Танцовщица из Хивы, или История простодушной - [21]

— Он никогда на тебе не женится. Он, наверное, с тобой развлекался. Видит, что ты деревенская, колхоз, вот и хотел воспользоваться случаем. Ты ему не верь, у него в городе таких, как ты, навалом.

После этих слов я в отчаянии уехала домой. Переживала очень за свою любовь, а что толку? Решила из школы увольняться, чтобы поступить в институт. Забрала все документы и уехала в Ташкент. Отец в то время начал строить новый дом и ругал меня, что я ему не помогаю. Но запретить не смог, потому что это бесполезно. Да он и сам чувствовал, что я все равно убегу и поступлю по-своему. Я же Козерог — упрямая, как коза.

Через день оказалась в Ташкенте. Сразу начала искать, где находится Педагогический институт. Нашла, посмотрела список объявлений, на какой факультет какие экзамены. Боже мой, почти на всех факультетах надо было сдавать математику, а у меня именно с математикой было слабовато.

Вышла из института, нашла неподалеку квартиру. Потом отправилась в Театральный институт — бесполезно, на одно место много абитуриентов, шансов у меня почти не было, и тогда зачем рисковать?

Пошла бродить по городу. Нашла Институт культуры, тоже посмотрела объявления — какие экзамены. На режиссерский надо было читать монолог. На методиста-организатора надо было составлять сценарий, а на хореографический факультет надо было танцевать. Думаю, как хорошо: один раз станцую и пройду, — и сдала свои документы на хореографический факультет. Когда начались консультативные занятия перед экзаменами, я как передовик, то есть как отличница себя показала: я ведь после педучилища, а остальные абитуриенты после десятилетки были. Вот так и поступила в Институт культуры.

После вступительных экзаменов уехала домой до начала учебы, до сентября. Хотела порадовать родителей, что я уже студентка вуза. А они вовсе не радовались, наоборот, ругали, почему именно хореографический факультет, а не Педагогический институт. Брат хотел побить меня.

— Убью, никуда не поедешь, мало того, что ты нас опозорила со своими танцами, а теперь хочешь быть балетмейстером, да?! — кричал.

Пришлось мне их успокоить, что через год переведусь на заочное и на другой факультет — методиста-организатора.

До первого сентября осталось три дня, и я вернулась в Ташкент. Впереди были занятия, трудности, зачеты, экзамены.

Однажды решила позвонить Икраму, с которым познакомились в Туркмении: не соединили, потому что никто не отвечал. В то время мне дали общежитие. Жила с одной таджичкой, звали ее Матлуба. Она была очень хорошая и добрая. Потом поехали со студентами на хлопок. Отвезли нас в Джизакскую степь, где мы хлопок собирали. Там рядом были арбузные поля. Студенты целыми днями арбузы кушали. Было очень весело.

Вернулись через три месяца в Ташкент. Начались занятия. Однажды пошла на переговорный пункт и опять позвонила Икраму. Коммутатор соединил, трубку взяла какая-то женщина. Это была будущая моя свекровь, тетя Рая. Я спросила:

— Здравствуйте, Икрама можно к телефону?

Она его позвала.

— Алло, — говорит он.

— Алло, здравствуй, ты меня не помнишь? Это я, Бибиш из Хивы.

— А как же, помню, здравствуй, как дела, ты откуда?

— Я звоню из Ташкента.

— Да? Как ты оказалась там?

— Поступила в институт, теперь я студентка.

— Поздравляю. Если сейчас успеешь, скажи адрес, я тебе напишу.

Я ему все данные сказала, и он обещал приехать. После этого звонка я очень радовалась почему-то. Сама не знала почему. И потом, думаю, зачем он приедет, просто так или с каким-нибудь серьезным намерением, которого у него раньше не было? Даже не знала, что все это может значить. А может быть, он просто к своему дяде приедет?

Окончила первый курс. Учиться было и легко, и трудно. У нас были предметы — классический и бальный танец. Еще успевала писать рассказы.

Рассказ о моих рассказах

Я начала сочинять еще в школе, классе в шестом наверное. Когда папе показала, он говорит:

— Очень слабо, пиши побольше.

А мама сказала, что лучше бы я по дому помогала, и веником била меня за лентяйство. Я любила книжки читать: Дюма, Айтматова, Катаева, «Махабхарату», Азиза Несина, Каверина, Горького, все тома «Тысячи и одной ночи»… Все эти книги я читала на узбекском языке.

Мама сердилась, говорила, что книга не хлеб, не прокормит, и заставляла заниматься домашними делами. Потому что у нас в кишлаках матери подготавливают девушек к замужеству: учат готовить, стирать, убирать. Чтобы будущие родственники не сказали: «Ее мать ничему не научила!»

В Средней Азии луна ночью очень ярко светит. Можно даже читать. И вот я этим лунным светом пользовалась и с наслаждением читала разные книги, когда все спали. Мама опять меня ругала, что я так могу свои глаза испортить.

Те рассказы, что я написала уже в институте, я однажды принесла показать нашему преподавателю узбекской литературы. Он удивился:

— Вы пишете рассказы, а я пишу стихи! Оставьте ваш рассказ, я дома его буду читать.

Скоро он принес мой рассказ с поправками, пригласил меня на кафедру и говорит:

— Я позвонил своему знакомому, он писатель, у него несколько книг вышло. Я рассказал ему о вас. Идите завтра с вашими рассказами к нему в Союз писателей в пять часов. А сегодня я вас приглашаю со мной погулять.