Так шли мы к победе - [203]
Вопрос этот был не из легких: я не мыслил штурм такой крепости, как Кенигсберг, без поддержки авиации, на которую мы делали большую ставку. Ведь наши армии имели почти такую же численность, как и гарнизон города. У нас было 137 тысяч солдат и офицеров — у противника 130. Артиллерийских средств мы имели в 1,3 раза больше чем гитлеровцы. Таким образом, лишь в танках и самолетах на нашей стороне преимущество. Начинать штурм без поддержки авиации в этой обстановке было рискованно. Вот об этих своих соображениях я и доложил маршалу. Наши мнения по этому вопросу, как я и надеялся, совпали. Во всяком случае, А. М. Василевский решил отложить начало штурма еще на сутки, поскольку метеорологи предсказали улучшение погоды.
В тот же день у меня состоялась запавшая в память встреча с руководителем отряда бывших военнослужащих вермахта — участников антифашистского движения, возглавлявшегося Национальным комитетом «Свободная Германия». Отряд в количестве 79 человек прибыл в район Кенигсберга для разъяснения окруженному гарнизону бессмысленности дальнейшего сопротивления.
Еще в ходе боев в Латвии и Литве я уделял немало внимания работе отдела политуправления фронта, руководимого всесторонне эрудированным и очень инициативным полковником Е. А. Бродским. Он и его подчиненные делали все возможное, чтобы помочь немецким антифашистам, группу которых на нашем фронте возглавлял уполномоченный Национального комитета «Свободная Германия» обер-лейтенант Герман Ренч. В результате такой поддержки отряду лейтенанта Петера уже однажды удалось просочиться в Кенигсберг и вывести оттуда почти полностью одну из рот 561-й гренадерской дивизии.
В отряде антифашистов были представители различных слоев немецкого общества, но в подавляющем большинстве — рабочие и крестьяне, и роднило их одно — ненависть к фашизму, к Гитлеру, приведшему их родину на край гибели.
В заключение мой собеседник сказал, что все его бойцы полны решимости ближайшей ночью вновь проникнуть в город. Я от всей души пожелал им успеха.
В ночь на 5 апреля дождь прекратился. Новиков приказал выпустить на город две дивизии легких У-2. Они были сделаны из дерева и перкаля, но носили грозное наименование «ночные бомбардировщики». Каждый самолет мог поднять в воздух до 200 килограммов авиабомб. Однако он был совершенно беззащитным против истребителей, и поэтому только темнота и сплошная облачность обеспечивали безопасность полета У-2.
В течение ночи было совершено 657 самолето-вылетов. У-2 большого урона фашистам не нанесли, но спать спокойно им не дали. Под утро в воздух начали подниматься даже фронтовые двухмоторные бомбардировщики. Они успели сделать всего около сотни самолето-вылетов. Менее удачной оказалась попытка выпустить на город тяжелые бомбардировщики из армии А. Е. Голованова. Лишь 15 самолетам удалось выйти к Кенигсбергу и сбросить на него бомбы, а остальные 25 машин потеряли ориентировку и задание не выполнили.
Поднявшись утром после короткого отдыха, я машинально заглянул в окно: на улице снова моросил дождь, белая пелена тумана скрывала горизонт, видимость была ничтожной. На применение авиации никакой надежды. А завтра — штурм!
Однако не все выглядело так мрачно. Полковник Тарасов, начальник оперативного отдела штаба нашей группы, порадовал меня вестью об удачном завершении штурма «малого форта». Озеров успешно провел задуманную им операцию. Штурмовой отряд майора Могилева внезапно ворвался в укрепленный пункт врага и уничтожил его гарнизон. Командир 343-й стрелковой дивизии генерал-майор А. Л. Кроник для развития успеха направил туда стрелковый батальон майора Шорникова, который продвинулся вперед на полтора километра. Потом был введен еще один стрелковый полк этой дивизии. Так в фашистской обороне возникла небольшая брешь, которую командование кенигсбергского гарнизона безуспешно пыталось закрыть в течение всего дня.
