Талисман жены Лота - [24]
...В глазах Вульфа дыбилось недоумение. В Аглаиных сияла невинность.
– Пойдем, – предложил он, отодвигая тарелку.
– Нет, – отмахнулась женщина, – я голодна.
Принесли мельхиоровую чашу с горячим. Аглая задумчиво рассматривала клубящийся над крышкой пар.
С пузатой бутылкой в руке к столику направлялся вытертый от пота и причесанный танцор.
– Можно? – спросил он, плюхнувшись на стул.
Аглая быстро положила свою руку на руку Вульфа, предупреждая протест, и кивнула в знак согласия.
– А твой-то говорит по-русски? – круглыми голубыми цветочками посмотрел на суровеющего аристократа ярославский Коленька.
– Только на латыни. В совершенстве владеет немецким, английским, французским, испанским, итальянским. Сведущ в древнегреческом и латыни. Русский выучит на днях, – скороговоркой проговорила Аглая.
– Ну, на иврите-то балякает? – разочарованно протянул Коленька и повернул свою розово-курносую мордаху к германскому поданному. – Ма шломха? Коль беседер? Ани роце лиштот баяхад. Ата мевин?[1]
Аглая нежно и как-то призывно смеялась, любуясь на эту столкнувшуюся за заставленной дорогой едой скатертью абсолютную несовместимость миров.
В действительности, она специально провоцировала ситуацию и ждала, когда Вульф хоть чуть, хоть самую малость, но – промахнется. Пусть абсолютное безмолвие его эмоций – холодный камень чувств – лед в душе – подтопится. Чтоб она успела – пусть ненадолго! – на секунду! на миг! – заглянуть в щелочку, понять истинное намерение коллекционера древностей. Что ему нужно от нее? Что?
Именно этот вопрос не давал ей покоя уже несколько дней. Этот и другой. Где она видела этого человека!
Ответ все время ускользал, а чутье подсказывало все явственней: ей уготована участь... жертвы? добычи? Чутье ее никогда не обманывало...
Но что она – овца на заклании! Какая жертва?! Кому?! Во имя чего?!
...Вульф смотрел сквозь пришельца на витраж современного дизайна.
– Вот ведь люди, – пожаловался обиженно Аглае ярославич. – Им выпить предлагаешь... Когда тебя ждать-то? Хочешь, через сорок минут? Нам еще мясо по-португальски должны принести... Договорились?
– А сколько ты заплатишь? – спросила Аглая.
– А хрен знает, какие ставки-то! Я тут всего неделю, девки пока ничего не просили, так рады были – за еду да выпивку. Че, пятьдесят баксов, может?
– Это тебе, дорогой, только на три метра приблизиться ко мне хватит... – нежно улыбнулась Аглая.
– Ну, сто, – согласился Коленька.
– Еще метр...
– Сто пятьдесят, что ли? – удивился торгашик.
– Считай, что уже подошел.
– Че-то я не понял, – нахмурил большой лоб хрюндель. – Ты че из себя корчишь?
– Солнце, я ничего не корчу. Я столько стою. Пятьсот долларов – только трусики снять.
– Ну, ты даешь, – задумался Коленька. – У меня еще никогда дорогих проституток не было... Пятьсот долларов, говоришь?.. Согласен! – решительно и гордо махнул он рукой.
– Ты плохо слушал, дорогой, – еще более нежно проворковала Аглая. – Это только за посмотреть пятьсот баксов.
– А че там смотреть-то! – возмутился не искушенный в такого рода аукционах Колька.
Он, туповато моргая, посмотрел на Аглаину шею, на которой, уходя в дорогие домотканые кружева, висел грубый кожаный шнур, уставился на грудь, повертел так и сяк головой.
– Сиськи как сиськи... Даже маленькие. Я побольше люблю!
Вульф встал, подошел к поросеночку и резким ударом свернул ему сытую челюсть на сторону. Коленькины ножки полетели вверх вместе с подломившимися ножками стула. Пуговица как пробка вылетела из живота. На гладкой подошве ботинка махнул белым уголком номерок из ремонтной мастерской среднеполосной России.
Вульф сел на место, щелкнул официанту, чтоб принес вина. Тот словно бы из кармана вытащил узкую длинную бутылку и лихо откупорил.
Охранники уже увели потирающего спину, ничегошеньки не разумеющего в тонких играх Коленьку. Сотоварищи его продолжали пить за столиком напротив, не включаясь в разборки на чужой территории.
– Что он от тебя хотел? – хмуро спросил Вульф.
– Переспать со мной, – подняв рюмку на уровень глаз, ответила Аглая. И уточнила. – За деньги.
– Тебе не хватает денег? – сухо спросил Вульф.
