Так кто же виноват в трагедии 1941 года? - [71]

Эта борьба должна преследовать цель превратить в руины сегодняшнюю Россию, и поэтому она должна вестись с неслыханной жестокостью. Каждый бой должен быть организован и проводиться с железной волей, направленной на безжалостное и полное уничтожение противника. Никакой пощады, прежде всего, представителям сегодняшней русской большевистской системы».

Хотя, действительно, упоминание идеологических целей войны в немецких оперативных документах является скорее исключением, чем правилом. И это вполне естественно. Ведь вермахту ставилась вполне конкретная задача разбить РККА и захватить советскую территорию по линии Волга — Архангельск. Но одно дело оккупировать часть территории страны, а совсем другое, определить, что делать с этой территорией и ее населением после оккупации.

Для решения этой проблемы составлялись директивы и планы, которые впрямую вермахта не касались. К числу таких документов относится так называемая Зеленая папка Геринга, где были разработаны принципы экономической эксплуатации природных богатств России. А так же генеральный план Ост, который должен был определить расовые принципы, технологию и темпы германизации, предназначенных для этих целей частей оккупированных территорий.

В этой связи показательно, что идеологическая мотивировка в оперативных планах вермахта отсутствовала не только в директивах Барбароссы, но и при планировании нападения Германии на Польшу, хотя вряд ли кто может сомневаться, что целью той германо-польской войны как раз и являлось завоевание жизненного пространства и его германизация. Об этом совершенно откровенно Гитлер сказал на совещании со своими генералами 23 мая 1939:

«Данциг не тот объект, из-за которого все затеяно. Речь для нас идет о расширении жизненного пространства на Востоке и о продовольственном обеспечении, а также о решении проблемы Балтики».

Для того чтобы убедиться, что отсутствие идеологической мотивировки в оперативных планах вермахта является вполне нормальным явлением, процитируем целевую установку плана Вайс, в соответствии с которым и был осуществлен захват Польши в 1939 году:

«1. Политические предпосылки и постановка задачи.

Отношения Германии с Польшей и в дальнейшем должны строиться с учетом нежелательности всяких трений. Но если Польша изменит свою политику применительно к Германии, базировавшуюся до сих пор на тех же принципах, что и наша политика в отношении Польши, и займет позицию, создающую угрозу империи, то, несмотря на существующий договор, может оказаться необходимым решить проблему Польши окончательно.

Целью в этом случае будет: разбить польские вооруженные силы и создать на востоке такую обстановку, которая соответствовала бы потребностям обороны страны. Свободное государство Данциг будет объявлено частью германской империи не позднее, чем в момент начала конфликта».

Все остальное: присоединения к Германии Западной и Центральной Польши, образование генерал-губернаторства, отбор расово неполноценных аборигенов, их переселение на восток, расстрелы, концлагеря, геноцид поляков и евреев — было потом, уже после завершения оккупации. Все эти действия нацистов в Польше не были прописаны в плане Вайс, однако велись они в строгом соответствии с нацистской идеологией. Аналогичная ситуация возникла и после нападения нацистов на СССР.

Надо сказать, что нацисты вполне сознательно избегали любой возможной утечки информации относительно преследуемых ими конечных целей. Именно этим обстоятельством и объясняется отсутствие идеологической преамбулы в директивах Гитлера, который даже специально оговорил этот вопрос на совещании 16 июля 1941 года.

Согласно третьему тезису Городецкого уничтожение большевиков, евреев и прочие революционные (?!) проявления идеологических пристрастий нацистов вышли на первый план только после того, как Гитлер принял решение о нападении на СССР. Причем все это было отходом от его более рациональной (?!) политики и, своего рода, коллективным помешательством:

«То обстоятельство, что крестовый поход на большевизм и уничтожение евреев придали революционный смысл войне в 1941 г., само по себе недостаточно для доказательства стойкой приверженности догме.

Идейные убеждения вышли на первый план после того, как было принято решение по „Барбароссе“, и в значительной степени отвратили Гитлера от более рациональной стратегической политики, которая до тех пор характеризовала его военное руководство».

Впрочем, в Польше идейные соображения нацистов тоже вышли на первый план только после оккупации ее территории. При этом, казалось бы, странно, что израильскому историку приходится напоминать:

— что антикоммунизм и антисемитизм всегда были УСТОЙЧИВОЙ идеологической догмой нацистов, а геноцид евреев со времен хрустальной ночи, по большому счету, никогда и не прекращался;

— что 7 октября 1939 года Гитлер назначил Гиммлера руководителем имперского комиссариата по укреплению германской нации, а в задачу комиссариата входила насильственная депортация поляков и евреев из польских областей, объявленных территорией Германии;

— что в этот же день фюрер подписал также и указ о начале онемечивания населения протектората Богемии и Моравии и назначил имперским протектором Карла Франка;