Там, где умирают корабли - [4]

Шрифт
Интервал

Тулл сделал паузу, и Дорн почувствовал, что теперь может позволить себе сесть поудобнее.

— И в самом деле, — снова заговорил директор, — как это ни печально, приходится признать, что мистер Крамер и его товарищи заждались урока кротости и смирения, а стало быть, получили по заслугам. Мистер Вилли и другие ученики первого класса высоко оценили вашу храбрость и решительность. Правда, боюсь, мне трудно поверить, что вы пошли в ботанический сад, дабы предаться там медитации, перед тем как вышибить дух из мистера Крамера. Однако все хорошо, что хорошо кончается, — конечно, при условии, что вы в дальнейшем воздержитесь от подобных поступков!

Дорн слегка кашлянул:

— А как себя чувствует мистер Мандуло?

— Не очень хорошо, — печально ответил директор, — но он поправится, а его мучители будут исключены из академии. И это, кстати, снова возвращает нашу беседу к вам.

Дорн был озадачен. Кажется, Тулл сам признал необходимость того, что он сделал. Чего же еще?

Директор глянул в распечатку, словно с того момента, как он смотрел туда в последний раз, в ней что-то могло измениться.

— Скажите-ка, мистер Восс, давно ли вы получали весточку от своих родителей?

У Дорна екнуло сердце.

— От родителей? Не помню… Наверное, месяцев шесть или семь назад.

Тулл кивнул.

— И это не совсем в порядке вещей? Дорн насторожился.

— Немного. Обычно они присылают мне посылку раз в два месяца. Но у них много дел.

Тулл встал, заложил руки за спину и посмотрел в окно.

— Да, родители учеников Милфордской академии — очень занятые люди!

Повисла тягостная пауза. Потом директор повернулся к Дорну. Лицо у него было озабоченное, а взгляд, на удивление, мягкий, почти добрый.

— Послушайте, мистер Восс, мне очень не хочется тревожить вас — тем более что повода для беспокойства, вероятно, нет вообще, но от ваших родителей уже долгое время не было известий. Говоря прямо, это значит, что последний взнос не был сделан и на ваш личный счет ничего не перечислено.

Дорн нахмурился. То, что он услышал, не соответствовало фактам.

— Не может быть… Я только вчера покупал в магазине школьные принадлежности!

— Да, — сочувственно произнес Тулл. — Мне подумалось, что я вправе ссудить вам немного из моих собственных сбережений. Ведь ваш отец учился здесь, и его отец тоже. Но это все, что я могу сделать.

Дорн онемел от изумления. Его родители были миллионерами, а может быть, даже миллиардерами. Они владели большой промышленной компанией, целым флотом космических кораблей и сквозным переходом в пространстве — одним из четырех известных разрывов в структуре пространства — времени, которыми пользовались скоростные коммерческие корабли Конфедерации. Расходы на его обучение были для них мелочью на дне кошелька, если только… Если только не произошло что-то страшное. А вдруг они погибли? Дорн вспомнил, как злился на них за то, что его отправляют на Новую Надежду, и почувствовал себя виноватым.

Несмотря на все усилия ученых, более быстрого средства сообщения, чем звездолет, пока не существовало. Узнать о судьбе своих родителей Дорн мог только одним способом.

— Я должен найти их, сэр. Я соберусь и вылечу первым же рейсом.

Тулл жестом заставил его замолчать:

— Нет! Я понимаю твои чувства, сынок, но все не так просто. Существуют правила, согласно которым ты не можешь покинуть академию без официального разрешения родителей. Кроме того, билет на звездолет стоит очень дорого, гораздо больше, чем я могу тебе одолжить. Давай подождем! Скоро к нам должны прибыть несколько кораблей, и я почти не сомневаюсь, что в течение ближайших двух недель мы получим известие от твоих родителей.

Дорну очень хотелось бы верить своему директору, но это было нелегко.

— А если нет? Что тогда?

Тулл отвернулся, потом снова посмотрел на Дорна:

— Несомненно, если мы не получим ответа на срочные уведомления, отправленные вашим родителям, вас попросят оставить школу. Но не будем гадать! Учеба — вот что сейчас самое важное, а вы получили «посредственно» по истории.

Дорн кивнул, пробормотал слова благодарности и вышел из кабинета. Прошло каких-то пятнадцать минут, но они изменили всю его жизнь.

2

Несчастье, равно как и счастье, — не более чем иллюзия.

Ла-Да, философ Траа. 2097 г.

ПЛАНЕТА ЛА-ТРИ


Солнце садилось. Гора Лун черной громадой вырисовывалась на фоне голубого неба. На востоке, сияя золотисто-белым светом, взошли три луны. Ла-Ма поднесла руку ко лбу, затем к груди и, наконец, к животу — жест, означающий единство разума, души и тела.

Со своего возвышения жрица смотрела на горы. Ее взгляд скользнул по едва различимым в сгущавшейся темноте хребтам и отвесным скалам, а потом вновь вернулся к высокогорному плато, где построенные еще в глубокой древности стены оберегали Храм Спокойствия и его 3333 алтаря. Когда-то это была крепость, в которой укрывались жрецы, чтобы защитить не только себя, но и концепцию триединства мира, любви и гармонии. Впрочем, это было столетия назад, задолго до Великого примирения и объединения расы Траа.