– Мне не хватает мужчины, – чуть вздохнув, прямо глядя ему в глаза, ответила Аглая.
Кадык у Вульфа остро дернулся. Наклонясь, он заглянул в ее золотящиеся тугими хлебными колосьями глаза. Тьма упала на свет, не поглотив его.
И тут она вспомнила.
Мюнхен. Букинистический магазин. Залежи книг. Боль расставания.
Он... Это он стоял на ее пути, когда она шла сквозь пытку. ...Как давно это было...
И Вульф тоже вспомнил.
Он вспомнил, как кинуло ему в руки эту женщину. Как его затопила радость обретения. Думал, что обрел талисман! Смешно! ...Какими горячими были ее плечи. Боже!
...На сияющих мостах звезд, на ажурных перекладинах, томно развалясь, разметав густые влажные волосы, лежала царственная ночь. У подъезда своего дома, прислонившись спиной к шершавой стене, стояла Аглая.
Вульф набрал код подъезда, дернув дверь на себя, открыл ее. Аглая сделала один нерешительный шаг, другой к высвеченному провалу в одиночество – электрическому зеву подъезда. Следующий шаг был диагональный.
Она уперлась Вульфу головой в грудь и долго-долго так стояла, не шевелясь. Потом, медленно вложила в его ладонь небольшой плоский ключик. Он подхватил ее на руки, прикоснулся губами к прохладному плечу, вдохнул обморочный аромат ее кожи.
Каждый из нас хотя бы раза в жизни задавался вопросом – существует ли дружба между парнем и девушкой? Многие скажут, что это не возможно! Герои этой истории попробуют опровергнуть этот стереотип. Получиться ли у них – время покажет.
Хватит ли любви, чтобы спасти того, кто спасает другие жизни? Чесни жаждет оставить своё проблемное прошлое позади… Оставив отношения, наполненные жестокостью, Чесни Уорд жаждет большего, чем может предложить её маленький городок. В поисках способа сбежать и приключений, она присоединяется к армии, но когда прибывает на первое место работы в Англии, она встречает Зейна − сержанта, у которого имеются свои собственные секреты. Зейн думал, но ни одна женщина не заставит его захотеть осесть… Начальник персонала Зейн Томас, авиатор Войск Специального Назначения, пропустил своё сердце через мясорубку.
Что под собой подразумевают наши жизни? Насколько тесно переплетены судьбы и души людей? И, почему мы не можем должным образом повлиять на…На…Легко представить и понять, о чём идёт речь. Слишком легко.Мы думали, что управляем нашими жизнями, контролируем их, только правда оказалась удручающая. Мы думали, что возвысились над законами бытия и постигли великую тайну.Мы…Я давно перестала существовать, как отдельное существо. Возможно, законы подчинили меня тем устоям и порядкам, которые так тщательно отталкивала и… желала принять.Слишком поздно поняли, с чем играем, а потом было поздно.
Слейт Клайборн – бывший морской пехотинец и снайпер, видевший и делавший то, чего не должен переживать ни один человек. Он возвращается в родной город на пасторальном острове Пиберри, отчаянно желая привычной рутины, от которой когда-то хотел сбежать. Израненный и мертвый душой, Слейт не в состоянии находиться в окружении людей, в то время как его тело – смертоносное оружие, а ночные кошмары не дают ему спать. Слейту не удается сдержать клятву, данную умершему у него на руках командиру – пожилой человек просил присматривать за его дочкой. Однако, вопреки ожиданиям, восторженная Холли Харпер оказывается отнюдь не маленькой девочкой с косичками.
Захватывающе, романтично, страстно и эмоционально! Ребекке необходима работа, даже если это означает, что ей придется немого соврать, безобидная святая ложь. Она не собирается наступать на те же грабли – существует незыблемое правило: встречаться с боссом – это плохая идея, очень и очень плохая. Это означает, что ты облажался по полной, и совершенно не в лучшем смысле этого слова. Все просто, не правда ли? Дин Брент – миллиардер, владелец знаменитого казино в Лас-Вегасе. Сильный, привлекательный и сексуальный, живет исключительно по своим правилам.
Сможете ли вы влюбиться в кого-то, кто отправлял вам письма?Лучшая подруга Бьянки Гардинер, Грета, просит написать письмо её брату на линию фронта.Она соглашается, потому что давно тайно влюблена в него. Бьянка не ждёт ответа, ведь он никогда не обращал на неё внимания. Однако Калеб отвечает ей, и просит ещё больше писем. Бьянка использует свои письма в качестве исповеди каждую неделю, вкладывая в них свою душу и переживания, с которыми она больше ни с кем не делится.Офицер Калеб Саттен влюбляется в Бьянку через письма, которые она присылала ему в течение двух лет.