Танцующая с лошадьми - [146]

– Ты минута в минуту, – сказал Мак, когда она нагнулась, чтобы поцеловать его. – Плата за услугу.

– Ты чудо. – Она бросила папки в машину. – А ты, – обратилась она к малышу в детском кресле, который улыбался ей, – размазал банан по папиной куртке.

– Шутишь! – Мак оглянулся. – Как же так, старина?

– Она будет нами гордиться. – Наташа засмеялась, застегивая ремень безопасности и оглядывая передвижной мусорный бак, в который превратилась машина Мака.

Появление Мака с Наташей на подобных мероприятиях стало предметом постоянных шуток. На стареньком автомобиле они приезжали, украшенные эполетами из детской рвоты или пропахшие содержимым подгузника. В окружении блестящих внедорожников и огромных «мерседесов», на которых прибывали другие родители, они чувствовали себя озорными школьниками. Когда они привезли с собой Ковбоя Джона (взяв с него обещание «никакой марихуаны, ни одной сигареты»), Мак получил особое удовольствие, представляя его жене директора как «предыдущего учителя Сары».

– Вы здесь учите цирковым номерам? – спросил Ковбой Джон с невинным видом. А потом, когда женщина потеряла дар речи от изумления, задал следующий вопрос: – Леди, вы продаете здесь хорошие авокадо?

Джон жил в часе езды от школы в облицованном белой вагонкой коттедже. Две его старые лошади паслись на зеленом лугу. Он по-прежнему продавал прохожим сельскохозяйственную продукцию сомнительного происхождения. После возвращения Сары он, смущенный, что было на него не похоже, попросил у нее прощения: дескать, он ее подвел. Подвел Капитана. Для него так и осталось загадкой, в какую игру играл Саль. Джон заплатил долг Капитана, и Саль отлично это знал.

– Мне надо было рассказать вам. – Сара посмотрела на Наташу. – Надо было хоть кому-нибудь рассказать.

По молчаливому согласию они никогда не говорили о конюшне на Спеапенни-лейн.

– И на какое мероприятие мы сегодня едем? – спросил Мак.

Поток машин медленно пересекал Вествей и направлялся из Лондона в зеленые пригороды и дальше.

Наташа порылась в сумочке и достала письмо:

– Праздник по случаю окончания года с чествованием способных и одаренных учеников. Будем слушать, как играют на музыкальных инструментах и декламируют стихи. – (Мак застонал.) – И как Сара поет. Да нет, – поправилась она, когда Мак повернул голову. – Сара…

– …Будет делать то, что делает Сара. Она не заметит, как мы выглядим. – Мак влился в поток автомобилей. – Когда она рядом с Бо, все остальное для нее не существует.

Всем известно, как тяжело сочетать уход за детьми с работой, думала Наташа, пока они ползли через город. Но это трудно понять, пока не коснется тебя лично. В ее случае она за девять месяцев приобрела двоих детей и лошадь. Ирония заключалась в том, что после долгих лет, когда ей говорили, что следует снизить уровень стресса, меньше пить и заниматься сексом в тщательно рассчитанные дни, она зачала в три самых удручающих и пьяных дня своей жизни.

Но это и было самым прекрасным. Они пришли к такому заключению, когда лежали по обе стороны от него, рассматривая его пухлые ручки и ножки и соломенные, как у Мака, волосы. Он появился, потому что так было суждено.

От домика в Кенте они давно отказались. Теперь они арендовали новый коттедж. Лондонский дом был снят с продажи. Мак, Наташа и малыш проводили выходные за городом, а Сара училась в элитной школе-интернате на северо-западе от шоссе М25. Это была одна из немногих школ в Англии, в которую не только принимали с лошадью, но и обеспечивали тренировки на нужном уровне. И брали непомерную плату, даже учитывая стипендию, которую получила Сара.

– Но послушай, – говорил Мак, сидя за кухонным столом, когда они получали счет за семестр и ахали, – кто говорил, что семья обходится дешево?

Они не жалели денег. В школе Сара расцвела среди ровесников, у которых по разным причинам не было семьи. Она училась средне, но очень старалась. Завела друзей и, что самое важное, была счастлива.

По выходным они приезжали в съемный коттедж в четырех милях от школы и проводили время вместе. Она говорила не только о Бо и его поведении на арене, его многочисленных достижениях и мелких разочарованиях. Все чаще она рассказывала о своих друзьях. Она была не самой общительной девочкой, но познакомила их с несколькими подругами. Это были милые девочки, вежливые, целеустремленные, строящие планы на жизнь после окончания школы.

Сара не была самым открытым и нежным ребенком. По природе она отличалась подозрительностью и, если чувствовала себя несчастной или незащищенной, тут же уходила в свою скорлупу. Но в маленьком коттедже Сара ощущала себя в безопасности, она весело рассказывала им о Дэвиде, Хелен и Софи, о чьей-то лошади, которая не хотела идти в стойло, когда они участвовали в выступлении в Эвешаме. Мак с Наташей, довольные, молча переглядывались за кухонным столом. Они проделали долгий путь. Каждый из них.

Школьные игровые площадки были забиты автомобилями. На краю поля для игры в крикет яркие краски сплетались в блестящее лоскутное одеяло. Родители шли по траве. Женщины на высоких каблуках смеялись и хватались за своих мужей, когда каблуки проваливались.