Так было суждено - [6]

— Мы пришли, — произнесла Марина и остановилась.

Юля, то и дело озираясь по сторонам, глядела во все глаза, но только не на Марину. Вы когда-нибудь видели столкновение исполинского метеорита с какой-нибудь планетой? Нет? Ну и ничего страшного. Юля и Марина тоже не видели, но зато очень даже прочувствовали. Конечно, ни одна, ни вторая метеоритом и планетой не были, но эффект был такой же. Юля, хоть и шла, а не бежала, всё-таки умудрилась навалиться на Марину и завалить девушку, а заодно и себя, багажом.

— Мне кажется, или ты мне не нравишься? — саркастически произнесла Марина.

— Пф, взаимно, блондинка!

— Марина! — на долю секунды вспылила светловолосая.

— Маринад, блин!

— Так, ну всё… Слезай с меня! Живо! — крикнула Марина.

— О, болонка умеет тявкать? — иронично изогнула одну бровь Юля.

Марина спихнула с себя девушку, сумку и всё прочее, что на неё вывалилось из раскрывшегося чемодана Юли. А это были: плюшевая свинья… хотя, на этом можно и остановиться. Розовая, как щёки у младенца, хрюшка занимала всё пространство одного чемодана. Марина, казалось, первый раз за эту жизнь реально удивилась.

— Глаза выпадут, так пялиться будешь! — рявкнула Юля и, гладя хряка по голове, бережно его отряхнула и засунула обратно в чемодан.

— Прощайте, нервы…

— Что ты сказала? — не расслышала Юля.

— Пойдём уже. У меня мало времени.

***

Общежитие не представляло из себя ничего грандиозного. Оно не было воплощением архитектурного искусства. Но зато внутри здания царил такой уют и покой, словно ты и не уезжал из дому и не покидал, пафосно выражаясь, семейный очаг.

В общежитии было четыре этажа. На каждые четыре класса по этажу. На первом — все четвероклассницы и пятиклассницы, на втором — шестиклассницы и семиклассницы, на третьем — восьмиклассницы и девятиклассницы, а на последнем, как можно уже догадаться, проживали десятиклассницы и одиннадцатиклассницы.

Так как общежитие в целом делилось на две половины — женскую и мужскую —, то через стенку, находящуюся в правой части женской половины, то и дело можно было разобрать мужские голоса.

На каждом этаже проживало в среднем человек восемьдесят, не считая персонала. В основном девушки жили по три человека, а то и по четыре, но было и несколько комнат, где стояли лишь две кровати. Кроме комнат были ещё и общие гостиные, где девушки могли провести своё свободное время, и небольшие библиотеки.

— Это моя комната? — задыхаясь, спросила Юля и змейкой сползла по стене вниз. Мало того, что жара, так ещё и на четвёртый этаж пешком с багажом идти пришлось!

— Гхм, — кашлянула Марина, — наша комната.

— А, наконец-то… Стоп!!! ЧТО?!

— Не кричи, пожалуйста, — раздался рядом чей-то загробный голос. — Разбудишь ещё дядюшку Стива, а он тебе будет мешать спать. Будет ходить ночью возле твоей кровати, напевать песенку про золотого мальчика и скелетного паровозика, греметь цепями, есть чьи-то грязные ноги, а потом и вовсе ляжет рядом с тобой и будет хныкать как маленький ребёнок. Я тебе это со знанием дела говорю. Поверь мне, новенькая, мир не так прост, как кажется…

— К-кто это? — Юля подёргала Марину за рукав белоснежной — до падения на землю — рубашки.

Если бы у девочки из колодца была бы старшая сестрёнка, то она выглядела примерно так, как выглядела сейчас Инна. Длинные и прямые чёрные волосы острыми сосульками смотрели в пол, грозя проткнуть его насквозь. Волосы были чуть ниже пояса, однако их было так много, что, казалось, они поглощают мир вокруг. Глаз видно не было, их скрывали волосы. Да и вообще всё скрывали волосы.

— Это Инна, знакомься. Инна, это… — начала было светловолосая, но её прервал загробный голос

— Я самый нормальный человек в этой ненормальной жизни, поверь мне, новенькая. И зовут меня Инжефалина Распикулертона Престинарио. Но для обычных я просто Инна. Поверь мне, новенькая.

Фраза «поверь мне, новенькая», произнесённая сим восьмым чудом, то есть, страхом света, просто обязывала. Она как бы кричала: «Поверь, иначе дядя Стив…!»

— Я Ю-юля… очень приятно… наверное… Нет…

— Нет, ты новенькая, — сказала Инна и, развернувшись спиной — или повернувшись лицом, понятно в любом случае не было — побрела тенью к своей комнате.

— Куда меня зачислили?.. Мама, роди меня обратно!

"Адекватные" люди

— Можно немного тише? Я стараюсь заснуть, если для тебя это новость, — в сотый раз подряд произнесла Марина.

Девушка лежала на кровати и, отвернувшись лицом к стене, честно пыталась заснуть, да вот только это ей давалось с трудом. Да что там с трудом! Это ей вообще не удавалось, и не потому, что девушку мучили страшные кошмары, где она убегает от маньяков-сосисок, на которых надеты голубые шапочки и зелёные подштанники, а потому, что её новая соседка по комнате была очень тихой особой, в переносном смысле.

Сперва, когда светловолосая наконец-то смогла пасть в объятья любимой кровати, одно вселенское чудо грохнулось раз пять, пока, в конце концов, не дошло до собственной кровати. Потом вроде как и стало тихо — минут эдак на семь, но вот как-то подозрительно тихо. Марина уже думала повернуться на другой бок и посмотреть, не лежит ли в обмороке Юля, но это оказалось необязательным. Просто Инна стояла в дверном проёме, а Юля, белая как смерть, застыла с маской немого ужаса на лице.