Там, где умирают корабли - [46]

Джорд помолчал и вновь обвел всех пристальным взглядом.

— Итак, — продолжал он, — вопрос один: почему пираты преследуют именно нас? Что им понадобилось на борту «Божьей Воли», если учесть, что наш груз состоит из партии семян гибридов пищевых водорослей, модулей с научной информацией, медикаментов и недорогих запасных частей для оборудования? Конечно, наш груз тоже стоит кое-каких денег, но не таких, какие могли бы привлечь их внимание. Судя по всему, у нас есть что-то, а может быть, кто-то, имеющий для пиратов гораздо большую ценность.

Натали еще размышляла над словами капитана, когда он повернулся в ее сторону:

— Мне в голову приходит два ответа. Первый: Натали Восс, второй помощник капитана. Ее семья владеет или владела большой судовой компанией, и пираты могут рассчитывать на богатый выкуп.

Он повернулся к траанцам.

— И второе: можно предположить, что пиратам нужны наши пассажиры.

Са-Ло и Ка-Ди застыли в немом изумлении.

Натали вспомнила юристов, подосланных Орром, и взрыв, погубивший ее родителей. Неужели этот промышленник готов уничтожить целый корабль только ради того, чтобы убить ее? Но зачем, что это ему даст?

И тут она вспомнила, что Дорну скоро исполнится восемнадцать лет и он вступит в законные права наследника. Значит, хорошенько на него надавив, Орр сможет получить «Врата Мескалеро» за бесценок.

Голос Джорда вывел ее из оцепенения:

— Мне кажется, что лицо второго помощника Восс подтверждает мое первое предположение.

Натали обвела взглядом кают-компанию, но не увидела на лицах собравшихся ничего, кроме глубокой неприязни.

Только траанцы были по-прежнему невозмутимы, во всяком случае, ей так казалось. Девушка попробовала как-то объясниться:

— Да, они могут гнаться за мной, но ведь это только предположение, и к тому же…

— Прошу вас, — перебил ее Джорд, — оставьте самооправдание для других! Стремление вашей семьи ставить свои интересы превыше всего давно и хорошо известно. Мне следовало не забывать об этом и постараться найти более надежного офицера, но нетерпение и жадность одержали верх над разумом. Прошу команду извинить меня и клянусь, что, если мы выживем, я принесу свою кровь на алтарь жизни.

Натали хотела все объяснить, хотела рассказать все этим людям, но она видела, что для них ее больше не существует. На корабле были другие неверующие, но они не имели офицерских званий и не присутствовали на собрании. Девушка могла рассчитывать лишь на сочувствие траанцев.

— Итак, что же мы будем делать? — спросил О'Тулл. — Драться или убегать?

— Не «или», а «и», — мрачно пошутил Джорд. — Мы постараемся уйти от них и одновременно будем готовиться к бою. Конечно, если они продолжат преследование. Я предлагаю постараться достичь Блуждающих Вод раньше преследователей и доставить груз. Как только мы сядем, выбор будет за нами: захотим — будем пробиваться, захотим — будем выжидать.

Были высказаны и другие предложения, но в конце концов все согласились с планом капитана. О'Тулл вывел двигатели на максимальную мощность, и «Божья Воля» рванулась сквозь пространство.

Озеро Созерцания представляло собой большой водоем, питаемый водами двух больших рек. Здесь было много мелких проливов, и каждый охранялся парой древних каменных башен. Ролло знал, что на озере есть и более современные средства защиты, но они были тщательно замаскированы. Буксир вошел в пролив, называемый «Врата дураков». Здесь в 1810 году находился последний оплот повстанцев.

В бухточках вдоль берегов пролива кипела жизнь. Сотни тритов и дромо сновали возле плавучих голографических экранов, с которых гремели правительственные сообщения. Бриз развевал разноцветные флаги, повсюду сновали буксиры, и все было пышно, ярко — одним словом, именно так, как, по мнению Торкса, должно выглядеть центральное учреждение правительства.

Входить в само Озеро Созерцания буксирам было категорически запрещено. Ролло. оставил машину у прислужника и поплыл дальше сам.

Как только он оказался в этом древнейшем месте собраний, освященном еще великим королем Хэлори, ему показалось, что время замедлило ход. Служители, каждый важнее предыдущего, приветствовали посетителей, проверяли их удостоверения, напоминали о ритуале и пропускали дальше. Через час этой утомительной процедуры вызов, который заставил Ролло проплыть сотни миль, был зачитан с той же изнуряющей дотошностью, что и обсуждавшиеся перед этим поправки в законе о налогах. Но когда уже казалось, что делу наконец будет дан ход, Ролло и Торксу велели подождать еще немного.

Правительственные чиновники проплывали так важно и медленно, что не оставляли даже ряби на воде. Вопросы, стоявшие на повестке дня, сдвигались и сдвигались из-за тьмы неотложных дел, по которым надо было принять решение срочно.

Время текло медленно. Солнце село, на востоке взошла луна. Неожиданно какой-то дромо всплыл в центре лагуны. Его трит, мокрое несчастное создание, энергично встряхнулся, и брызги полетели в разные стороны. Дромо спросил:

— Гражданин Ролло? Гражданин Торкс? Прошу за мной.

Ролло едва сдерживался, чтобы не обогнать своего провожатого. По мере того как они приближались к участку озера, окруженному кольцом плавающих огней, обозначавших, где происходит слушание, его волнение росло. Внутри кольца он увидел семнадцать старейшин, а также их бесчисленных секретарей, помощников, советников и просто нахлебников.