Таинство девственности [заметки]

1

Из книги С. Цвейга «Исцеление духом (Месмер. Мари Бейкер-Эдди. Фрейд)». Перевод С. И. Бернштейна. – Примеч. ред.

2

Не поддающаяся переводу обмолвка: в подлиннике «nach Hose» вместо «nach Hause». Hose – «панталоны», nach Hause – «домой». – Примеч. перев.

3

Р. фон Крафт-Эбинг. Заметки о половой зависимости и мазохизм // Ежегодник по психиатрии, X, 1892. – Здесь и далее в этой статье примеч. З. Фрейда.

4

Кроули. Мистическая Роза: изучение первобытного брака, 1902; Бартельс—Плосс. Женщина в естествознании и энтологии, 1891; Фрэзер. Табу и опасения души; Э. Хавелок. Очерки по психологии секса.

5

Там же, с. 347.

6

Относительно многочисленных других случаев свадебных церемоний не подлежит никакому сомнению, что возможность распоряжаться невестой в половом отношении предоставляется не жениху, а другим лицам, например помощникам и спутникам его («шаферам» по нашему обычаю).

7

См.: Тотем и табу, 1913.

8

А. Шторфер. Об особом месте отцеубийства, XII, 1911.

9

К. Юнг. Роль отца в судьбе индивида // Ежегодник по психоанализу, 1, 1909.

10

Бартельс—Плосс. Женщина, I, XII; Дюлаур. Поколение богов, 1885, с. 142.

11

З. Фрейд. О преобразовании влечений, особенно анальной эротики // Международный журнал по психиатрии, IV, 1916–1917.

12

Изумительно немногословный рассказ А. Шницлера («Судьба барона фон Лайзенбога») стоит здесь упомянуть, несмотря на некоторое отличие ситуации в нем. Погибший в результате несчастного случая любовник некой искушенной в любви актрисы создал ей как бы новую девственность, с проклятием предвещая смерть мужчине, который первым после него будет обладать ею. Обремененная этим заклятием, женщина некоторое время не отваживается на любовную связь. Но, влюбившись в одного певца, она решает прежде подарить барону фон Лайзенбогу ночь, которой тот многие годы безуспешно домогался у нее. На нем-то и исполнилось проклятие: его разбил паралич, как только он узнал причину своей нежданной удачи в любви.

13

И. Саджер. От патографии к психографии // Имаго, I, 1912.

14

О. Ранк. О нарциссизме // Ежегодник по психоаналитическим исследованиям, III, 1911. – Примеч. ред.

15

Имеются два механизма этой гибели мира: один – когда всё либидо переносится на любимый объект, другой – когда оно целиком возвращается к «Я». – Примеч. З. Фрейда.

16

З. Фрейд. О типах невротических заболеваний, 1913. – Примеч. ред.

17

Как это имеет место при неврозах перенесения. – Примеч. перев.

18

Только в виде предположения прибавлю, что с развитием и укреплением этой наблюдательной субстанции, вероятно, связано позднее появление субъективной памяти и сознания времени, не имеющего значения для бессознательных процессов. – Примеч. З. Фрейда.

19

Я не могу в этом месте решить вопрос, может ли отделение этой цензорной инстанции от остального «Я» психологически обосновать происхождение философского сознания от самосознания. – Примеч. З. Фрейда.

20

О. Ранк. Миф о рождении героев, 1909. – Примеч. ред.

21

О. Ранк. Там же.

22

Такое сопротивление навязчивости инверсии может составить условие, благоприятствующее терапевтическому воздействию при помощи внушения или психоанализа. – Здесь и далее, если нет иных указаний, примеч. З. Фрейда.

23

Многими авторами вполне правильно указывалось, что автобиографические данные инвертированных о времени наступления их склонности к инверсии не заслуживают доверия, так как они могут вытеснить из своей памяти доказательство их гетеросексуального ощущения; психоанализ подтвердил это подозрение в отношении доступных ему случаев инверсии, изменив их анамнез устранением детской амнезии.

