Так скучают в Утопии - [15]

— Да, но они прилетают только тогда, когда они нужны нам. А вы зачем явились на землю Людей?

— А когда они бывают вам нужны, эти люди из Центра?

— Они не «люди» — я же говорю: «типы»!

— А в чем разница?

— Лишь люди из племен — настоящие Люди!

— А, понимаю. И когда они прилетают?

— Когда какой-нибудь охотник заболевает так сильно, что наши Старейшины не могут его излечить. Тогда его забирает летательный аппарат. Обычно он возвращается, уже излечившийся, но ничего не помнит. Но бывает, что и не возвращается...

— А где живут эти... типы из Центра, Дара?

— Думаю, далеко на юге. В любом случае, свои аппараты они направляют к югу, и с юга к нам прилетают.

— И какие они?

— Внешне — такие же, как мы. Но это не настоящие Люди. Ни один из них не смог бы убить дротиком медведя!

— Они настолько слабы физически?

— Нет, но у них нет храбрости. А ты храбрый?

— Мне никогда не доводилось охотиться на медведя, но я охотился на более опасную дичь. На людей вроде него, — промолвил Рон, кивком указав на Ункумбу.

Дара в испуге прикрыла рот рукой.

— Ох, нет! Так не нужно! Не следует охотиться на людей, даже на типов из Центра!

— А если на тебя напали?

— Это другое дело. Тогда следует защищаться, как это сделала я.

— Это не всегда так просто, Дара. Мы думаем, что защищаемся от меланцев, — он указал на черного, — а они полагают, что защищаются от нас. Нам бы хотелось войти в мирный контакт с твоим народом. Если мы тебя отпустим, думаешь, это будет возможно?

— Разумеется. Но кто вы такие?

— Вероятно, потомки людей с твоей планеты, улетевших отсюда в гораздо более далекие времена, чем ты могла бы себе представить. Мы занимаем в небе множество миров вроде твоего, но иногда в чем-то несхожих, миров, которые освещены этими звездами, которые ты видишь ночью, и которые сами являются далекими солнцами. И мы продолжаем открывать новые миры, заселять их...

— А, понимаю. Здесь тоже, когда племя становится слишком многочисленным, группы людей отселяются. К сожалению, эти группы живут каждая своей собственной жизнью. Порой случаются болезни, которые не могут излечить даже типы из Центра. И тогда группа умирает... А что, у всех людей неба кожа такая же бледная, как твоя?

— В нашей конфедерации, в нашем большом племени — да, более или менее. Но есть племя вот этих, — Рон указал на Ункумбу, — которые черные, и которые воюют с нами. Мы уже не знаем, кто начал эту войну. Они, быть может, тоже люди, прилетевшие с твоей планеты, а может, чужаки, случайно похожие на нас. Ты когда-нибудь слышала о таких, как он?

— Нет, но, возможно, где-нибудь такие есть. Мы хорошо знаем лишь Семь Долин. Планета большая. Но типы из Центра, несомненно, знают ее всю. Я их вызову.

IV

Рон бросил в собравшуюся у стены пещеры кучу мусора ребро быка, которое он только что обглодал, и вытер руки куском лисьей шкуры, служившим ему салфеткой. Располагавшаяся рядом с ним Дара выступала в роли переводчика; напротив него, по другую сторону костра, сидели на лошадиных черепах Старейшины племени. Чуть дальше, в глубине пещеры, у хижин и палаток из шкур, держались охотники, бдительные, но ничуть не враждебные, отталкивающие время от времени какого-нибудь ребенка, пытавшегося прошмыгнуть у них между ног, или какую-нибудь любопытную женщину, которая, привстав на цыпочки, выглядывала у своего мужчины из-за плеча. Сидевшие слева от него Дюрю и Ункумба доедали разрезанные кремнём и искусно прожаренные куски мяса, которые им были поданы. Позади Рона еще четверо астронавтов, с парализаторами за поясом, разглядывали какое-то женское лицо, проявившееся в полусвете.

Рон обвел взглядом хозяев пещеры; все они принадлежали к тому же физическому типу, что и Дара: высокие, крепкого сложения, со смуглой или золотистой кожей, длинными черными-пречерными волосами, но практически без растительности на лице. Он повернулся к девушке.

— Спроси у Старейшин, не соизволят ли они рассказать мне об обычаях вашего народа.

Она улыбнулась.

— Это лишнее. Я и сама их знаю, по крайней мере — какую-то часть. В прошлом году я проходила обряд посвящения. Мы — Люди, Избранные. Давным-давно наши предки покинули Центр...

— Почему?

— Жизнь там стала неподходящей для настоящих Людей. Они шли много-много дней, нашли этот край и основали здесь племена.

— Сколько племен?

— Нам известно четырнадцать, но, вероятно, на востоке, за большой рекой и горами, есть и другие.

— И вы счастливы?

— Счастливы и свободны!

— Но вы контактируете с этими типами из Центра?

— Как я тебе уже говорила, они прилетают ухаживать за теми больными или ранеными, которых не могут излечить наши Старейшины. Но они остаются здесь ровно столько, сколько необходимо.

— Как вы с ними связываетесь?

— У каждого племени есть коробка для связи, которую они нам дали. Мы посылаем условленный сигнал, так как не многие из них знают наш язык, который теперь отличается от их языка.

— И вы только так с ними контактируете?

— Бывает, что типы из Центра остаются здесь и пытаются жить среди нас. Но, как правило, они быстро умирают, или же улетают обратно.

Рон повернулся к Дюрю.

— Занятная система, вам не кажется?

— Действительно, любопытная, и искусственная. Мы, несомненно, узнаем о ней побольше, когда войдем в контакт с этим таинственным Центром. Дара, вы можете их вызвать?