Там, где горит свет - [31]

Софи пристыженно умолкла, и парень пожалел о том, что рассказал ей о жизни старого аптекаря. Пусть бы верила, что права — на сердце легче.

— Шла бы ты спать, — вздохнул он. — А то неизвестно, до чего еще договоримся.

— Посуда, — пролепетала девочка. — Присохнет до завтра…

— Ложись. Я помою.

С его стороны это было невероятное одолжение: мыть посуду Валет искренне ненавидел.

Глава 8

После того вечера, когда, борясь с брезгливостью, сперва бултыхался в теплой скользкой воде, а потом с полчаса оттирал щелоком, казалось, намертво въевшийся в руки жир, Тьен пришел к выводу, что хватит с него откровенных бесед и геройских поступков. При жилье остался, хозяйка обид не держит — и хорошо. Ужинать, правда, теперь стали вместе и разговаривать чаще, но в основном о пустой ерунде, лишь бы чем себя занять.

На второй день узнал, что Софи в самом деле подняли плату в лавке. С заработком, очевидно, прибавилось и работы, но Валет не расспрашивал, что да как, а сама она не рассказывала. По-прежнему тягала за собой туда-обратно братишку, а возвращаясь, возилась на кухне или бралась за уборку. Даже гулять с Люком ходила, как обычно. Как-то пришло в голову пойти за ними и посмотреть, берет ли девчонка, как мечталось, коньки под залог или топчется у бортика, пока другие катаются. Не пошел, конечно. Подумал, что лучше купит мелкой коньки в подарок — до нового года оставалась неделя. Нужно только присмотреть что-нибудь подешевле, потому как время шло, отложенные когда-то деньги таяли буквально на глазах, а нового места он себе так и не нашел.

Прикидывал, не податься ли и впрямь к театралам. Но у тех наверняка лучшие точки уже оприходованы, да и в колоде, выйди он «в люди», рано или поздно прознают, а этого пока хотелось бы избежать. Нет, от царской свиты беды не ждал. Жил он в слободе честно, в казну свою долю отстегивал, другим работать не мешал, а уйти, тем паче, после всего, что было, — его право. Может, только отступные какие стребуют, так и это — вопрос решаемый. Другое дело, если до «мертвяка» дойдет. Франтоватого господина, чей портсигар он до сих пор носил в кармане, хоть после своей «смерти» ни разу больше не закурил, Валет не то что боялся, но всерьез опасался. Чего-то ж ради поднял тот на уши и колоду, и слободских жандармов, чтобы его найти? И явно не за тем, чтобы краденую безделушку вернуть. А зачем — неизвестно. И пока неизвестно, Тьен больше нужного светиться не собирался.

В третий вечер вышел-таки из дому. Прогулялся по людным местам. Дернул пару бумажников — вроде никто не засек. Улов достался некрупный, но на первых порах, не шикуя, можно и так продержаться. Опять же, пока никто не заметит на своей территории чужака. Но если работать аккуратно, сегодня здесь, завтра там, то и не попадется.

На том и порешил.

А на следующий день была назначена встреча с Лансом.

Место Тьен выбрал подальше и от родной слободки, и от дома Софи. Неприметный кабачок на окраине делового центра работал допоздна и принимал, как вечно нищих студиозов, так и вполне себе обеспеченных клерков. И те, и другие, сделав заказ сообразно своему кошельку и вкусу, тихо сидели за разделенными деревянными перегородками столиками, тихо жевали и изредка так же тихо переговаривались. Не случалось тут ни шумных попоек, ни пьяных драк, ни поножовщины, ни облав. Кухня, правда, оставляла желать лучшего, а за приличное вино сдирали втридорога, но Валет рассудил, что за спокойствие, как и за все в этой жизни, нужно платить.

— У вас не занято?

Специально явившийся пораньше вор допивал уже вторую чашку кофе, когда над головой раздался простуженный, а оттого казалось, незнакомый голос.

— Нет, располагайтесь, — ответил он, не поднимая головы.

— Покорнейше благодарю.

Сначала на стул напротив полетело теплое клетчатое пальто, а затем прямо на небрежно брошенную одежду приземлился Шут. Привычно встрепанный, но подстриженный и тщательно выбритый, в новом костюме-тройке и — о, диво! — при галстуке.

— Тебя прям не узнать, — улыбнулся Валет, довольный, что приятель внял его советам и обновил гардероб, а не спустил легкие деньги в игорном доме.

— Богатым буду, — хитрым котом потянулся белобрысый. — Пожрать… В смысле, поужинать не желаете, сударь?

— Не желаю. — Ну не нравилась Тьену местная стряпня. — А ты, если голодный, закажи чего-нибудь.

Шут задумался, и пришлось добавить:

— Заплачу.

Друг просиял, но наглеть не стал, обошелся густой бобовой похлебкой с мясом и зеленью и двумя порциями сырного пирога. О вине, вопреки обыкновению, даже не заикнулся, и Валет это отметил.

— Рассказывай, — велел он, пока Ланс в ожидании заказа, грыз хрустящую хлебную палочку. — Что с работой?

— Все путем. — Блондин кивнул на стоящий на полу саквояж, вроде того, что был у Мориса. — Второй день в поте лица тружусь.

— И как?

Тьен побаивался, что приятель заявит, мол, ерунда полная, и в гробу он видал эту работу, или потребует немедля посвятить его в подробности дела, ради которого он должен с утра до вечера обходить дома мало-мальски обеспеченных горожан, но Шут только улыбнулся шире.

— Неплохо, — сказал он так, словно сам удивлен этим фактом. — Весьма… Весьма, засим, извольте, покорнейше благодарю и милостиво прошу. Видишь, мне твоя наука даром не прошла. А вежливое обращение, брат, любые двери открывает. Почти. Ну и карточка еще.