24

С какой осторожностью необходимо ставить диагноз дегенерации и какое незначительное практическое значение он имеет, можно видеть из рассуждений Мёбиуса «О вырождении. Пограничные вопросы нервной и душевной жизни», 3, 1900: «Если окинуть взором обширное поле вырождения, на которое здесь пролит некоторый свет, то без дальнейшего видно, что диагноз – дегенерация – имеет вообще очень мало значения».

25

Защитникам «уранизма» нужно отдать должное в том, что некоторые из самых выдающихся известных нам людей были инвертированными, может быть, даже абсолютно инвертированными.

26

Первым, кто указал на бисексуальность для объяснения инверсии, был (согласно литературному отчету в 6-м томе «Ежегодника о промежуточных ступенях сексуальности») E. Глей, опубликовавший уже в январе 1884 г. статью «Нарушение полового инстинкта» в «Философском журнале». Замечательно, впрочем, что большинство авторов, объясняющих инверсию бисексуальностью, придают значение этому моменту не только в отношении инвертированных, но и всех нормальных, и, следовательно, понимают инверсию как результат нарушенного развития. Имеется множество наблюдений, из которых по меньшей мере явствует возможное существование второго центра (неразвившегося пола).

Высказывается положение о том, что в каждом человеке имеются мужские и женские элементы, только, в соответствии с принадлежностью к тому или другому полу, одни несоизмеримо более развиты, чем другие, поскольку дело касается гетеросексуальных лиц.

27

Хотя психоанализ до сих пор не дал объяснения происхождения инверсии, он все же открыл психический механизм ее происхождения и значительно обогатил вопросы, которые приходится принимать во внимание. Во всех исследованных случаях мы установили, что инвертированные в более позднем возрасте прошли в детстве через фазу очень интенсивной, но кратковременной фиксации на женщине (большей частью на матери), по преодолении которой они отождествляют себя с матерью и избирают себя самих в сексуальные объекты; т. е., исходя из нарциссизма, ищут мужчин в юношеском возрасте, похожих на них самих, которых хотят любить так, как любила их мать. Далее мы часто отмечали, что кажущиеся инвертированные никоим образом не были нечувствительными к прелестям женщины, а постоянно переносили на мужские объекты вызванное женщинами возбуждение. Таким образом, они всю жизнь воспроизводят механизм, благодаря которому появилась их инверсия. Их навязчивое устремление к мужчине оказалось обусловленным их беспокойным бегством от женщины.

Психоаналитическое исследование самым решительным образом противится попыткам отделить гомосексуалистов от других людей как особого рода группу. Изучая еще и другие сексуальные возбуждения, а не только открыто проявляющие себя, оно узнает, что все люди способны на один выбор объекта одинакового с собой пола и проделывают этот выбор в своем бессознательном. Более того, привязанности либидозных чувств к лицам своего пола играют, как факторы нормальной душевной жизни, не меньшую, а как движущие силы заболевания – большую роль, чем относящиеся к противоположному полу. Психоанализу, наоборот, кажется первичной независимость выбора объекта от его пола, одинаково свободная возможность располагать как мужскими, так и женскими объектами, как это наблюдается в детском возрасте, в первобытных условиях и в эпохи древней истории; и из этого первичного состояния путем ограничения в ту или иную сторону развивается нормальный или инвертированный тип. По смыслу психоанализа исключительный сексуальный интерес мужчины к женщине является проблемой, нуждающейся в объяснении, а не чем-то само собой понятным, что имеет своим основанием химическое притяжение. Решающий момент в отношении окончательного полового выбора наступает только после половой зрелости и является результатом целого ряда неподдающихся еще учету факторов, частью конституциональных, частью случайных по своей природе. Несомненно, некоторые из этих факторов могут оказаться настолько сильными, что имеют соответствующее решающее влияние на эти результаты. Но в общем многочисленность предопределяющих моментов находит свое отражение в многообразии исходных картин явного сексуального поведения людей. Подтверждается, что у людей инвертированного типа в общем преобладают архаические конституции и примитивные психические механизмы. Самыми существенными их признаками кажутся влияние нарциссического выбора объекта и сохранение эротического значения анальной зоны. Но нет никакой пользы в том, чтобы на основании таких конституционных свойств отделять крайние типы инвертированных от остальных. То, что находится у таких типов как, по-видимому, вполне достаточное обоснование их ненормальности, можно также найти, только менее выраженным, в конституции переходных типов и у явно нормальных. Различие в результатах по своей природе может быть качественного характера: анализ показывает, что различие в условиях только количественное. Среди факторов, оказывающих случайное влияние на выбор объекта, мы нашли вынужденный отказ (сексуальное запугивание в детстве) и обратили внимание, что наличие обоих родителей играет большую роль. Отсутствие сильного отца в детстве нередко благоприятствует инверсии. Необходимо, наконец, настаивать на требовании, чтобы проводилось строгое различие между инверсией сексуального объекта и смешением половых признаков у субъекта. Известная доля независимости совершенно очевидна и в этом отношении.

