Тамбера - [11]

— Будь осторожен, сынок, — услышал он голос матери. — Дурное обычно прикрыто красивой оболочкой. Ты знаешь, какие прекрасные вещи европейцы привозят к нам, а сколько ссор, сколько драк бывает из-за них даже между мужем и женой. Самые лучшие друзья становятся врагами. Верно ведь?

— Да, — протянул Тамбера задумчиво, — в тех вещах, которые привозят европейцы, и правда будто сидит дьявол. Он и в отца.» видно, тоже вселился. Вот мне и достается от него ни за что ни про что. Хоть бы этот англичанин со своим проклятым Самбаром убрался поскорее с нашего острова. Чтобы и духу их здесь не было. Мы и без европейцев обойдемся.

Услыхав слова сына, Вубани молча улыбнулась и опять захлопотала по хозяйству.

Европейцы

Поговорив с матерью, Тамбера погрузился в раздумье. Как нагло вел себя Веллингтон в их доме! А отец хоть бы что. Теперь он понимает, почему дядя Свамин ушел от них, хотя это и против обычая. Тамбера вдруг вспомнил Ваделу, свою сестру, которая делила с ним радость и горе. Где она сейчас? Когда они теперь увидятся? Как ему было тяжело. Только что Вадела была рядом, только что они вместе любовались восходом солнца…

Долго думал Тамбера над тем, что произошло в это утро. За какие-то короткие часы жизнь его круто переменилась. Он стал совсем одинок — с кем ему теперь ходить на рассвете к морю, с кем делиться мечтами, кому он может поведать горе. Его верный, единственный друг — Вадела — теперь далеко. Если бы в ту минуту, когда она покидала их дом, Тамбера осознал, что он теряет, — он ушел бы отсюда вслед за Ваделой. Или спросил хотя бы, где их искать. А он стоял тогда как пораженный громом. Слова не мог вымолвить. Расстраивайся теперь, плачь — никто не скажет тебе, где они.

А Свамин и Вадела были уже далеко. Если бы и знал Тамбера, куда они пошли, он не догнал бы их. Наверно, и следы их шагов давным-давно стерлись.

Они шли той самой дорогой, по которой совсем недавно Тамбера с Ваделой возвращались из долины Кубала. Не встретив ни души, отец и дочь миновали то место, где произошла стычка Тамберы с Визано, поднялись на холм и тут увидели потомка испанцев, который понуро брел по дороге. Вид у него был жалкий, и Свамин окликнул его:

— Визано, что с тобой, почему ты такой грязный?

Тот остановился, но ничего не ответил.

— Он подрался, — объяснила Вадела.

— С кем?

— С Тамберой.

— Из-за чего? — поинтересовался Свамин. Драться нехорошо, ты ведь знаешь.

Визано, промолчав и на этот раз, двинулся было дальше, но Свамин удержал его за плечо.

— Подожди, сынок. Послушай, что я тебе скажу. Вы с Тамберой должны жить дружно. Ведь вы родственники: Вадела твоя сестра по матери, а он ей двоюродный брат.

— Очень нужны мне ваши поучения! — буркнул Визано и чуть не бегом бросился от них прочь.

— Да, трудно будет найти путь к его сердцу! — покачал головой Свамин. — Что ж, Вадела, пойдем и мы дальше.

Тропинка взбегала на холм. Они прошли еще минут пятнадцать — и новая встреча: направо от них Кависта с отцом усердно рыхлили мотыгами землю. Свамин повернул к ним. Увидав приближающихся путников, отец Кависты разогнул спину.

— Что ты будешь сажать, здесь, Маруко? — поинтересовался Свамин.

— Уби[7], учитель.

— А семена у тебя есть?

— Есть.

— Дай мне немного.

— Хотите обрабатывать землю, учитель?

— Времена наступили плохие, Маруко. Гибнут в сердцах человеческих семена святого ученья, сколько ни сей. Вот я и решил засевать землю — оно вернее. Посажу для начала уби. Так что дай мне немного семян, если у тебя есть.

Маруко дал Свамину немного уби и спросил:

— Куда вы идете, учитель? Уж не покидаете ли вы совсем наши места?

— Ты угадал, Маруко.

— Почему?

— Потому, Маруко, что я не хочу оставаться под одной крышей с людьми, которые вражду предпочитают миру.

— Где же вы будете жить?

— Еще не знаю. Но я твердо решил, что отныне буду пахать и сеять так же, как ты.

— Это занятие бедняков, учитель.

— Но оно благородное.

— Вы правы, дядя Свамин! — воскликнул стоявший тут же Кависта. — Здесь, на этом поле, я научился понимать, что дает человеку земля. Пот, которым она полита, это дань нашей любви к ней.

— Ты хорошо сказал, Кависта, очень хорошо, — похвалил молодого крестьянина Свамин.

— И когда я узнал, — продолжал Кависта, — что Веллингтон хочет отнять у нас землю, я велел отцу ни за что с этим не соглашаться на сходке.

— Ты молодец, Кависта. Пусть любовь к земле никогда не угаснет в твоем сердце.

Ободренный похвалой учителя, Кависта бросил мотыгу и подошел к нему.

— На вашем месте, дядюшка Свамин, я не отдал бы в чужие руки наследство своего пасынка. Разве Вадела, по нашим обычаям, не имеет права на часть его?

— Многие считают, что я поступил неправильно, — ответил Свамин. — Конечно, Вадела тоже имеет право на наследство. Но мы от него отступились. Пусть моя дочь живет своим трудом, как все.

— Но ведь вам и жить-то теперь негде.

— Ну и что же? Зато совесть у нас чистая. Не так уж приятно богатство, которое приходит не в награду за труд, а после тяжбы с ближним.

— А все-таки жалко наследства, дядюшка Свамин.

— Но Вадела не жалеет о нем.

— Мой сын говорит так, потому что мы очень бедны, учитель, — вмешался Маруко.