Там, за синими морями… - [42]

Потом Пила ушла домой, решительно отклонив предложение бывшего барона проводить милую барышню до дома. Вот и все, ничего неподобающего и тем более непристойного не произошло, но попробуйте объяснить это соседям! А тем более настроенному весьма недружелюбно отцу Пилы.

Вот и Пиле не удалось. И ей волей-неволей пришлось смириться с запретом на посещение дома Таша, утешая себя тем, что, возможно, в скором времени она сможет увидеться с Ликой на посиделках. Смириться же с тем, что она больше никогда в жизни не увидит Самконга, ей было намного сложнее. Он произвел на нее такое впечатление, что она готова была десять раз подряд прозакладывать свою душу змею, лишь бы еще хоть раз увидеть его. Но и это было не самое худшее. Самым неприятным было то, что спустя несколько дней после этого события отец наконец-то нашел ей жениха, который его полностью устроил. Им оказался его давнишний друг, который недавно перебрался в столицу из провинции. Жена его давно умерла, а детей богиня им не послала, так что все, что ему принадлежало, могло со временем перейти к Пиле и ее возможным детям. А принадлежало ему немало. Несколько крупных поместий в провинции, большой, недавно купленный дом в столице, земли на ее окраине, цена на которые в ближайшем будущем должна была взлететь до небес, а также три магазина.

В общем, он был настолько богаче самого Возгона, что отказать ему казалось зеленщику делом немыслимым. Тем более что он давно знал этого человека, и не мог сказать о нем ничего дурного. Жених обладал неплохим характером и был глубоко порядочным человеком. А какие еще требования можно было предъявить возможному зятю?

Так что Пиле пришлось переступить через не могу и через не хочу и быть милой и общаться с «женихом» по всем правилам ольрийского этикета.

А чума в городе разгоралась. Трупы еще не сжигали на Королевской площади, до этого пока не дошло, но счет на умерших уже приближался к тысяче, и конца всему этому не было видно, несмотря на еженощные многолюдные бдения в храме.

Лика сходила с ума от беспокойства за Таша, за Пилу, за Дорминду и остальных знакомых. Она каждый день заговаривала одежду Таша, не сильно, впрочем, надеясь на то, что это поможет. Дорминде она тоже бросала наговоры в еду и чай, но делать это для нее Лике было намного сложнее, потому что как раз в этот момент Дорминда решила проявить крайнюю степень религиозности и постоянно молилась и порицала грешников (то есть изгоев!), по вине которых на них свалилась эта напасть.

Слушать все это Лике было больно, она находилась уже почти на грани нервного срыва и при любой возможности старалась избегать общения с горящей религиозным рвением служанкой. Поэтому она то и дело придумывала себе работу в саду. То каждый день старательно подметала и так чистые, потому что зима в этом году не спешила укрыть землю белым покрывалом, вымощенные булыжником дорожки, то кормила и чистила Дымка. В дом же заходила только тогда, когда Дорминда из него выходила.

Лика как раз подметала в очередной раз садовые дорожки, когда перед ней неожиданно появилась Далира.

– Добрый день, – холодно поздоровалась она, окинув слегка опешившую при ее появлении Лику откровенно недобрым взглядом. – Иди, переоденься, пойдешь с нами!

– Куда? – удивилась Лика.

– Послушай, тебе что, совсем не стыдно, девочка? – С трудом сдерживая бьющие через край эмоции, поинтересовалась Далира. – Неужели приятно смотреть, как народ вокруг становится в очередь на кладбище?

– Что? – Брови Лики поползли вверх.

– Ты думаешь, я бы пришла к тебе, если бы мы без тебя смогли обойтись? Тебе богиня по недосмотру, не иначе, столько сил отмерила, сколько нам и не снилось!

– Да ведь я не умею ничего! – Лика поперхнулась последним словом, испуганно глядя на заметно разозленную ее словами ведьму.

– Да что ты?! – ехидно прищурилась Далира. – А подружке своей кто зелье подсунул? Думала, я не замечу?

– Это не я! – попыталась оправдаться Лика. – Ну, то есть, я пожаловалась хозяину, а он поговорил с Кивеном, чтобы тот не трогал Нету. Так что мое зелье тут ни при чем!

– Не при чем, говоришь? Да кому ты лапшу на уши вешаешь, девчонка?! – возмущенно прошипела Далира. – Видела я твою подружку и ее супруга. Рожи у обоих такие, что ночью фонарей не надо, а они идут себе, смеются! Счастливые, как два идиота! И ты пытаешься меня убедить, что это твой хозяин кулаками заставил их влюбиться друг в друга! Самой не смешно?

– Но это же случайно! – жалобно пискнула Лика. – Я же правда не умею ничего!

– А тебе и не нужно ничего уметь! – отрезала Далира. – Просто поможешь, и все. Так что одевайся и пошли!

В этот момент на веранду вышла Дорминда и сходу завозмущалась, услышав последние слова Далиры.

– Никуда она с тобой не пойдет, Лира! Ишь, чего выдумала, ребенка в свои колдовские дела впутывать!

– Дора, помолчи! – очень спокойно сказала Далира, но Дорминда после этого как-то сразу сникла и замолчала. – Тебе хочется, чтобы на твоей совести прибавилось пара тысяч загубленных жизней, которые можно было спасти? Мне – не хочется. Поэтому этот ребенок сейчас пойдет со мной!

Дорминда пыталась сказать что-то еще, но Лика, внимательно глянув в глаза Далиры, уже убежала в дом одеваться.