Танцовщица грез - [29]

Голос Димпьера гулко раздавался в просторном репетиционном зале. Все ученики подошли ближе и кольцом окружили балетмейстера. Он держал за руку Мишель, которая под взглядами десятков любопытных глаз растерялась и сконфузилась.

– Я хочу, – продолжал между тем Димпьер, – представить вам новую ученицу. Ее зовут Мишель Вернер. Она приехала из Виргинии – английской колонии в Северной Америке. Надеюсь, вы будете к ней доброжелательны и окажете помощь делом и советом. Лично познакомиться с ней вы сможете чуть позже, во время обеденного перерыва. А теперь прошу всех занять места у станка.

Будущие балерины и танцовщики быстро разбежались по своим местам вдоль деревянных перил. Для Мишель осталось единственное свободное место в конце зала, очень далеко от балетмейстера. Она с грустью поняла, что призыв Арно к ученикам отнестись к новой однокашнице с максимальной доброжелательностью не был услышан. Что ж, ничего не поделаешь. Придется ей просто держаться от них подальше. К тому же, кроме Арно Димпьера, ей здесь никто не нужен…

Гордо подняв голову, Мишель заняла место у станка и во все глаза уставилась на балетмейстера.

– Начнем с плие, – объявил Димпьер. – Дюваль, вы готовы? Итак, присели – встали! Присели – встали! Еще раз…

Мишель, не отрывая взгляда от Арно, старательно делала упражнения…

Прошло три часа. Девушка, обливаясь потом, тяжело дышала и, как ей казалось, была готова упасть в обморок. Но тут как раз Димпьер объявил обеденный перерыв.

С трудом отдышавшись, Мишель отерла носовым платком пот с лица и осмотрелась. Она с удовлетворением отметила, что другие девушки устали не меньше. Значит, она выдержала очередное испытание!

Туго обвязав плечи толстым полотенцем, Мишель присела на деревянную скамью. Но тут же заметила, что остальные, вместо того чтобы подойти к ней и познакомиться, дружно бросились в раздевалку, где оставили принесенные из дома еду и напитки…

Мишель стало совсем горько и обидно. А в душе нарастало глухое раздражение. Она не привыкла к подобному отношению. Всю жизнь, включая и годы, проведенные в Виргинии, она пользовалась всеобщим вниманием и уважением. Что происходит? Может быть, будущие балетные звезды опасались за свое положение в студии и потому боялись сказать доброе слово новенькой? Возможно…

Чувствуя себя совершенно опустошенной и смертельно усталой, Мишель дождалась, пока раздевалка опустела, и спустилась туда за своей корзинкой с провизией, приготовленной поваром мадам Дюбуа.

Корзинка оказалась очень вместительной и аппетитно пахла. Мишель взяла ее и собралась пройти в маленькую комнатку напротив, чтобы без помех перекусить. Но в этот момент перед ней вырос один из танцоров студии. Молодой человек был не высок, но пропорционально сложен, с копной растрепанных черных волос на голове и светло-зелеными глазами.

Юноша низко поклонился Мишель:

– Мадемуазель Вернер, разрешите представиться: Луи Ласкот – всегда к вашим услугам.

Мишель, чуть покраснев, присела в реверансе:

– Рада знакомству, месье Ласкот. Вы – единственный из всей студии, кто осмелился подойти ко мне.

Луи уловил горестные нотки в голосе девушки. Он улыбнулся, и его лицо при этом сделалось совсем мальчишеским:

– О, другие сторонятся вас только потому, что считают не совсем приличным проявлять слишком явный интерес к новенькой. Кроме того, быть вежливым сейчас не в моде. А вообще-то все просто сгорают от любопытства. И хотят узнать о вас как можно больше. Но я постараюсь опередить их.

– Каким образом?

– Перекусив сейчас вместе с вами и задав несколько довольно дерзких вопросов. Вы согласны?

Мишель утвердительно кивнула головой:

– Конечно. Мне будет очень приятно пообедать с вами. К тому же повар положил в эту корзинку столько всякой всячины, что впору накормить всю труппу.

Луи рассмеялся и взял корзинку из рук Мишель.

– Пойдемте, мадемуазель Вернер. Найдем укромное местечко подальше от остальной компании и отлично поедим. А они пусть умирают от любопытства, думая, что мы с вами делимся какими-то секретами.

Мишель, приободрившись, последовала за Ласкотом в соседнюю комнату с нишами у стен, где стояли столики и стулья. Луи выбрал самую дальнюю нишу, после чего они сели за стол и вывалили на него все содержимое корзинки. Мишель сразу же почувствовала голод. Запах вкусной еды напомнил ей, что утром она почти ничего не ела.

– Чудесно! – воскликнул Луи после того, как Мишель развернула половину жареного цыпленка.

Затем она откупорила небольшую бутылку легкого белого вина, вытащила из пакета полдюжины груш, сливы, большой сладкий пирог, батон воздушного французского хлеба, солидный кусок сыра, баночку маринованных луковиц и разрезанный на кусочки марципан.

– Все это вы должны съесть вместе со мной, Луи, – сказала она, протягивая ему цыпленка. – И в первую очередь – вот эту птичку. А также сыр. Должна признаться, что я проголодалась. Но не настолько, чтобы справиться со всем этим в одиночку.

– С удовольствием, – улыбнулся Луи. – Мои собственные припасы сегодня довольно скудны.

Мишель и Луи с такой жадностью набросились на еду, что очень скоро на столе не осталось ничего, кроме остатков вина в маленькой бутылке. Мишель настояла, чтобы Луи его допил.