Целый ряд значительных точек зрения по вопросу об инверсии выдвинул Ш. Ференци в статье: К нозологии мужской гомосексуальности (гомоэротика) // Журнал по лечению психоанализом, II, 1914). Ференци вполне справедливо осуждает тот факт, что под названием «гомосексуальность», которое он хочет заменить более удачным словом «гомоэротика», смешивают много очень различных, неравноценных в физическом и психическом отношении состояний на том основании, что у всех у них имеется общий симптом инверсии. Он требует строгого различия по крайней мере между двумя типами: типом субъект-гомоэротика, чувствующим и ведущим себя, как женщина, и типом объект-гомоэротика, абсолютно мужественным и заменившим женский объект объектом одинакового с собой пола. Первый он считает настоящим «промежуточным сексуальным» типом в смысле М. Хиршфельда, второй он – менее удачно – называет невротиком, страдающим навязчивостью. Борьба со склонностью к инверсии, так же как и возможность психического воздействия, имеется только у объект-гомоэротика. И по признании этих двух типов необходимо прибавить, что у многих лиц смешивается известная доля субъект-гомоэротики с некоторой частью объект-гомоэротики.

В последние годы работы биологов, в первую очередь Э. Штайнаха, пролили свет на физические условия гомоэротики, как и вообще половых признаков.

Посредством экспериментального опыта кастрации с последующей пересадкой половых желез другого пола удалось у различных млекопитающих превратить самцов в самок, и наоборот. Превращение более или менее полно коснулось соматических половых признаков и психосексуального поведения (т. е. субъект– и объект-эротики). Носителем этой предопределяющей пол силы считается не та часть половой железы, которая составляет половые клетки, а так называемая интерстициальная ткань этого органа (пубертатная железа, или «железа возмужалости»).

В одном случае удалась перемена пола у мужчины, лишившегося яичек вследствие заболевания туберкулезом. В половой жизни он вел себя по-женски, как пассивный гомосексуалист, и у него наблюдались очень ясно выраженные женские половые признаки вторичного характера (особенности волосяного покрова на голове и лице, отложение жира в груди и на бедрах). После пересадки крипторхического человеческого яичка этот мужчина стал вести себя по-мужски и направлять свое либидо нормальным образом на женщину. Одновременно исчезли соматические женские признаки (А. Липшуц. Железы полового созревания и их воздействие, 1919).

Было бы безосновательно утверждать, что благодаря этим удивительным опытам учение об инверсии приобретает новое основание, и преждевременно ждать от них сразу же нового пути к общему «излечению» гомосексуальности. В. Флисс справедливо подчеркнул, что эти экспериментальные опыты не обесценивают учения об общем бисексуальном врожденном предрасположении высших животных. Кажется скорее вероятным, что дальнейшие исследования подобного рода дадут прямое подтверждение предполагаемой бисексуальности.

