Утро! Вставайте все. Чистите пёрышки, умывайтесь росой, пока она не высохла. Слушайте утро. Смотрите, как порозовел край неба, где сейчас взойдёт солнце. Скорей, скорей окунайтесь в тёплую жизнь, пришедшую на смену чёрной и жуткой ночи!
Лес оживал. На вершине клёна начал петь зяблик. Его гамма коротка, нетороплива и мила, как переливы горного ручья. Зачирикал, поспешая, поползень, в стороне зазвучала мажорная нота разукрашенного щегла, потом в оркестр ворвался барабанный стук дятла, сердито и резко, как расстроенный саксофон, крикнула сойка — и пошло-поехало расчудесное звучание стоголосой симфонии.
Солнце, здравствуй! Мы встали и приветствуем тебя!
Вместе с солнцем прилетел озорной ветер, зашумел листвой осин у реки, раскачал неловкие туманы и погнал их в долины, приглаживая и перемешивая звуки. Сильнее загудела проснувшаяся река; над порогами вспыхнула минутная радуга-семицветка и погасла, а в лесах уже неслись сотни новых звуков, один прекраснее другого.
Проснулись запахи. Ночью здесь все заглушала сырость, пахло только водой и туманом. Солнце высушило туман, резвый ветер прочесал склоны гор и принёс с собой многоцветный запах луга. Пригрело хвою на пихте и можжевельнике; воздух загустел, насыщаясь запахом смолы и скипидара. Набросило тёплым облаком муравьиного спирта, багульника, все запахи перемешались, остался только один: запах согревшегося леса, в котором уютно, тепло и безопасно.
Зоолог и его спутник сидели у потухшего костра, слушали и смотрели, очарованные прелестью просыпающейся природы.
Стало тише.
Птицы сделали перерыв на завтрак, звери разбежались по укромным местам. Шум реки словно отдалился. Верховой ветер едва шевелил листьями, шёпот заполнил лес, и людям показалось, что деревья застенчиво рассказывают друг другу о своих нескончаемых ночных сновидениях.
— Как спалось? — мягко спросил Котенко.
— Спасибо, крепко. — Саша выглядел неважно, но лицо его было спокойно.
— Тогда на зарядку, дружок! — Зоолог встал во весь свой крупный рост и потянулся так, что в суставах хрустнуло.
— Пожалуй, за лошадьми сходим, их ещё поймать надо.
— Можно и за лошадьми. Бери уздечки.
Зоолог положил в костёр два толстых чурбака, подождал, пока занялись огнём. Саша забросил на плечо уздечки, и они пошли на луга, сбивая сапогами сизую росу.
Конец второй книги
