Талисман - [3]
— Голос Пушкина! — воскликнул я. — Об этом надо бить во все колокола! Надо немедленно обнародовать такое грандиозное открытие!
— Успокойтесь, дружок, — ласково сказал Ардальон Иванович. — Трезвонить преждевременно. Мой нейтрофон — восстановитель звуковых колебаний — еще нуждается в доработке. Покамест он возвращает лишь след голоса Пушкина, когда поэт был в напряженном эмоциональном состоянии — гневе, радости, печали, тревоге… Я же добиваюсь, чтобы нейтрофон восстанавливал каждое произнесенное Пушкиным слово, если только на пальце у него был перстень.
Мне уже удалось решить сложнейшую задачу отфильтровки голоса поэта от сопутствующих шумов, от голосов других людей. Надеюсь, и последние трудности я преодолею, хотя они и колоссальны. Совершенно очевидно, что…
И, увлекшись, Гарин заговорил о магнитных моментах атомов, какой-то остаточной деформации объемных решеток…
— Все равно не понимаю! — взмолился я. — Хочу одного — сегодня же услышать Пушкина!
— Поздно. Не лучше ли завтра?
— Да разве я усну теперь? Ардальон Иванович, ну, пожалуйста, сделайте такую милость… Возьмите меня сейчас с собою!
— Ну, хорошо, — сдался Гарин. — Только предупреждаю, ехать далеко, за Ржевку.
— Хоть на край света!
…Открыв дверь, Ардальон Иванович щелкнул выключателем и пропустил меня в маленькую комнату. Выдвинув из-под кровати чемодан, извлек из него нечто блестящее, немного похожее на микроскоп.
— Нейтрофон, — устанавливая, аппарат на стол, пояснил Гарин. — Обратите внимание на оригинальность конструктивного решения контактора. Он выполнен таким образом…
— Но где же перстень? — нетерпеливо перебил я.
Вздохнув, Ардальон Иванович протянул мне шкатулку. Я нажал кнопку. Крышка шкатулки откинулась. Передо мной на голубой атласной подушечке засияло крупное золотое кольцо витой формы, малиновым огоньком вспыхнул агат… Вот он, пропавший талисман!
С душевным трепетом я поднес перстень к глазам. На восьмиугольном камне — знаки древнейших письмен.
— Что они значат? — спросил я.
— «Симха, сын почтенного рабби Иосифа, да будет благословенна его память». Между прочим, и у Воронцовой был в точности такой же перстень. Этими перстнями и Пушкин, и Воронцова, прикладывая их к расплавленному сургучу или воску, запечатывали письма друг другу… Дайте-ка перстень… Я включу нейтрофон.
Ни жив ни мертв, я затаил дыхание. И вот в тишину комнатки ворвались чеканные звуки:
Я слышал голос самого Пушкина — сильный, звучный, за внешней сдержанностью которого чувствовалась страстность, голос необыкновенно благозвучный, немножко даже поющий…
Голос умолк, но я боялся пошевелиться. И опять он раздался, но уже бурно, пламенно:
Гарин чуть тронул винт настройки и шепнул:
— Тут последние годы Пушкина. Некоторые пишут, что он якобы в отчаянии сам искал смерти. Сейчас их опровергает сам поэт. Вслушайтесь в интонацию его голоса.
Я вздрогнул. Пушкин заговорил, словно обращаясь непосредственно ко мне, сначала тихо, задумчиво, а потом радостно, уверенно:
— А сейчас, — предупредил Ардальон Иванович, — вы услышите не стихи…
Долгое шуршание, как ленивый дождь по стеклам, и внезапно глухо:
«Что делать? Драться?.. А если — меня? Как же Наташа, дети, долги?.. Простить? Нет! Выход один — дуэль».
Длительная тишина, два резких хлопка, разделенных временем, и совсем мальчишеский возглас:
«Браво!»
Я догадался — это воскликнул поэт, когда после его выстрела Дантес рухнул на снег.
Затем мерное похрустывание, и словно виновато:
«Грустно тебе нести меня?»
Конечно, это говорил Пушкин камердинеру Никите, когда тот бережно, как дитя, взяв тяжелораненого поэта, вносил его в квартиру на Мойке.
Гарин вдруг с силой сжал мою руку:
— Слушайте как можно лучше!
Через томительную минуту вновь начали пробиваться произносимые шепотом слова:
«Рукопись… десятой… „Онегина“… В тайнике, там, где… Исполни…» — Шепот угас.
Слабое потрескивание помех, и тихо-тихо, с великой горечью:
«Прощайте, друзья мои…»
Я вспомнил — так сказал Пушкин, взглянув на книжные полки.
И последним, как легкий, едва различимый выдох, через бездну столетия до нас донеслось:
«Кончена… нет, я говорю — жизнь кончена…»
Ардальон Иванович отвернулся к окну:
— В четвертый раз — а не могу спокойно…
А я был потрясен не только словами поэта, но и его сенсационным признанием. Ведь считалось, что в октябре 1830 года в Болдине Пушкин сжег десятую главу «Евгения Онегина». А он, оказывается, надежно спрятал ее, и рукопись, быть может, цела?!
Но, пожалуй, и не могло быть иначе. Разве мог Пушкин уничтожить главу, в которой запечатлен политический портрет эпохи? Конечно, он постарался сделать все, чтобы спасти ее, сохранить для потомков. Но где искать рукопись?
— Ардальон Иванович, нельзя ли сделать так, чтобы целиком услышать всю фразу Пушкина о тайнике?
Десантник из будущего, Сандра, заброшена в Ленинград перед самым началом войны. Задача этой девушки — спасти мальчика Сережу, погибшего во время блокады при невыясненных обстоятельствах. Дело в том, что этот Серёжа — гений, не успевший реализовать свои возможности…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этот сборник вошли научно-фантастические рассказы и повести разных писателей. Естественно, что их интересуют разные проблемы, поэтому ситуации, в которых выступают герои, возникают и в космических просторах, и на Земле, и под водой. Но есть одна черта, которая роднит большинство произведений, — авторов волнует не столько научный поиск и не столько приключение само по себе, сколько люди, их поступки, их чувства, возникшие в сложной, необычной ситуации. Выдержат ли они суровую жизненную проверку?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рассказ отчасти автобиографический. Он повествует о маленькой девочке, которая взрослеет у автора на глазах. Автор (впрочем, как и сам Дэн Симмонс) был учителем в школе и старался разнообразить окружающий мир в глазах детей. Дети на его занятиях закрывали глаза и погружались в таинственный мир. Но он не мог подозревать, к чему это в итоге приведет. Прошло много лет. Он больше не был учителем. Его жизнь постепенно теряет смысл, и к нему на помощь приходит его ученица Келли Дэл. Закрой глаза... Что ты видишь?
Научно-фантастический рассказ знаменитого американского фантаста и пропагандиста науки, напечатанный в детском популярном научно-техническом журнале «Юный техник» в далёком уже 1978 году.
В архиве видного советского лисателя-фантаста Ильи Иосифовича Варшавского сохранилось несколько рассказов, неизвестных читателю. Один из них вы только что прочитали. В следующем году журнал опубликует рассказ И. Варшавского «Старший брат».
