Танцоры на Краю Времени - [195]

— Возможно, он борется со своей техникой, все еще пытаясь что-нибудь сделать, — предположил Джерек.

— Бедняга, — пробормотала Амелия. — Все его планы рухнули.

— Тебе его жаль? Откуда такая симпатия? — с удивлением спросил Джерек.

— Дело в том, что я всегда сочувствую неудачникам…

Джерек сжал ее локоть. Появилась еще одна вспышка на некотором расстоянии от первой и продолжилась чуть дольше.

— Да, — сказала Железная Орхидея. — Судя по местоположению, это действительно Города, и они взрываются.

— Странно, что воздух все еще с нами, — сказал Джерек. — Значит, хоть один Город должен оставаться нетронутым, чтобы создавать кислород.

— Если только мы не дышим тем, что от него осталось, — высказала свой мрачный прогноз Амелия.

— Я уверен, что это нечто иное, — заявил Джерек.

И как будто в ответ ему начало подниматься солнце, сначала тускло-красное, затем все ярче, пока не наполнило голубое небо лучами желтого, розового и малинового цветов. Ликование жизни возобновилось с прежней силой.

Лишь Амелия пребывала в растерянности от нежданной отсрочки.

— Это безумие, — сказала она, — я надеялась на скорую смерть, но теперь даже слабая надежда исчезла. Я схожу с ума.

Тень огромного лебедя упала на Амелию, тотчас же посмотревшую на него печальными покрасневшими глазами.

— О, Лорд Джеггед! Как вы, должно быть, радуетесь своим махинациям.

Лорд Джеггед все еще был в своем утреннем костюме и в высокой шляпе на голове!

— Приношу извинения за тусклое освещение, — сказал он, — Я не мог рисковать, начиная цикл первой недели. Сейчас пока все идет гладко и будет продолжаться вечно.

— Неужели исключена даже малейшая возможность, что все это рухнет? — Амелия в порыве отчаяния забыла о своей врожденной вежливости.

— Исключена, Амелия. Мир существует, потому что он совершенен.

— Я вижу… — она пошла прочь, охваченная безразличием и апатией.

— Есть другой путь, — лаконично сказал Лорд Джеггед. — Как я упоминал, — он элегантно выскочил из лебедя и приземлился около нее, держа руки в карманах и ожидая, когда его слова дойдут до ее сознания, Она медленно обернулась, переводя взгляд с Джеггеда на Джерека, который приблизился к своему отцу.

— Какой?

— Да, Амелия. Он может не понравиться тебе, не говоря о Джереке.

— И все же вы не должны умалчивать об этом, — потребовала она.

— Я и не собираюсь, — он бросил взгляд вокруг себя, вытащил руку из кармана, чтобы дать сигнал лебедю. Аэрокар послушно приблизился к нему. — Но лучше если мы поговорим об этом у меня за обедом. Не откажите в любезности.

Она заколебалась.

— Я устала от ваших недомолвок, Лорд Джеггед.

— Лучше принять решение там, где никто не сможет помешать вам.

Из собора вышел Епископ Тауэр, покачиваясь под тяжестью митры и опираясь на жезл.

— Признайтесь Джеггед, это ваши проделки? — ошеломленно спросил он.

Лорд Джеггед Канари склонился в учтивом поклоне.

— Это было необходимо. Простите, если я причинил вам беспокойство.

— Беспокойство! Бросьте, Джеггед! Это было зрелище! Вы непревзойденный драматург!

— Несмотря на свои восторги.

Епископ Тауэр был бледен, и шутливый тон плохо давался ему. Знакомая полуулыбка мелькнула на красивых губах Джеггеда.

— Все бракосочетания состоялись с подобающей торжественностью?

— Я думаю, да. Был момент, когда я позабыл про все на свете — такая благодарная аудитория.

Из-за нагромождения киосков вышел Герцог Квинский. Он дал сигнал своему оркестру играть, но после нескольких секунд грохота передумал и оркестр умолк, захлебнувшись; супруга Герцога, Сладкое Мускатное Око, изящно цеплялась за его руку.

— Ну, по крайней мере, в церемонию никто не вмешался, призрачный Джеггед, Ускользающий Лорд Времени, хотя раньше без этого не было ни одной вечеринки, — он хихикнул. — Это ваш просчет, Джеггед.

— Я знала и верила, — сказала Сладкое Мускатное Око, смахивая назад черные кудряшки с маленького лица, — что вы не станете портить самый чудесный день нашей жизни, дорогой Джеггед.

Родитель Джерека застыл в сдержанном поклоне.

— Нам пора, — энергично сказал Герцог, — мы отправляемся в медовый месяц на медовую луну — небольшой астероид. Разрешите откланяться.

Амелия обвила шею Герцога руками и прижалась губами к его бородатой щеке, что шокировало Джерека.

— Прощайте, дорогой Герцог. Будьте счастливы. — Потом она расцеловала Сладкое Мускатное Око со словами — Желаю вам долгих лет безоблачного супружеского счастья…

Герцог смутился, польщенный.

— Взаимно, миссис Ундер… Ундер… Карнелиан.

— Карнелиан.

— …вуд. Ага! Наши крылья, дорогая…

Два автомата поднесли им по паре белых, покрытых перьями, крыльев. Герцог помог суженой впрячься в летные доспехи, проделав затем то же самое. Крылья были прикреплены к рукам мертвой петлей.

— Успех нашего полета будет зависеть от хорошего разбега. Смотри, — заботливый новобрачный начал разбег в сопровождении жены. Спотыкаясь на ходу, Герцог выпрямился и, хлопая крыльями, взмыл в небо с неимоверным трудом. Сладкое Мускатное Око последовала его примеру. Вскоре молодожены, напоминающие двух гиганских пьяных голубей, скрылись из виду.

— Надеюсь, — сказала Амелия мрачно, — эти крылья не натрут им мозоли, — она подмигнула Джереку, улыбнувшись. Он был рад, что она восстановила душевное равновесие.