Танцы с волками - [14]

Итак, когда лейтенант ступил внутрь затененного склада снаряжения и продовольствия, его рука автоматически потянулась за седлом, которое висело в углу.

Он остановил себя. Единственной армейской единицей был сам Данбер, и лейтенант знал, что он-то не получит никакой травмы и не устанет в поездке без седла.

Лейтенант Данбер оставил седло на месте, а вместо него взял только уздечку для Киско.

Они не отъехали и двадцати ярдов от кораля, когда Данбер снова увидел волка. Тот смотрел с того места, где появился в первый раз днем раньше. Волк стоял на краю скалы на другом берегу реки прямо напротив форта.

Зверь начал двигаться, но когда увидел Киско, идущего к привалу, замер, осмотрительно отступил на свою привычную позицию, а закончив свой отход, уставился на лейтенанта.

Данбер посмотрел назад с большим интересом, чем в предыдущий день. Все верно, это был тот же самый волк, два белых носка на передних лапах. Он был крупный и сильный, но было в нем что-то, что вызывало у лейтенанта такое чувство, будто он утратил свое главенство. Шерсть волка была вздыблена на загривке, и Данберу показалось, что он увидел зубчатую линию вдоль морды, больше похожую на старый шрам. Была настороженность во всем волчьем облике, которая выдавала его возраст. Он, казалось, наблюдает за всем происходящим, не пошевелив ни единым мускулом. Мудрость — вот слово, которое пришло на ум лейтенанту. Мудрость была премией за многолетнее выживание, и рыжевато-коричневый дружище с наблюдательными глазами сумел выжить.

«Забавно, что он снова пришел», — подумал лейтенант Данбер.

Он не спеша двинулся вперед, и Киско зашагал перед ним. Когда Данбер сделал первые шаги, его глаза отметили движение, и он посмотрел на противоположный берег.

Волк тоже двигался.

Лейтенанта удивил тот факт, что волк держал темп. Это продолжалось с сотню ярдов, до тех пор, пока Данбер нс остановил лошадь.

Волк тоже остановился.

Повинуясь импульсу, лейтенант развернул Киско на четверть оборота и поставил его мордой к пропасти. Теперь они смотрели прямо в волчьи глаза, и Данбер почувствовал уверенность в том, что он мог что-то прочесть в них. Что-то похожее на тоску.

Когда лейтенант Данбер начал думать о том, чем была вызвана эта печаль в волчьих глазах, зверь зевнул и отвернулся. Потом он затрусил прочь. Бег его перешел в рысь — и волк исчез.

IV

Апрель 13, 1863

Хотя я снабжен продовольствием и снаряжением в достаточном количестве, я решил экономить. Отсутствующий гарнизон или пополнение могут прибыть в любой момент. Не могу себе представить, что этого придется ждать слишком долго.

В любом случае, я стараюсь расходовать запасы таким образом, будто я всего лишь маленькая часть гарнизона. Могут возникнуть трудности с кофе, но я постараюсь его экономить как можно дольше.

Начал делать навес. Если мои руки, которые сейчас в ужасном состоянии, смогут свернуть утром сигарету, то я закончу эту работу к утру следующего дня.

Ограничился коротким патрулированием. Ничего не обнаружил.

Видел волка, который, по-моему, намеревается обосноваться здесь. Он, кажется, не намерен причинять мне неприятности. Как бы то ни было, кроме моей лошади — он единственное живое существо, которое здесь присутствует. Он появлялся каждый вечер в прошедшие два дня. Если он придет и завтра, я назову его Два Носка. У него молочно-белые носочки на обеих передних лапах.

Лейт. Джон Дж. Данбер, США

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

I

Следующие несколько дней прошли ровно.

Руки лейтенанта Данбера обрели свое нормальное состояние и работы по постройке навеса наконец были закончены. Спустя двадцать минут после натяжки навеса, когда Данбер расслабился под его обширной тенью, прислонившись к бочке и, пуская дым колечками, ветер ударил с силой по постройке и навес рухнул.

Чувствуя смущение, лейтенант выбрался из-под накрывшего его брезента. Несколько минут он изучал поврежденный комфорт, и натолкнулся на идею скрепить брезент проволокой. За неимением проволоки он решил использовать веревку, и до того, как солнце опустилось за холмы, Данбер снова был в тени от воскрешенного навеса. Его глаза были закрыты, в руке тлела заново скрученная сигарета. Он слушал приятные звуки, которые издавал хлопающий по ветру брезент над его головой.

Используя штык, Данбер выпилил широкое окно в дерновой хижине и занавесил его куском такого же брезента.

Он долго и усердно трудился над благоустройством бывшей халупы капитана Каргилла. Но, исключая из преодолеваемых препятствий большую часть повалившейся стены, прогресс был слишком мал. Зияющая дыра не давала ему покоя. Отвалившиеся куски дерна выпадали всякий раз, когда лейтенант пытался их приладить на место. Тогда Данбер прикрыл дыру еще одним куском брезента и решил дать своим рукам отдых. С самого начала эта дерновая хижина была безнадежным делом.

Лежа на своем тюфяке поздним вечером, лейтенант Данбер снова и снова возвращался мыслями к проблеме со складом продовольствия. Но дни проходили за днями, и он все меньше думал о нем. Погода стояла прекрасная. Температура не могла быть более удачной. Воздух был мягким, как перышко, а ветерок, который заставлял брезентовую занавеску на окне волноваться над его головой в эти поздние часы, был сладок и напоен ароматами трав.