Такие трудные чудеса - [38]

«Ой, куртка!» – вспомнил Димка.

В коридор вышла мама. Лицо ее было трагично. В одной руке она держала злополучную наволочку, а в другой – не менее злополучную куртку. Весь ее вид говорил: «Как ты мог?»

Димка почувствовал себя преступником.

– Почему грязная куртка лежит на кресле? Мы же сидим там в домашней одежде!

– Да она чистая, мам! – заканючил Димка.

– Чистая? Как же она может быть чистой, если ты в ней на улице был, неизвестно где садился и к чему прислонялся?

– Ну, мам…

– Сколько раз я тебе говорила, что куртку можно вешать только в стенной шкаф в коридоре? А?

– Ну, мам…

В итоге Димка удостоился высшей меры наказания – целых пятнадцати минут сплошных нотаций и укоров. За это время он успел десять раз пообещать так больше никогда не делать, двадцать раз поклясться быть впредь аккуратным и тридцать раз пожалеть, что не успел вовремя спрятать следы преступления.

Объяснять маме историю с подушкой и курткой тем, что он проводил срочный опыт по определению у себя суперспособностей, Димка не стал. На всякий случай. Маме могло не понравиться, что ее сын стал Человеком-Кузнечиком.

В общем-то, ей уже не понравилось.

– И сними немедленно эту кошмарную маску! – потребовала она. – Во всяком случае, пока со мною разговариваешь!

Димка покорно стянул с головы ярко-зеленый колпак. Голова у него вспотела, а волосы стояли торчком.

Самое было время слинять из дому. Это такой почти безошибочный метод переждать в сторонке грозу маминого гнева.

– Мам, а мам, я пойду погуляю?

Мама сердито молчит.

– Ну, мам, я на улицу пойду. Можно?

Снова молчание.

– Мам! Ну, я пошел?

– Как стемнеет, чтобы был дома! – наконец, отвечает мама. Ну, все! Теперь спасен!

* * *

Всего минут через пятнадцать Димка оказался в лесопарке, примыкавшем прямо к городскому микрорайону. Тут было тихо. По дорожкам и аллеям, усыпанным опавшей листвой, чинно гуляли молодые мамаши с колясками, бабушки пасли непоседливую малышню, а между деревьев и кустов то тут, то там деловито шныряли лохматые и хвостатые домашние любимцы, отпущенные до времени со своих поводков на свободу, чтобы сделать совершенно необходимые пометки на стволах берез и сосен, на ножках парковых скамеек и на боках мусорных урн.

Димка был облачен в полную амуницию, предназначенную для катания на роликовых коньках: защитные наколенники, налокотники, специальные перчатки и даже легкий обтекаемый шлем. В рюкзачке за спиной у него имелись и сами роликовые коньки, но это больше для конспирации, а то мама сильно удивилась бы: чего это он так вырядился, если не намерен упражняться на роликах. А именно этим Димка заниматься не собирался. Нетушки! Имелось дело поинтереснее. Требовалось провести серию опытов с волшебным костюмом. Он, кстати, лежал здесь же, прямо поверх коньковых ботинок.

Метрах в трехстах от опушки лесопарка, среди путаницы многочисленных тропинок Димка, наконец, разыскал то, что ему было нужно – одинокую скамейку, стоявшую в кольце густого кустарника. Он снял с головы каску и положил ее на деревянное сидение. Туда же поставил и рюкзак, а затем, воровато оглянувшись достал свои волшебные доспехи. Никто его не беспокоил.

Димка натянул зеленый панцирь прямо поверх свитера, надел на лицо маску-колпак и снова водрузил на макушку защитный шлем. Предосторожность, как он совершенно справедливо рассуждал не напрасная. Лишний раз стукаться незащищенной головой о твердые предметы ему не хотелось.

С чего начать? Димка решил, что прыгнуть прямо через кусты, которые поднимались вокруг более, чем на два метра в высоту, будет вполне подходящим испытанием. Он высмотрел направление с таким расчетом, чтобы не врезаться в какое-нибудь дерево, потом слегка присел, напружинивая ноги и… прыгнул!

Ощущение короткого полета было великолепным. Раньше с ним такое случалось только во сне. Кроны деревьев рванули ему навстречу, под ногами мелькнули верхушки кустарника, а затем снизу стала стремительно приближаться пожухлая трава, густо усыпанная опавшей листвой. Приземление вышло на удивление мягким, как будто Димка до этого дня только и делал, что тренировался сигать с трехметровой высоты. Он даже умудрился устоять на ногах. Наверное, такое замечательное умение чудесный костюм давал вместе с возможностью совершать огромные прыжки.

Димку захлестнула волна восторга. Еще бы! К нему в руки попала такая вещь! Это не игрушка какая-нибудь ерундовая, это – настоящее волшебство!

Димка огляделся. Вокруг по-прежнему никого не было. В нем боролись два чувства: с одной стороны, его прямо-таки распирало от желания немедленно продемонстрировать всему свету свои потрясающие способности, а с другой, – что-то говорило ему о необходимости сохранить все это в тайне. Хотя бы на первое время.

В общем-то Димка понимал, что эти самые способности как бы и не совсем его. А, может быть, даже и совсем не его. Кто угодно напялит на себя этот костюм и тут же станет прыгать, как кузнечик. Это так же, как с умением летать. Одно дело – купил билет на самолет и полетел, и совсем другое – летать просто, как птица.

«Как бы сделать так, – рассуждал Димка, – чтобы все думали, будто это я сам по себе так прыгаю? Это – я пришел бы, скажем, на урок физкультуры и кэ-э-эк прыгнул бы! В высоту! И сразу мировой рекорд! А потом в длину! И снова мировой рекорд! Во бы у всех шары на лоб повылазили! Меня бы на олимпиаду послали… Я бы точно золотых медалей понавез… По всем прыжкам. Меня бы встречали, приветствовали все… И Катя тоже… А я бы ей медаль подарил…»