28

Через анальное отверстие (лат.).

29

Самое глубокое различие между любовной жизнью в древнем мире и нашей состоит, пожалуй, в том, что античный мир делал ударение на самом влечении, а мы переносим его на объект влечения. Древние уважали влечение и готовы были облагородить им и малоценный объект, между тем как мы низко оцениваем проявление влечения самого по себе и оправдываем его достоинствами объекта.

30

Не могу не напомнить о готовности гипнотизируемых подчиниться и поверить гипнотизеру, что вынуждает меня предполагать, что сущность гипноза надо видеть в бессознательной фиксации либидо на личности гипнотизера (посредством мазохистского компонента сексуального влечения). Ш. Ференци связал этот признак внушаемости с «родительским комплексом»: Ежегодник по психоаналитическим и психопатологическим исследованиям, 1909).

31

Однако необходимо заметить, что сексуальная переоценка развита не во всех механизмах выбора объекта и что ниже мы познакомимся с другим, более непосредственным объяснением сексуальной роли других частей тела. Момент «голода», который приводился А. Хохе и И. Блохом для объяснения перехода сексуального интереса с гениталий на другие части тела, как мне кажется, лишен этого значения. Различные пути, по которым идет либидо с самого начала, относятся друг к другу как сообщающиеся сосуды, и необходимо считаться с феноменом коллатеральных течений.

32

Как правило, у женщин не замечается «сексуальной переоценки» мужчин, но она почти всегда присутствует по отношению к ребенку, которого она родила.

33

Эта слабость зависит от конституциональных условий. Психоанализ доказал влияние сексуального запугивания в раннем детстве как привходящего условия, оттесняющего от нормальной сексуальной цели и побуждающего к ее замещению.

34

Всегда возвращаются к своей первой любви (фр.).

35

Более глубокое психоаналитическое исследование привело к правильной критике утверждения Бине. Все относящиеся сюда наблюдения имеют своим содержанием первое столкновение с фетишем, при котором этот фетиш оказывается уже привлекающим сексуальный интерес, между тем как из сопровождающих обстоятельств нельзя понять, каким образом он овладел этим интересом. Кроме того, все эти сексуальные впечатления раннего детства приходят в возрасте после пяти-шести лет, между тем как психоанализ заставляет сомневаться в том, могут ли еще в таком позднем возрасте заново образоваться патологические фиксации. Истинное положение вещей состоит в том, что за первым воспоминанием о появлении фетиша лежит погибшая и забытая фаза сексуального развития, замененная фетишем как «покрывающим воспоминанием», остатком и осадком которого и является фетиш. Поворот этой совпадающей с первыми детскими годами развития фазы в сторону фетишизма, как и выбор самого фетиша, детерминированы конституцией человека.

36

Соответственно этому ботинок или туфля являются символом женских гениталий.

37

Психоанализ заполнил имевшийся еще изъян в понимании фетишизма, указав на значение утерянного благодаря вытеснению копрофильного наслаждения от обоняния при выборе фетиша. Нога и волосы представляют собой сильно пахнущие объекты, становящиеся фетишами после отказа от ставших неприятными обонятельных ощущений. В перверсии, состоящей из фетишизма ноги, сексуальным объектом всегда является грязная, дурно пахнущая нога. Другой материал для объяснения предпочтения, оказываемого ноге как фетишу, вытекает из инфантильных сексуальных теорий (см. ниже). Нога заменяет недостающий пенис у женщины.

В некоторых случаях фетишизма ноги удалось доказать, что направленное первоначально на гениталии влечение к подглядыванию, стремившееся снизу приблизиться к своему объекту, задержалось на своем пути благодаря запрещению и вытеснению и сохранило поэтому ногу или башмак как фетиш. Женские гениталии, в соответствии с детскими представлениями, рисовались воображению как мужские.

38

Как мне кажется, не подлежит никакому сомнению, что понятие «красивого» коренится в сексуальном возбуждении и первоначально означает возбуждающее сексуально («прелести»). В связи с этим находится тот факт, что сами гениталии, вид которых вызывает самое сильное сексуальное возбуждение, мы никогда собственно не находим «красивыми».

