Талантливый мистер Рипли - [87]

— Это Алвин Мак-Карон. Мисс Шервуд и мистер Рипли, — представил их друг другу мистер Гринлиф.

Они поздоровались.

Том заметил на кровати новенькую папку, вокруг которой были разложены какие-то бумаги и фотографии. Мистер Мак-Карон внимательно разглядывал Тома.

— Насколько я понял, вы — друг Ричарда? — спросил он.

— Мы оба его друзья, — ответил Том. Пока все рассаживались, разговор прервался. Номер мистера Гринлифа представлял собой большую, солидно обставленную комнату окнами на канал. Том сел в красное кресло без подлокотников, Мак-Карон устроился на кровати, продолжая во время разговора рыться в бумагах. Среди них были фотокопии каких-то документов. Кажется, банковских чеков с подписью Дикки. Были и фотографии самого Дикки.

— Вы принесли с собой кольца? — спросил Мак-Карон, переводя взгляд с Тома на Мардж.

— Да, — торжественно произнесла Мардж, вставая. Она вынула кольца из своей сумочки и передала Мак-Карону.

Мак-Карон положил их к себе на ладонь и протянул мистеру Гринлифу.

— Это его кольца? — спросил он мистера Гринлифа, и тот кивнул, едва взглянув на них. На лице Мардж появилось оскорбленное выражение, как будто она хотела сказать: «Мне эти кольца знакомы так же хорошо, как и мистеру Гринлифу, а может быть, даже и лучше».

Мак-Карон повернулся к Тому:

— Когда он отдал их вам? — спросил он.

— В Риме. Приблизительно третьего февраля, всего через несколько дней после убийства Фредди Майлза, — ответил Том.

Сыщик изучающе смотрел на Тома своими мягкими карими глазами. Поднятые вверх брови образовывали на лбу грубые морщины. У него были темные вьющиеся волосы, коротко остриженные по бокам и с пышным чубом спереди. Эдакий хороший мальчик из колледжа. Прочесть его мысли совершенно невозможно. Том понял, что в его внешнем облике все было продумано именно с этой целью.

— Что он сказал вам, отдавая эти кольца?

— Сказал, что, если с ним что-нибудь случится, он хотел бы, чтобы кольца остались у меня. Я спросил, что же такое может случиться. Он сказал, что и сам не знает, но что-то может произойти. — Том выдержал тщательно продуманную паузу. — Он выглядел не более подавленным, чем обычно. Во время этого разговора мне и в голову не пришло, что он может покончить с собой. Я знал только, что он собрался уехать, вот и все.

— Куда?

— В Палермо, — ответил Том, взглянув на Мардж. — Кажется, он отдал мне кольца в тот день, когда мы разговаривали с тобой в Риме, в отеле «Англия». Ты не помнишь числа?

— Второго февраля, — произнесла Мардж покорно.

Мак-Карон делал пометки.

— Что еще вы можете сообщить? — спросил он Тома. — Какое было время дня? Он пил?

— Нет. Он вообще мало пьет. Кажется, это было днем. Он просил меня никому не говорить о кольцах, и, естественно, я обещал. Потом спрятал кольца и совершенно забыл о них, как я уже говорил мисс Шервуд, потому что у меня в сознании прочно засело, что раз он просил, я не должен никому сообщать об этом.

Том говорил откровенным тоном, не задумываясь, только слегка ненароком запинаясь. Ведь так и должен говорить всякий в подобной ситуации.

— Как вы поступили с кольцами?

— Положил в старую шкатулку, где держу всякие пуговицы и запонки.

Какое-то время Мак-Карон молча смотрел на Тома, и Том прилагал все усилия, чтобы во время этой паузы собраться с мыслями. По непроницаемому и одновременно настороженному ирландскому лицу трудно было прочесть, что последует: провокационный вопрос или прямое обвинение во лжи. Том решил еще более решительно отстаивать свою версию и стоять насмерть. В наступившей тишине слышно было дыхание Мардж и кашель мистера Гринлифа. Эти звуки заставили Тома вздрогнуть. Мистер Гринлиф выглядел на редкость спокойным. Казалось, происходящее даже вызывает у него скуку. Уж не вступили ли они в сговор с Мак-Кароном, чтобы уличить его. Тома, во лжи в связи с байкой о кольцах?

— Мог ли такой человек, как Дикки, одолжить вам кольца на короткое время, скажем, на счастье? Делал ли он когда-либо что-либо подобное? — спросил Мак-Карон.

— Нет, — произнесла Мардж прежде, чем Том успел ответить.

У Тома отлегло от сердца. Он понял: Мак-Карон не способен проанализировать полученные сведения и ждет, что ответит Том.

— Бывало, он предлагал мне поносить какую-нибудь его куртку или там галстук. Но кольца конечно же совсем другое дело.

Он заставил себя сказать это, потому что Мардж наверняка знала о том эпизоде, когда Дикки застал его целиком вырядившимся в его одежду.

— Не могу себе представить Дикки без его колец, — обратилась Мардж к Мак-Карону. — Когда он шел купаться, всегда снимал вот этот перстень с зеленым камнем, но потом тотчас снова надевал его. Они были неотъемлемой его частью. Вот почему я почти уверена, что он намеревался либо покончить с собой, либо скрыться от всех, переменив имя.

Мак-Карон кивнул.

— Как по-вашему, — обратился он к Тому, — могли быть у него враги?

— Абсолютно никаких. Я тоже думал об этом, — ответил Том.

— Известна ли вам какая-нибудь причина, в силу которой у него могло возникнуть желание скрыться ото всех или жить под чужим именем?

Поворачивая свою затекшую шею — очень болели мышцы, — Том осторожно произнес: