Вечеринку с бутылкой». Он выглядел, как обычно — толстый, решительный, свежевыбритый и с избытком пудры на лице.

— Добрый вечер, мистер О'Хара. Рад видеть вас. Всегда рад видеть вас, — он усмехнулся. — Я слышал, Консел был немного груб с вами сегодня. Эти адвокаты, — Джо пожал плечами. — Пойдемте, выпьем? Я угощаю.

Оставив свое пальто и шляпу у гардеробщицы, я пошел за ним. Мы расположились за столиком в дальнем углу. Официант, который, по-моему, страдал сонной болезнью, принес нам виски, сифон и несколько стаканов.

— При ведении дела о разводе работа частного детектива должна быть оплачена. Если дело кончилось неудачно, как в данном случае, сыщик должен считать за счастье, если он спасет свою шкуру.

— Да-а, — протянул Джо, отхлебнув два больших глотка виски. — Наверное, они заплатили вам кучу денег. Тот человек был с вами очень нелюбезен.

Он выпустил себе в стакан струю содовой.

— Ты мыслишь нелогично. С какой стати адвокат суда Диворс будет ко мне расположен? Это невозможно.

— Вы, конечно, там повеселились?

Я оглядел большую комнату. Не зря ее назвали пустынной. Стены были разрисованы, как оазисы с пальмами, верблюдами и кактусами, а клиенты проявляли к изображениям чисто профессиональный интерес. Все, что могло прожить восемь дней без капли влаги, вызывало у них живейший интерес.