Глядя, как величественная процессия спускается к храму по горным склонам, Ла-Ма размышляла о стародавних временах. Каждый участник процессии держал в руке светящийся стержень. Его света было достаточно, чтобы разглядеть дорогу, но издали он казался не более чем яркой точкой в ночной темноте. Но, объединенные церемониальной процессией, эти стержни создавали целую реку света, которую можно было увидеть даже из космоса.


Еще от автора Уильям Дитц
Поток

На таинственном мире-кольце под названием Гало борьба человечества за выживание достигла критической точки. Но жестокие войны ковенантов, самые могучие бойцы расы чужаков, — не единственная опасность, подстерегающая здесь людей.Когда крепость Предел и ее храбрые защитники были разгромлены, избежать гибели сумел только экипаж единственного крейсера под командованием капитана Кейза, команда десантников, и последний оставшийся в живых спартанец — суперсолдат Мастер-Шеф.Мастер-Шеф при высадке на Гало терпит аварию на территории, оккупированной ковенантами, где бойцы чужаков разыскивают нечто, созданное давно исчезнувшей расой.


Погоня за призраком

Первое правило контрабандиста: «Скорость — твой лучший друг».Второе правило контрабандиста: «Не зарывайся — заработаешь больше, проживешь дольше».Третье правило контрабандиста: «Забудь обо всех правилах»…


Планета свободы

Есть во Вселенной планета — благополучная и гостеприимная. Она может стать долгожданным приютом для бродяг далекого космоса. Но на пути к обретению дома слишком много препятствий...


Телохранитель

Он — телохранитель. Лучший защитник, какого можно купить за деньги. Идеальная машина для убийства — человек, уцелевший в аду межгалактических войн. Человек, утративший прошлое. Человек, чью память блокирует стальная пластина, вживленная в череп. Но две вещи он помнит хорошо — как выживать и как сражаться. И его профессия будет нужна, пока существуют насилие и преступление — а значит, до конца времен…


Схватка с Иль-Ронном

Первое правило контрабандиста: «Скорость — твой лучший друг».Второе правило контрабандиста: «Не зарывайся — заработаешь больше, проживешь дольше».Третье правило контрабандиста: «Забудь обо всех правилах»…


Mass Effect

Все развитые общества Галактики в той или иной степени обязаны своей развитостью наследию протеанцев — древней расы, исчезнувшей пятьдесят тысяч лет назад. После того как в 2148 году на Марсе был найден бункер, хранивший некоторые технологии протеанцев, человечество стремительно завоевывает свое место в космическом обществе. А на самом краю освоенного космического пространства герой войны и командир корабля Альянса Дэвид Андерсон проводит расследование по поводу гибели сверхсекретной научной базы, подвергшейся террористической атаке.


Рекомендуем почитать
Земляничный пирог

И на дальней, затерянной в космосе планете земляне остаются землянами: любят, верят, берегут друг друга, надеются… и всегда находят то, что ищут.


Дружественный огонь

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сроки службы

Начало XXII века, Северо-Американское содружество трещит по швам. Для доходяг на соцобеспечении, вроде Эндрю Грейсона, есть только два пути вырваться из огромных и кишащих преступностью мегаполисов, где дневной рацион ограничен дурно пахнущим соевым полуфабрикатом и убивают за кусок мяса. Можно выиграть в лотерею и отправиться колонизировать далекие планеты. А можно пойти в армию. Правда, победителей с годами становится все меньше, поэтому Эндрю отправляется в армию ради настоящей еды и возможности повидать космические дали.


В муках рождается...

После хлопотной, но удачной аферы на Телерате пронырливый сниввианин нашел новых богатеев, готовых расстаться с деньгами. Но удастся ли Грифу обработать клиентов, когда друзья-спутники мешают изо всех сил?


Семь миров: Импульс

Вот уже 22 года, с самого детства, я закрываю глаза и вижу один и тот же сон. Передо мной открывается мир бесконечного купола неба, усыпанного звездами, исполинских зеленых растений, разноцветных трав и плодов. Мир, обогреваемый светом золотистой звезды, чьи лучи лишь ласкают теплом и не способны убить, словно звезды из сказок. Мир, наполненный хрустальной водой и чистейшим кислородом. Видения мои настолько яркие, что затмевают собой реальность. Каждый раз, просыпаясь в своей капсуле, я словно возвращаюсь во тьму, шагнув в нее из совершенного света.


Republic Commando 1: Огневой контакт

Ключом к победе в войнах клонов становятся элитные подразделения спецназа, готовые выполнять самые рискованные задания! Четверо клонов-спецназовцев должны провернуть диверсию под самым носом противника на захваченной сепаратистами планете. Бойцы уступают врагу в численности и огневой мощи, действуют глубоко во вражеском тылу и не имеют ни малейшего шанса получить поддержку. То, что это их первое совместное задание, при таком раскладе уже не столь важно. Положение усугубляется, когда подрывник отряда после высадки десанта оказывается отрезан от группы.