Танцующая танец цветущей черешни - [45]

Шрифт
Интервал

Я зашла в эту особенную тишину, пахнущую запахом закрытых помещений, пропитанную духом старины и какого-то другого измерения. Оглянулась вокруг. Ничего особенного, кроме этой тишины. Посмотрела в окно на улицу. Через плохо помытые стекла было видно ясный солнечный день и большое количество народа.

Я подошла к двери и вышла наружу. На площади никого не было, шел дождь. Я заскочила обратно в церковь, отряхнулась от дождя и опять посмотрела через тусклые старые стекла. Они показывали что-то не понятное. На площади было много народу, похоже было какое-то народное гуляние. Но ведь я только что там была. Там идет дождь…

Вдруг что-то упало, создав звук падающего карандаша или какой-то палочки. Я повернула голову и посмотрела в ту сторону, откуда раздался звук. Там стоял алтарь. На алтаре были фигуры святых. Все было покрыто пылью. И только одно место казалось особенным. Оно светилось, словно на него падал солнечный луч. Но за окном не было солнца…

Что за чудеса, подумала я. И начала внимательно его рассматривать. Светилась чья-то фигура. Я подошла к ней поближе. Это оказалась статуя Девы Марии. Она смотрела на меня своими деревянными глазами, ее лицо излучало какую-то заботу и нежность. Я не могла ничего понять. Что это? Почему? Как такое может быть?

На улице идет дождь. А в окно светит солнце. И что-то необычное происходит не только вокруг меня, но и внутри моего тела. По мне сверху вниз, внутри и снаружи спускаются какие-то непонятные волны тепла и нежности и наполняют меня чем-то очень приятным.

Я стояла перед статуей. Мне казалось, что она греет мое сердце каким-то лучом, исходящим из ее деревянного тела. Я чувствовала этот луч, как золотистый поток, соединяющий меня и ее. Потом где-то внутри своей головы я услышала: «Ну вот, теперь можешь идти. Сердце твое мы заштопали. Утечки любви не будет. Не бойся любить, полюби кого-нибудь. Иди! Ты свободна…»

Ничего не понимая, я вышла обратно на площадь. Дождь закончился. Асфальт был еще мокрый. Небо все еще было затянуто серыми тучами. Я посмотрела по сторонам. Похоже, что я здесь впервые.

Как я сюда попала?

А на площади, так же как и в церкви, происходило что-то не поддающееся моему пониманию. Посредине стояла небольшая будочка. Такая же, в каких обычно продают мороженое. Но мороженого в ней не было. Милая молоденькая девушка громко кричала из нее что-то на испанском. Ее звонкий голос отдавался эхом со всех сторон площади. Я вслушалась в слова: «Только сегодня у нас на площади идет обмен лифчиками. Меняйтесь! Приходите! Снимайте с головы, с глаз, ушей, надевайте на то место, где им положено быть!»

Я подошла поближе, пытаясь понять, что же тут такое происходит…

— А вы пришли с трусиками? Трусы мы сегодня не меняем, но можем надеть вам свои, — сказала девушка и надела мне на голову маленькие трусики, как шапочку, где на лбу было написано: «поцелуй меня прямо сюда». Я резким движением сорвала их со своей головы, бросила их ей в будку и ушла с этой площади.

Я шла обалдевшая. Что же это творится со мной? Что же такое происходит? Все внутри меня кипело и бурлило от возмущения, негодования, непонимания и еще чего-то, что я не могла сама себе объяснить.

Пройдя несколько кварталов, я немного успокоилась и решила вернуться. Мне хотелось во всем этом разобраться. Понять…

Придя на площадь вновь, я увидела просто площадь и просто будочку с мороженым. И та же девушка так же мило улыбалась. На голове у нее был чепчик, весь в клубничках. Она спросила: «Вам какое мороженое?»

— Я пришла задать вопрос.

— Сначала купите мороженое, — сказала девушка.

