Такие разные миры - [2]

Первый перекресток сомнений не вызывал, в городе существовало нерушимое правило: каким бы входом ты ни воспользовался, на первых трех перекрестках поворачивай направо. А потом я руководствовалась царапинами на стене, оставленными прокладчиками для указания правильных поворотов.

В полутьме я чувствовала себя там как-то непривычно, хотя спускалась в тоннели много раз и до этого. В школе устраивались учебные тревоги, и нас отправляли вниз, в оборонный комплекс. За третьим поворотом я замедлила шаги, решив, что пора вооружиться. По торчащему камню определенной формы я нашла оружейный склад и нажала на камень. Дверца послушно открылась, и я взяла лазерный пистолет.

Вскоре новейшие тоннели остались позади, и я вошла в систему старых пещер. Мне становилось все беспокойнее, так как я пока никого не встретила и не нагнала. Сколько я наслушалась историй о детях и даже взрослых, которые, повернув неправильно, не сумели найти выхода из пещер! Поговаривали, что тут бродят призраки детей, так и не выбравшихся на свет: они скользят тенями и заманивают тебя все глубже и глубже в недра планеты, где пылает лава и клубятся серные пары.

Через некоторое время я остановилась передохнуть. У меня заныли ноги, так часто я спотыкалась о неровности пола. Я была уже где-то под Панадором, хотя и не знала точно, как глубоко. Но я продолжала спускаться, а лампочек становилось все меньше, причем многие перегорели и не были заменены. Меня все больше мучила мысль, что я напутала с поворотами и не сумею найти дороги обратно. Я шла все медленнее и наконец села, чтобы дать отдых ногам. Здравый смысл подсказывал, что я ушла достаточно далеко. Вряд ли халиане доберутся сюда. Они всегда торопились забрать, что можно, и улететь прежде, чем будет организовано сопротивление.

И я уже поздравила себя с тем, что благополучно избежала опасности, как вдруг раздались тяжелые шаги. У меня оборвалось сердце. Конечно, это мог быть кто-то из горожан, но мне почему-то не верилось. В этих звуках чудилось что-то грозное, что-то военное. Я поняла, что пропала. И вскочила, чтобы убежать, но тут передо мной вдруг возникла гигантская фигура в тяжелом обмундировании, которое в сумраке выглядело серым. Широкое лицо, густые усищи, а в могучем кулаке зажато какое-то лучевое оружие.

Он что-то сказал мне, но я ничего не поняла, прицелилась в него из лазерного пистолета и попятилась. Тут же споткнулась о камень и распростерлась бы на полу, если бы он не подхватил меня, одновременно вырвав пистолет.

– Меня ты в рабство не обратишь! – закричала я. – Скорей я умру!

– А зачем, мисс? – сказал он. – Разве вы не видите, кто я?

Тут я посмотрела на него – то есть по-настоящему посмотрела – и увидела эмблему Альянса на фуражке и мундире.

– Так вы с Флота! – ахнула я.

– Конечно, – сказал он. – А за кого вы меня приняли?

– Думала, вы халианин, – ответила я, чувствуя себя ужасно глупо.

– Но халиане же пятифутовые коротышки и покрыты мехом!

– Знаю. Но я немножко потеряла голову. А вы правда с Флота?

– К вашим услугам, мисс. Передовой десант с крейсера «Баклан», коммандер Шотуэлл.

– «Баклан»?! Флагман адмирала Эсплендадоре! – воскликнула я.

– О, да вы о нас слышали! – сказал он довольным голосом.

– Проходили по истории. Я думала, адмирал Эсплендадоре давно скончался – он же такой знаменитый! Или совсем старый.

– Наверное, маленькой девочке вроде вас все, кто старше двадцати, кажутся очень старыми.

– Мне восемнадцать, – сказала я сухо. – И почему вы не сообщили о своем прибытии, вместо того чтобы свалиться с неба, точно халианские налетчики?

– Надо было сохранить радиомолчание, – сказал Шотуэлл. – Вот наш отряд и отправили вперед, предупредить местных жителей, чтобы не паниковали.

– Только вы вроде не успели вовремя, – сказала я, боюсь, не без ехидства. – Ну а теперь что? Будем болтать тут в темноте, пока на нас кто-нибудь не натолкнется?

Он засмеялся:

– Ничего лучше я не пожелал бы, мисс. Приятно убедиться, что и на Трините есть милые девушки. Нас предупредили, что планета населена пигмеями, причем в больших бородавках.

Я было снова озлилась, но тут разглядела в полусвете, что он расплылся до ушей. Вообще-то, он выглядел очень даже симпатичным, когда не пугал ни о чем не подозревающих людей. На ремешке часов у него был прицеплен возвратник, и он взялся вывести меня на поверхность, чему я, честно говоря, обрадовалась: меня грызли сомнения, точно ли я запомнила все повороты.

По дороге я узнала, что его зовут Милас, что он пилотировал маленький одноместный космолет, выполняя особые задания, и дважды участвовал в боях с халианами. Его родная планета – Астрахань‑2, ему двадцать три года, и он холост.

Только рано утром на следующий день боевой корабль завис в двух тысячах футов над нашим городом, установил радиосвязь и довольно резко запросил координаты места, пригодного для посадки. Это было замечательное зрелище – огромный серебристый космолет величественно появляется из облачного покрова и наконец приземляется в центре Полтрайерского парка, обширной территории вблизи города, отведенной для отдыха и развлечений. Приземлился он с легкостью пушинки – большое перо в шляпу его пилота.