Такая как есть - [9]

Образованный русский научил ее разбираться в еде, помог узнать толк в винах – он сам провел несколько лет в Париже под видом русского предпринимателя, но на самом деле занимался шпионажем. У него имелась возможность доставать для нее из западных магазинов все самое лучшее. И самое главное, он согласился давать ей уроки английского языка. В его отсутствие она повторяла новые слова, твердила упражнения, училась правильному произношению, хотя при нем слегка коверкала слова. Он добродушно посмеивался. Ему и в голову не приходило, что эта очаровательная юная любовница, с детским жаром готовая учиться, на самом деле обладала почти таким же проницательным и острым умом, как и он сам. Ему хватало того, что, вернувшись в дом, он всегда заставал ее на месте, ждущую его, свежевымытую, нарядно одетую, готовую в любую минуту предаться любовным ласкам и с такой же готовностью оставлявшую его в покое, если ему надо было чем-то заняться. Она с удовольствием слушала его игру на фортепьяно и не уставала внимать его рассказам о жизни на Западе. Ему нравилось вывозить ее в гости, на приемы, поскольку он знал, что вызывает зависть, гордился ею и тем, какая любовь светилась в ее взгляде. И он очень многому сумел научить ее, хотя, возможно, многие эти знания она унаследовала от рождения.

Например, у Анны был врожденный вкус. Она всегда совершенно точно определяла, что ей идет, а что нет. У нее было несомненное чувство стиля, и даже простые платья ей удавалось носить «с шиком», как парижанке. Мужчины теряли голову при виде ее.

И еще одним даром наделила ее природа. Мать Анны страдала головными болями, а у отца было растяжение сухожилий, и девочка, массируя виски матери или руку отца длинными сильными пальцами, могла снимать боль. Этому она научилась от прабабушки по отцу, которая впоследствии заменила ей мать, – та умерла, когда Анне исполнилось четырнадцать лет. Теперь Анна могла использовать и этот свой дар в полной мере, поскольку русский покровитель страдал нервным тиком на почве общего нервного напряжения. Когда впервые Анне удалось все-таки добиться от него разрешения помассировать застывшие, как железо, мышцы шеи и плечи, он поразился, с какой легкостью ей удалось заставить его расслабиться.

«У тебя и в самом деле волшебные пальцы, – удивленно сказал он. – Я проводил столько времени в санатории в Крыму, прежде чем им удавалось сделать то, что ты сумела сделать за пятнадцать минут».

И он подал ей идею. Цель ее жизни – стать богатой, добиться успеха и власти. Поэтому то положение, которое она сейчас занимала, – содержанка при мужчине – временное явление. Все будут иначе относиться к ней, когда она добьется независимого положения. Сейчас ее красота – это оружие, которым она покорит мир. Но потом, со временем, она будет делать только то, что захочет сама. Поэтому Анна не видела ничего зазорного в том, чтобы временно стать массажисткой.

Поскольку русский любовник поверил в ее «волшебные руки» – слух о необыкновенном даре очень быстро распространился в тех кругах, где он вращался, и вскоре у нее отбоя не было от желающих. Так что почти все дни недели у Анны-Евы оказались забитыми до отказа. Она приходила к своим клиентам в их роскошные дома – и там тоже примечала и прислушивалась ко всему. Деньги, которые Анна таким образом зарабатывала, с доброжелательного разрешения русского она оставляла себе.

Через какое-то время Анне удалось познакомиться со знающим аптекарем-химиком. Звали его Ласло Ковач. Его заинтересовали травяные масляные настои, которыми она пользовалась сама и составлять которые ее научила прабабушка. Первое время Ласло сохранял по отношению к ней холодноватую вежливость, поскольку она была венгерской девушкой, ставшей содержанкой у русского.

Отношения их переменились, когда она, как бы между прочим, обмолвилась о том, какой ценной информацией она располагает, бывая во многих домах, но она понятия не имеет, к кому надо обратиться, чтобы усилия ее не пропали зря. По слухам Анна знала о существовании мелких подпольных групп в городе. Кое-какие наблюдения позволяли ей предположить, что Ласло либо связан с ними, либо принадлежит к одной из такой групп.

«Может быть, мои сведения могут оказаться полезными, а может, и нет, мне трудно судить», – вздохнула она.

Ласло решился сообщить о ее предложении. Члены групп постановили, что ему следует проверить ее. Если она пройдет испытание – они боялись появления двойного агента в своих рядах, – тогда услугами Анны можно будет воспользоваться.

Анна прошла проверку. И с тех пор вся мало-мальски достойная внимания информация становилась известна членам подпольной группы. Однажды Анне удалось передать сообщение о готовящихся арестах, в другой раз она рассказала о репрессиях, готовящихся против некоторых представителей интеллигенции.

Ласло был привлекательным мужчиной – высоким, хорошо сложенным, правда, с немного крупноватым носом, но зато очень выразительными глазами. Анна соблазнила его, но обставила все таким образом, будто бы уступила его настойчивым притязаниям. В постели он оказался виртуозом. Но гораздо важнее для Анны было то, что Ласло оказался прекрасным химиком. Когда у одного из клиентов Анны выступила ужасная сыпь, он составил крем, благодаря которому сыпь исчезла за пять дней. Репутация Анна была спасена.