Так говорил Егор Гайдар - [5]
В российской этнографии он хорошо документирован и исследован на примере горцев Кавказа, где сохранялся до конца ХIХ века. Но он известен и у других жителей предгорий – шотландцев, черногорцев, афганских племен высокогорья.
Внутренние проблемы. Мытарь или разбойник
Аграрные государства, испытывавшие постоянные угрозы завоевания со стороны степи, или набега со стороны предгорий, вырабатывали структуру, помогавшую сохраниться. В основе ее б многочисленное (свыше 80 %) земледельческое население, которое производило средства пропитания для себя и некоторый «прибавочный продукт». Его и старалась забрать власть – фараон, царь или император. В основном этот «продукт» шел на содержание армии, которая охраняла государство от чужеземцев.
Часть шла на содержание самого верховного властителя и его двора, а в некоторых случаях даже использовалась для помощи земледельцам в неурожайные годы. Со всем этим земледельцы мирились, пока оставшегося капитала хватало на выживание. А если не мирились, то армия наводила порядок. Механизмы изъятия были различными. Основной формой для аграрного мира была деспотия – неограниченная власть единого правителя, назначавшего чиновников для управления частями государства (номархов, сатрапов или мандаринов). Они занимались делами своей провинции, ирригацией и, главное, сбором дани (подати). Разумеется, существовал и «аппарат» – мелкие чиновники, писцы, сборщики подати (мытари). Для того чтобы знать, сколько можно собрать, регулярно проводились переписи, совершенствовалась письменность. Правители провинций осуществляли также судебную власть, но армия, чаще всего, подчинялась верховному властителю и была профессиональной. В истории известны случаи попыток формировать армию по призыву, но они кончались неудачей. Необученные крестьяне воевали плохо и не могли при этом обрабатывать свои наделы. Кстати, о наделах. В аграрных государствах – деспотиях, которые сформировались в зонах орошаемого земледелия, земля являлась большой ценностью. Для крестьянина она была средством существования, а для правителя – источником подати. Но собственностью она не была. Продать или купить землю ни крестьянин, ни правитель не могли. Земледелец не был заинтересован увеличивать свой надел больше, чем нужно было для пропитания, так как излишек все равно отбирали. Но и уйти с земли не мог. Не разрешали, да и некуда было. А правитель провинции получал в управление то, что ему выделил деспот. Для европейских исследователей (в том числе и К. Маркса), которые начали изучать Восток позже, понятие «частная собственность», в том числе и на землю, было настолько само собой разумеющимся, что они оказались в тупике. Пересекающиеся права на землю, ее обработку и подать с нее деспота, провинциального начальника и самого земледельца никак не укладывались в привычную схему. Впрочем, проблемы будущих европейских исследователей самих жителей деспотий не волновали. У них были другие проблемы. Главная проблема – размер изъятий. Правитель, естественно, был заинтересован в его увеличении. В зонах плодородия он доходил до 50 %, там, где урожаи были меньше, уменьшался и процент. Определялся он методом «проб и ошибок», и ошибки стоили государству дорого. Если изъятия были меньше, земледельцы жили лучше, но армия становилась слабее. И то и другое вызывало желание и давало возможность завоевать такую страну. Это делали кочевники или другое государство. Такое завоевание приводило к массовой гибели и разорению населения. Если же изъятия были чрезмерными, начинались крестьянские восстания, которые также приводили к разрушению государства. Поэтому те периоды, когда в государстве существовала стабильность, воспринимались обществом, как благо. Разумными считались такие налоги, которые платились раньше. Не больше, но и не меньше.
В истории известны и другие формы существования аграрных государств. Там, где внешней угрозы всему государству не было (например, в древней Японии), централизация власти была не такой абсолютной, как в деспотиях. Верховный правитель тоже существовал, но одновременно существовали и другие влиятельные люди – не назначенные правителем, а возглавлявшие свои родовые кланы и имевшие свои вооруженные отряды. Земледельцы могли получить защиту у них, соответственно и дань платили им. Такая система была также распространена в средневековой Европе, Маркс называл ее феодализмом. Как и почему эта система сформировалась после распада Римской империи, будет рассмотрено позже, пока продолжим разбор «восточных» цивилизаций.
«Заколдованный круг» аграрного мира
Почему же мир аграрных деспотий оказался таким устойчивым, хотя в нем происходили непрерывные войны, крестьянские восстания, смена династий? Да именно поэтому. При всех изменениях не было стимула к улучшению основной деятельности – земледелия. У власти всегда был «под рукой» более простой путь – взять с земледельца больше. А земледелец знал, что если его урожай будет больше, его все равно отнимут. Так и шло.