Поинтересовался я также результатами вылазки антифашистов и вот что узнал. К трем часам ночи прояснилось, и луна осветила местность в районе действия отряда. Все же ударной группе Арно Борнмана удалось скрытно преодолеть нейтральную полосу. Взвод Гебхарда Кунце последовал за ней, взводы Гарри Лау и Карла-Гейнца Мейснера в это время изготовились к броску. Первыми подползли к проволочному заграждению противника Арно Борнман и Гельмут Фиркант. Окликнув вполголоса часового, Фиркант сказал, что в свое расположение возвращается разведгруппа, посланная штабом полка.
Как выяснилось позднее, в ту ночь на этом участке фронта действительно должна была пройти немецкая разведгруппа. Тем не менее часовой громко скомандовал:
— Лежать! Иначе буду стрелять!
После короткой паузы Фиркант продолжал:
— У нас два тяжелораненых. Пропустите, иначе они умрут…
— Подождите минуточку! — ответил немецкий часовой и побежал к блиндажу. Оттуда он вернулся в сопровождении четырех солдат.
— Идите направо, — сказал кто-то из них. — Здесь мины. Проволочные заграждения проходите поодиночке.
Однако антифашисты поступили по-иному. Они оттащили в сторону проволочную рогатку, а затем устремились в образовавшийся проход. У окопа кто-то из солдат спросил их:
Свои воспоминания Маршал Советского Союза И. Х. Баграмян начинает с августа 1940 года, когда он из Академии Генерального штаба прибыл в Киевский Особый военный округ на должность начальника оперативного отдела одной из армий. Автор знакомит читателя с подробностями важных событий начального периода Великой Отечественной войны, прослеживает, как рушился гитлеровский план блиц-крига с первых дней вторжения немецко-фашистских войск в пределы нашей Родины.
Записки рыбинского доктора К. А. Ливанова, в чем-то напоминающие по стилю и содержанию «Окаянные дни» Бунина и «Несвоевременные мысли» Горького, являются уникальным документом эпохи – точным и нелицеприятным описанием течения повседневной жизни провинциального города в центре России в послереволюционные годы. Книга, выходящая в год столетия потрясений 1917 года, звучит как своеобразное предостережение: претворение в жизнь революционных лозунгов оборачивается катастрофическим разрушением судеб огромного количества людей, стремительной деградацией культурных, социальных и семейных ценностей, вырождением традиционных форм жизни, тотальным насилием и всеобщей разрухой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Автор книги «Последний Петербург. Воспоминания камергера» в предреволюционные годы принял непосредственное участие в проведении реформаторской политики С. Ю. Витте, а затем П. А. Столыпина. Иван Тхоржевский сопровождал Столыпина в его поездке по Сибири. После революции вынужден был эмигрировать. Многие годы печатался в русских газетах Парижа как публицист и как поэт-переводчик. Воспоминания Ивана Тхоржевского остались незавершенными. Они впервые собраны в отдельную книгу. В них чувствуется жгучий интерес к разрешению самых насущных российских проблем. В приложении даются, в частности, избранные переводы четверостиший Омара Хайяма, впервые с исправлениями, внесенными Иваном Тхоржевский в печатный текст парижского издания книги четверостиший. Для самого широкого круга читателей.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Эта книга рассказывает о героических днях гражданской войны, о мужественных бойцах, освобождавших Прикамье, о лихом и доблестном командире Филиппе Акулове. Слава об Акулове гремела по всему Уралу, о нем слагались песни, из уст в уста передавались рассказы о его необыкновенной, прямо-таки орлиной смелости и отваге. Ф. Е. Акулов родился в крестьянской семье на Урале. Во время службы в царской армии за храбрость был произведен в поручики, полный георгиевский кавалер. В годы гражданской войны Акулов — один из организаторов и первых командиров легендарного полка Красных орлов, комбриг славной 29-й дивизии и 3-й армии, командир кавалерийских полков и бригад на Восточном, Южном и Юго-Западном фронтах Республики. В своей работе автор книги И.