39

Анализ открывает у этой перверсии – как и у большинства других – неожиданное многообразие мотивов и значений. Навязчивость эксгибиционизма, например, сильно зависит еще от кастрационного комплекса; благодаря ему при эксгибиционизме постоянно подчеркивается цельность собственных (мужских) гениталий и повторяется детское удовлетворение по поводу отсутствия такого органа у женщин.

40

По этому поводу ср. находящееся ниже сообщение о прегенитальной фазе сексуального развития, в котором подтверждается этот взгляд.

41

Ср. упомянутую ниже «амбивалентность».

42

Эти сдерживающие сексуальное развитие силы – отвращение, стыд, мораль – необходимо, с другой стороны, рассматривать как исторический осадок внешних задержек, которые испытало сексуальное влечение в психогенезисе человечества. Можно наблюдать, как в развитии отдельного человека они появляются в свое время сами по себе, следуя намекам воспитания и стороннего влияния.

43

Забегая вперед, замечу, что относительно развития перверсий есть основание предполагать, что до их фиксации совершенно так же, как при фетишизме, имели место зачатки нормального сексуального развития. До сих пор аналитическое исследование могло в отдельных случаях показать, что и перверсия является осадком развития доэдипового комплекса, после вытеснения которого снова выступают самые сильные врожденные компоненты сексуального влечения.

44

Только дополнением, но не ограничением этого заявления может послужить изменение его следующим образом: нервные симптомы основываются, с одной стороны, на требовании либидозных влечений, с другой стороны – на требовании «Я-реакции» против них.

45

Ясно осознаваемые фантазии первертированных (извращенных), воплощаемые при благоприятных обстоятельствах в действиях, проецированы во враждебном смысле на других: бредовые опасения параноиков и бессознательные фантазии истериков, открываемые психоанализом, как основа их симптомов, по содержанию совпадают до мельчайших деталей.

46

Психоневроз часто соединяется с явной инверсией, причем гетеросексуальное течение становится жертвой полного подавления. Отдавая справедливость мысли, на которую я был нацелен, сообщаю, что только частное замечание В. Флисса в Берлине обратило мое внимание на необходимую склонность к инверсиям у всех психоневротиков, после того как я открыл ее в отдельных случаях. Этот недостаточно оцененный факт должен был бы оказать большое влияние на все теории гомосексуальности.

47

Нелегко здесь доказать правильность этой гипотезы, почерпнутой из изучения определенного класса невротических заболеваний. С другой стороны, однако, невозможно сказать что-нибудь заслуживающее внимания о влечении, отказавшись от указания на эту гипотезу.

48

Здесь необходимо вспомнить положение Молля, который разлагает сексуальное влечение на контректационное и детумесцентное. Контректация означает потребность в кожных прикосновениях.

49

Невозможно также правильно оценить соответствующую наследственности часть, не придав должного значения детству.

50

Невозможно понять механизм вытеснения, если принимать во внимание только один из этих двух совместно действующих процессов. Для сравнения может служить способ, пользуясь которым туристов поднимают на вершину большой пирамиды в Гизе: с одной стороны их подталкивают, а с другой – тащат.

51

Последний материал может быть использован здесь в расчете на то, что детские годы взрослых невротиков не отличаются в этом отношении от детских лет здоровых людей ничем существенным, кроме как интенсивностью и ясностью.

52

Возможная анатомическая аналогия того проявления инфантильных сексуальных функций, о которой я говорил, дается открытием Байера (Немецкий архив клинической медицины, т. 73), что внутренние половые органы (uterus) новорожденных обыкновенно больше, чем у детей старшего возраста. Однако взгляд на эту установленную Хальбаном и для других частей генитального аппарата инволюцию после рождения не окончательно признан. По Хальбану (Журнал по акушерству и гинекологии, LIII, 1904), этот регрессивный процесс исчезает в течение нескольких недель внеутробной жизни.

