Так начиналось… - [16]
На последний вопрос Вавилов дал впоследствии утвердительный ответ: у растений существует врожденный, естественный иммунитет.
И этот вывод очень много значил для практики.
В США, например, болезни растений причиняют убытки на 3 миллиарда долларов в год.
Не лучше ли совсем отказаться от болезненных сортов и найти новые или вывести их, затратив куда меньшие суммы на поиски, либо на селекцию?
Прежде всего надо собрать воедино все сортовое разнообразие культурных растений планеты! Все учесть и привести в систему!
Сверкнув однажды, эта идея озарила всю жизнь ученого. И он отправляется в первое путешествие.
Идея была дерзновенной. Охватить всю планету разом! Под силу ли это одному человеку? Вавилов замахнулся на гигантское дело, памятуя слова Тимирязева: «Успеха в жизни достигает тот, кто поставил перед собой большие задания, шаг за шагом идет, проверяя себя, останавливаясь время от времени, оглядываясь назад и подсчитывая, что сделано и что осталось сделать».
1916 год. Русские войска, наступая на Турцию, заняли северный Иран. Снабжение войск поставлено плохо. Приходится питаться местным хлебом. В армии странная эпидемия: солдаты ходят, как пьяные, жалуются на головную боль, после приема пищи особенно. Министерству земледелия, занимавшемуся снабжением армии, поручено разобраться.
Когда ассистенту Петровского сельскохозяйственного института Николаю Вавилову предложили поехать в Персию исследовать армейский провиант, он немедленно согласился. У него были на это особые соображения: ведь он мечтает «постичь душу пшеницы».
Вскоре на ладонь ученого легла горсть пшеницы, взятая из мешка на солдатской кухне. Вот оно что! «Пьяный хлеб». Хлеб и плевелы. Пшеница засорена ядовитым опьяняющим плевелом. «Лолиум темулентум» — так называется болезнь зерна. Вот источник эпидемии!
На дехканских полях — половина растений больны. Пшеница ему знакома. Вывезена из Европейской России. Но почему тут она так поражается болезнями? Не сказывается ли воздействие иной среды?
В записной книжке делается пометка: «Иммунитет и среда». Это была еще одна проблема, которую исследовал и разрешил молодой ученый.
Еще в Москве он обратил внимание, что пшеница под № 173 исключительно стойка к заболеванию, которое именуется «мучнистая роса». В каталоге фирмы «Иммер» она значилась персидской пшеницей. Ни усиленное и искусственное заражение, ни чрезмерное удобрение азотом, которое обычно способствует этому заболеванию, не затронули злак «росой».
Вавилов захватил № 173 в Англию, куда его командировали для занятий генетикой. Ни в Мертоне у знаменитого Вильяма Бэтсона, ни в Кембридже у Пиннета, где Вавилов высевал № 173, злак не поддавался болезни. Зато другие номера пшеницы, овса и ячменя, стойкие в Москве к той же ржавчине, здесь немедленно ею заразились. Следовательно, иммунитет тесно связан с условиями среды, в которой растение обитает.
Но откуда взялась персидская пшеница — этот уникум стойкости? Где ее родина? Где ее раскопала семенная фирма «Иммер»? И Вавилов ищет ее на полях Гиляна, Астрабада, Мазендарана. Черный опушенный колос Тритикум персикум не попадался ему нигде. А может быть, пойти за Линнеем? По его системе, вид есть собрание разновидностей. И если нет поблизости черноколосой, то, может быть, где-то здесь прячется красный или белый колос персидской пшеницы?
Очень похожую пшеницу Вавилов нашел. Несколько новых ее разновидностей пополнили петровскую коллекцию. Но новая была озимой. А персидская — яровой. Где же искать ее? Увы, командировка кончилась, и поиск пришлось прервать.
…Караван идет на север. Идет мимо ослепительно белых полей опийного мака, мимо пахнущих медом клеверов — шабдара. На каждом шагу ботаник находит что-то новое. Вот лен с белыми цветками. Вот незнакомая форма ячменя. Путешественник увлекается. И забывает, что идет война, что до передовых постов — считанные метры. Записная книжка после учебы в Англии по привычке ведется на английском, а справочники в планшете — немецкие. «Кто вы такой? Почему вы тут ползаете? Что высматриваете в расположении сторожевых постов?» — допытываются военные.
Вавилова ведут в «клоповник», объявив немецким шпионом. Награда за голову такого лица — 1000 рублей золотом. «Что это у вас? Ах, гербарий? Все шпионы ведут гербарии, а еще бабочек ловят».
Три дня потрачено на телеграфные переговоры. Открытый лист МИД с трудом помогает. Жаль потерянного времени! Сколько наблюдений можно было еще сделать!
Меняется пейзаж — равнина переходит в предгорье, потом в ущелье. Меняется мир растений. Меняются представления.
Вот рожь. В среднем Иране среди посевов пшеницы ее немного. Она слегка засоряет пшеничное поле. Но в культуре рожь так же хорошо сформировалась, как пшеница. В предгорьях в пшеничном поле еще больше ржаных колосьев. А в горный курдской деревне на клочках пашни — уже одна рожь. И тут же, по соседству, среди трав, — дикий сородич ржи. Не из диких ли сорняков произошла рожь, спустившись с гор вместе с пшеницей? Там, где климат был посуровее, условия похуже, она привилась как культура и вытеснила пшеницу.
Какие здесь удивительные контрасты! За четыре дня видишь по очереди четыре времени года. Пейзаж, климат, растительность — все меняется резко, порой внезапно. И какое многообразие всего — пшеницы, ячменя, гороха, диких сородичей культурных растений. Не здесь ли истоки земледелия?
