Таким был Рихард Зорге - [22]

Очень важно быть настоящим специалистом в какой-либо области. Что касается меня, то я являюсь экспертом по Китаю, и поэтому ко мне постоянно обращаются с самыми различными запросами из всех инстанций и учреждений. В итоге я получаю много интересных сведений от тех, кто просит моей консультации. Не менее полезна связь с крупными организациями, занимающимися сбором той или иной информации…

Прежде всего следует добиться доверия и, конечно же, уметь сохранить его со стороны тех, кого вы используете в качестве источника информации. В этом случае вы можете выведать у них все что угодно, не возбуждая подозрений…

Нельзя быть хорошим разведчиком, если одновременно не являешься ценным источником информации для других. Этого можно достичь только непрерывным пополнением своих знаний и опыта».

Документ свидетельствует о хорошем знании Одзаки человеческой натуры. Он, как и Зорге, был прирожденным разведчиком. Он пользовался в своей деятельности мудрым законом джиу-джитсу: победить, временно подчинившись обстоятельствам. Японские пословицы были словно специально придуманы для разведчика: «Оглядывайся на себя по три раза в день», «Кто осмотрителен, тот храбр вдвойне».

По совету Зорге Одзаки осенью 1934 года перебрался в Токио, где поступил в исследовательскую группу газеты «Асахи», занимающуюся изучением восточно-азиатских проблем. Почти сразу же он занял здесь ведущее место как эксперт по китайским делам; его вклад в работу института Тихоокеанских отношений вызывал всеобщее восхищение; журнал, выходящий на английском языке, «Контемпорери Джапен» охотно предоставляет Одзаки свои страницы.

Так постепенно создавалось ядро организации Зорге. Одзаки суждено было занять тут особое место, не предусмотренное никакими инструкциями.

Японские товарищи чисто по-человечески полюбили своего руководителя. Вспоминая эти дни, Зорге позже скажет: «Мое изучение Японии не ограничивалось изучением книг и журнальных статей. Прежде всего я должен упомянуть о моих встречах с Одзаки и Мияги, которые состояли не только в передаче и обсуждении тех или иных сведений. Часто какая-нибудь реальная и непосредственная проблема, казавшаяся мне довольно трудной, представала в совершенно ином свете в результате удачно подсказанной аналогии, сходного явления, развивающегося в другой стране, или же уводила русло беседы в глубины японской истории. Мои встречи с Одзаки были просто бесценными в этом плане из-за его необычайно широкой эрудиции как в японской, так и во всеобщей истории и политике. В результате именно с его помощью я получил ясное представление об исключительной и своеобразной роли военной верхушки в управлении государством или природе Генро — совета старейшин при императоре, который хотя и не был предусмотрен в конституции, но на деле являлся наиболее влиятельным политическим органом Японии… Никогда не смог бы я понять и японского искусства без Мияги. Наши встречи часто проходили на выставках и в музеях, и мы не видели ничего необычного в том, что обсуждение тех или иных вопросов нашей разведывательной работы или текущих политических событий отодвигалось на второй план экскурсами в область японского или китайского искусства…

Изучение страны имело немаловажное значение для моего положения как журналиста, так как без этих знаний мне было бы трудно подняться над уровнем среднего немецкого корреспондента, который считался не особенно высоким. Они позволили мне добиться того, что в Германии меня признали лучшим корреспондентом по Японии. Редакция «Франкфуртер цейтунг», в штате которой я числился, часто хвалила меня за то, что мои статьи поднимали ее международный престиж…»

К заповедям Одзаки Рихард добавил свою: строжайшая конспирация во всех звеньях. Только он, как руководитель, мог знать, какое место занимает каждый в общей системе организации. Вукелич и Одзаки не подозревали о существовании друг друга. Мияги ни с кем, кроме Зорге, не общался. Он лишь смутно догадывался, что Бранко имеет какое-то отношение к организации, но какое, не знал. Все вместе никогда не собирались. Правила конспирации незыблемы: все члены организации в качестве прикрытия должны иметь не возбуждающее подозрений занятие; каждому члену организации дается псевдоним, так как подлинные фамилии не должны фигурировать ни в разговорах, ни в документах; названия советских городов также должны даваться в виде условного кода, например Владивосток — «Висбаден»; Москва — «Мюнхен»; все документы уничтожаются сразу же, как только надобность в них отпадает; структура организации ввиду ее нелегального положения должна быть известна лишь руководителю; принимать в организацию новых членов без предварительной и длительной проверки воспрещается; никто из членов организации не имеет права обсуждать свою деятельность со связными и курьерами; вся документация ведется на английском языке.

ЭЙГЕН ОТТ ДЕЛАЕТ КАРЬЕРУ

Главное направление — немецкое посольство — Зорге взял на себя. Для того чтобы получить доступ к государственным тайнам, запрятанным в посольские сейфы, необходимо было вначале стать здесь, в посольстве, человеком своим, незаменимым. Лезть в сейфы нет необходимости, пусть сейфы раскроются сами, пусть тайны сами лягут на стол Зорге.