Там, где холод и ветер - [48]

Кейран стянул очки, сдавил переносицу двумя пальцами. Потом вытряхнул из стакана подтаявший лед себе на ладонь и приложил к пылавшему лицу. Жаль нельзя натолкать ледышек вовнутрь себя, так, чтобы остыть, даже онеметь, приходя в привычную норму, к нулевой точке, к той координате, находиться в которой ему было комфортно до сих пор.

Жесткий, прагматичный и аккуратный во всем, Кейран сейчас не узнавал сам себя. Пытаясь продолжить существовать в привычном ритме и справиться с нежеланными эмоциями, он позвонил Шоне, сообщив, что благополучно добрался до дома, разобрал дорожную сумку, принял долгий душ, чередуя ледяную и горячую воду. Сделал несколько важных звонков, а затем до полного изнеможения пытался убежать от самого себя на беговой дорожке, установив угол наклона в 30 градусов и скорость в двадцать километров. После этого снова залез в душ, и закончил “истязания плоти” тем, что без сил рухнул на кровать, схватил телефон и… набрал номер Хейз.

Он затаил дыхание, ожидая соединения, и разочарованно выдохнул, когда бесстрастный голос сообщил, что «абонент недоступен».

И это правильно — она недоступна. Не стоит позволять, чтобы внезапный, необъяснимый интерес к мимолетно встреченной женщине превратился в одержимость.

Вся его жизнь, включая выбранную профессию, состоит из искушений, но он давно научился выбирать для себя все самое надежное и проверенное. Ничего непредсказуемого, никаких авантюр, никакого риска.

Кейран закрыл глаза и замер, не выпуская телефона из рук, чувствуя, как металлический корпус нагревается в руке, едва не начиная жечь и напоминая, что можно попытаться позвонить еще раз.

Даже не знал толком, что скажет, если она ответит на звонок, но он услышит ее голос еще раз и удостоверится, что девушка реальна, а не плод его невесть почему взбесившейся фантазии.

Срочно требовался некий инсайт**, чтобы осознать происходящее и найти разумные объяснения.

***

…Вечером ко мне заглянула Пэтти, заблаговременно известив о визите звонком.

— Держи, это тебе, — сказала она, протягивая мне букет из веточек терновника, сплошь покрытых нежными белыми цветами. — Терн — дерево Бельтайна и символ очищения.

— Очищения? Думаешь, уже пора стремиться к катарсису? — поинтересовалась я, принимая веточки из рук подруги.

Проигнорировав иронию, прозвучавшую в моих словах, Пэтти скинула туфли и величественно проследовала на кухню. Там она по-хозяйски наполнила чайник водой, и пока я ставила терновник в вазу, быстро накрыла стол к чаю, установив посередине тарелку с принесенными пирожными.

— Мой день начался с похода в кофейню, где я натрескалась фруктового хлеба с маслом, а вечер завершу пирожными, — сказала я, косясь на угощение. — На такой диете никогда не достигнуть катарсиса.

Пэтти пожала плечиками.

— Ну, откуда ж мне было знать, что ты тут соблазнам поддаешься с утра до вечера, — отозвалась она. — Если бы знала, не стала бы искушать лишний раз.

Двусмысленность ее фразы неприятно царапнула. Как видно Пэтти пришла не только для того, чтобы вручить мне символический букетик, в котором среди нежных бело-розовых цветков выглядывали длинные черные шипы

Все изменилось раз и навсегда и не смысла пытаться смотреть на мир прежним взглядом.

__________

*Барм брак (Barm Brack) — традиционный ирландский фруктовый хлеб. Подают с маслом к чаю.

**Инсайт — сложное интеллектуальное явление, суть которого состоит в неожиданном, отчасти интуитивном понимании стоящей проблемы и нахождении её решения.

Глава 11

Глава 11

— Куда ты все норовишь улизнуть? — ухватил меня за руку Брайан, когда я очередной раз пыталась свернуть с аллеи парка и шмыгнуть куда-нибудь в заросли.

— Подальше от толпы, — ворчала я, ныряя через промежуток в аккуратно подстриженных кустах можжевельника, которым обсажены дорожки.

— Сейчас везде толпа, — Брайан следовал за мной, как привязанный. — Сегодня народ выбрался на свободу и отрывается. Повсеместно и всеми возможными способами. В ночь Самайна знаешь, что здесь творилось в прошлом году?

— Что? На шабаш слетелись настоящие ведьмы?

Брайан вернул меня на дорожку, покрытую плотным слоем мелкого гравия.

Я вся издергалась, сама не зная почему, а мой верный спутник старательно заговаривал мне зубы, рассказывая всякую чепуху.

— Типа того, — совершенно серьезно отозвался он, кладя мою руку себе на сгиб локтя и увлекая вглубь парка. — Толпа подвыпивших дамочек тут такое учинила. Тетки основательно перебрали, собрались на лужайке в центре парка, поскидывали одежонку и пытались исполнить ритуальные танцы вокруг импровизированного костра.

— Врешь ты все, — хмыкнула я.

— Не вру, а слегка преувеличиваю.

— Насколько «слегка»?

— Пьяных теток была не толпа, а пара штук, и одежку они не скидывали. А вот импровизированный костер был. Кто-то опрокинул стол с тыквами, и свечи подпалили декорации.

— Болтун, — я невольно улыбнулась.

Мы договорились встретиться с Патрицией и ее мужем возле возведенной на центральной лужайке эстрады, где ближе к полуночи ожидалось традиционное шоу, главным элементом которого станет большой костер. Не то чтобы мне безумно хотелось смотреть на все это и тем более участвовать, но и оставаться наедине со своими мыслями или один на один с Брайаном было выше моих сил.