О чем эта книга?О карликах, которые находятся вокруг нас и внутри нас. Они создают жизнь, составляют ее и управляют ею. Среди этих карликов есть свои пигмеи и свои великаны. Они могут быть химическими веществами или живыми существами. Микроб, прилепившийся к яблочной кожуре, во столько же раз меньше яблока, во сколько само оно меньше земного шара.Очень часто от такого карлика всецело зависит судьба гиганта.О крепнущем союзе биологии с точными науками, прежде всего с химией, автор ведет речь в книге «Карлики рождают гигантов» и стремится посвятить читателя в практические аспекты таких отраслей знания, как радиационная селекция и генетика, химический мутагенез, биохимия, биофизика и химия физиологически активных соединений.
Книга посвящена жизни и творчеству выдающегося советского кристаллографа, основоположника и руководителя новейших направлений в отечественной науке о кристаллах, основателя и первого директора единственного в мире Института кристаллографии при Академии наук СССР академика Алексея Васильевича Шубникова (1887—1970). Классические труды ученого по симметрии, кристаллофизике, кристаллогенезису приобрели всемирную известность и открыли новые горизонты в науке. А. В. Шубников является основателем технической кристаллографии.
Нильс Бор — одна из ключевых фигур квантовой революции, охватившей науку в XX веке. Его модель атома предполагала трансформацию пределов знания, она вытеснила механистическую модель классической физики. Этот выдающийся сторонник новой теории защищал ее самые глубокие физические и философские следствия от скептиков вроде Альберта Эйнштейна. Он превратил родной Копенгаген в мировой центр теоретической физики, хотя с приходом к власти нацистов был вынужден покинуть Данию и обосноваться в США. В конце войны Бор активно выступал за разоружение, за интернационализацию науки и мирное использование ядерной энергии.
Джеймс Клерк Максвелл был одним из самых блестящих умов XIX века. Его работы легли в основу двух революционных концепций следующего столетия — теории относительности и квантовой теории. Максвелл объединил электричество и магнетизм в коротком ряду элегантных уравнений, представляющих собой настоящую вершину физики всех времен на уровне достижений Галилея, Ньютона и Эйнштейна. Несмотря на всю революционность его идей, Максвелл, будучи очень религиозным человеком, всегда считал, что научное знание должно иметь некие пределы — пределы, которые, как ни парадоксально, он превзошел как никто другой.
Ежемесячный научно-популярный и научно-художественный журнал.
«Занимательное дождеведение» – первая книга об истории дождя.Вы узнаете, как большая буря и намерение вступить в брак привели к величайшей охоте на ведьм в мировой истории, в чем тайна рыбных и разноцветных дождей, как люди пытались подчинить себе дождь танцами и перемещением облаков, как дождь вдохновил Вуди Аллена, Рэя Брэдбери и Курта Кобейна, а Даниеля Дефо сделал первым в истории журналистом-синоптиком.Сплетая воедино научные и исторические факты, журналист-эколог Синтия Барнетт раскрывает удивительную связь между дождем, искусством, человеческой историей и нашим будущим.
Эта книга – захватывающий триллер, где действующие лица – охотники-ученые и ускользающие нейтрино. Крошечные частички, которые мы называем нейтрино, дают ответ на глобальные вопросы: почему так сложно обнаружить антиматерию, как взрываются звезды, превращаясь в сверхновые, что происходило во Вселенной в первые секунды ее жизни и даже что происходит в недрах нашей планеты? Книга известного астрофизика Рэя Джаявардхана посвящена не только истории исследований нейтрино. Она увлекательно рассказывает о людях, которые раздвигают горизонты человеческих знаний.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Акимушкин Игорь Иванович (1929-1993)Ученый, популяризатор биологии. Автор более 60 научно-художественных и детских книг.Родился в Москве в семье инженера. Окончил биолого-почвенный факультет МГУ (1952). Печатается с 1956.Автор научно-популярных книг о жизни животных (главным образом малоизученных): «Следы невиданных зверей», «Тропою легенд», «Приматы моря», «Трагедия диких животных» и др.Его первые книги для детей появились в 1961 г.: «Следы невиданных зверей» и «Тропою легенд: Рассказы о единорогах и василисках».Для малышей Игорь Иванович написал целый ряд книжек, используя приемы, которые характерны для сказок и путешествий.
В первой книге «Мир животных» (автор задумал написать пять таких книг) рассказывается о семи отрядах класса млекопитающих: о клоачных, куда помещают ехидн и утконосов; об австралийских и южноамериканских сумчатых; насекомоядных, к которым относятся тенреки, щелезубы и всем известные кроты и землеройки; о шерстокрылах; хищных; непарнокопытных, сюда относятся лошадиные, тапиры и носороги, и, наконец, о парнокопытных: оленях, антилопах, быках, козлах и баранах.Второй выпуск посвящен остальным двенадцати отрядам класса млекопитающих: рукокрылым (летучие мыши и крыланы); приматам (полуобезьяны, обезьяны и человек), неполнозубым (ленивцы, муравьеды, броненосцы), панголинам (ящеры), зайцеобразным (пищухи, зайцы, кролики), грызунам, китообразным, ластоногим, трубкозубым, даманам, сиренам и хоботным.Третья книга рассказывает о птицах.
Если бы одна книга смогла вместить все о человеке, наверное, отпала бы нужда в книгах. Прочитав эту, вы узнаете новое о глубинных пружинах настроений и чувств; о веществах, взрывающих и лечащих психику; о скрытых резервах памяти; о гипнозе и тайных шифрах сновидений; о поисках и надеждах исследователей и врачей; кое-что о йогах и о том, что может сделать со своей психикой человек, если сам ею не слишком доволен.