Я перевела взгляд на мороженое. Каждое имело название примерно такое же, как те трусики. Я копалась в мороженом и пыталась сообразить, какое же мне взять. Когда я подняла опять глаза, девушки не было, будки тоже не было. Мороженое в моих руках было мягкое теплое и сладкое. Оно медленно расплывалось в своем стаканчике, превращаясь в липкую тягучую ванильную лужицу. Казалось, что оно просит: «Выпей меня одним залпом!»

Но я не послушала его. Я медленно, глоток за глотком вкушала его, словно надеясь постичь через его вкус, что же такое происходит и что несет на секретном уровне это послание.

Когда я проснулась и рассказала бабушке свой сон о мороженщице, о мороженом, о лифчиках, бабушка внимательно посмотрела на меня и сказала: «Доченька, тебе пора выходить замуж»…

Мое обучение

В горах небо становится ближе…

И можно наслаждаться близостью этой бездонной глубины. И этими мерцающими звездами. Тогда они мерцали так ясно, будто рассказывали мне о чем-то. Без слов, от сердца к сердцу передавали мне какое-то вечное звездное знание. То, что я не могла понять сама. То, что им было видно с их высоты.

А потом все началось. И началось так внезапно…

Не спрашивая моего согласия и желания. Вселенная просто послала мне встречу.

Как маленькая звездочка, такая же как миллиарды других, неслась я в бескрайних просторах Вселенной, пытаясь найти себя, свой путь, догнать свой потерянный в темноте неизвестности свет.

Свет своей звезды…

Совершенно случайно, я услышала тихую мелодию вечности. Она мне показалась молитвой, идущей из большого, пылающего Любовью сердца. Такой прекрасной, что невозможно было пролететь мимо нее.


Рекомендуем почитать
Белый отсвет снега. Товла

Сегодня мы знакомим наших читателей с творчеством замечательного грузинского писателя Реваза Инанишвили. Первые рассказы Р. Инанишвили появились в печати в начале пятидесятых годов. Это был своеобразный и яркий дебют — в литературу пришел не новичок, а мастер. С тех пор написано множество книг и киносценариев (в том числе «Древо желания» Т. Абуладзе и «Пастораль» О. Иоселиани), сборники рассказов для детей и юношества; за один из них — «Далекая белая вершина» — Р. Инанишвили был удостоен Государственной премии имени Руставели.


Колокола и ветер

Роман-мозаика о тайнах времени, любви и красоты, о мучительной тоске по недостижимому и утешении в вере. Поэтическое сновидение и молитвенная исповедь героини-художницы перед неведомым собеседником.


Избранное

Владимир Минач — современный словацкий писатель, в творчестве которого отражена историческая эпоха борьбы народов Чехословакии против фашизма и буржуазной реакции в 40-е годы, борьба за строительство социализма в ЧССР в 50—60-е годы. В настоящем сборнике Минач представлен лучшими рассказами, здесь он впервые выступает также как публицист, эссеист и теоретик культуры.


Время быть смелым

В России быть геем — уже само по себе приговор. Быть подростком-геем — значит стать объектом жесткой травли и, возможно, даже подвергнуть себя реальной опасности. А потому ты вынужден жить в постоянном страхе, прекрасно осознавая, что тебя ждет в случае разоблачения. Однако для каждого такого подростка рано или поздно наступает время, когда ему приходится быть смелым, чтобы отстоять свое право на существование…


Ангелы не падают

Дамы и господа, добро пожаловать на наше шоу! Для вас выступает лучший танцевально-акробатический коллектив Нью-Йорка! Сегодня в программе вечера вы увидите… Будни современных цирковых артистов. Непростой поиск собственного жизненного пути вопреки семейным традициям. Настоящего ангела, парящего под куполом без страховки. И пронзительную историю любви на парапетах нью-йоркских крыш.


Сигнальный экземпляр

Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…