Авторы, видящие в интерстициальной части половой железы орган, определяющий пол, благодаря анатомическим исследованиям пришли, в свою очередь, к утверждению о существовании инфантильной сексуальности и латентного сексуального периода. Цитирую из книги Липшица о пубертатной железе: «…Скорее соответствуют фактам утверждения, что созревание половых признаков, как оно происходит в период возмужания, протекает только вследствие сильно ускоренного течения процессов, начавшихся гораздо раньше, по нашему мнению, уже в эмбриональной жизни». «То, что до сих пор называлось просто пубертатным периодом, представляет собой, вероятно, только “вторую большую фазу полового созревания”, начинающуюся в середине второго десятилетия». «Детский возраст до начала второй большой фазы можно было бы назвать срединной фазой полового созревания».

Это подчеркнутое Ференци (Журнал по психоанализу, 1920) сходство анатомического формирования с психологическим наблюдением нарушается только одним указанием, что «первый кульминационный пункт» развития сексуального органа приходится на ранний эмбриональный период, между тем как ранний расцвет детской сексуальной жизни нужно перенести в возраст третьего-четвертого года. Полного совпадения во времени анатомического формирования и психического развития, разумеется, не требуется. Соответствующие исследования сделаны над половой железой человека. Так как у животных латентного периода в психологическом смысле не существует, то важно было бы знать, можно ли доказать и у других высших животных те же анатомические данные, на основании которых авторы предполагают два кульминационных пункта сексуального развития.

53

Название «сексуальный латентный период» я заимствую у В. Флисса.

54

В случае, о котором здесь идет речь, сублимация сексуальных сил влечения идет по пути реактивных образований. В общем, однако, необходимо говорить о сублимации и реактивном образовании как о двух совершенно различных процессах. Сублимация возможна и посредством других, более простых механизмов.

55

Здесь уже проявляется то, что имеет значение в течение всей жизни: сексуальное удовлетворение представляет собой самое лучшее снотворное средство. Большинство случаев бессонницы на нервной почве объясняется сексуальной неудовлетворенностью. Известно, что бессовестные няньки усыпляют плачущих детей поглаживанием их гениталий.

56

Д-р Галант опубликовал (Нейрологический вестник, 20, 1919) под заглавием «Соска» исповедь взрослой девушки, не отказавшейся от этой детской формы сексуальных действий, и описывает удовлетворение от сосания как вполне аналогичное сексуальному удовлетворению, особенно от поцелуя возлюбленного.

«Не все поцелуи похожи на соску, нет-нет, далеко не все! Невозможно описать, как приятно становится во всем теле от сосания; совсем уносишься от этого мира, появляется полное удовлетворение, ощущение счастья и отсутствие всякого желания. Охватывает удивительное чувство: хочется только покоя, который ничем не должен нарушаться. Это несказанно прекрасно: не чувствуешь ни боли, ни страданий и уносишься в другой мир».

57

Г. Эллис определил термин «аутоэротический» несколько иначе – в смысле возбуждения, вызванного не извне, но возникающего изнутри. Для психоанализа существенное значение имеет не происхождение, а отношение к объекту.

58

Дальнейшие соображения и другие наблюдения заставляют приписывать свойство эрогенности всем частям тела и внутренним органам. По этому поводу ср. сказанное о нарциссизме.

59

В биологических рассуждениях почти невозможно избежать того, чтобы не прибегать к телеологическому образу мыслей, хотя хорошо известно, что в отдельных случаях нельзя быть застрахованным от ошибки.

60

В работе, необыкновенно углубляющей наше понимание значения анальной эротики (Анатомия и сексуальность // Имаго, IV), Лу Андреас-Саломе указала, что история первого запрещения, предъявленного ребенку, – запрещения получать удовольствие от анальной функции и ее продуктов – является решающим для всего его развития. Маленькое существо должно при этом впервые почувствовать враждебный его влечениям окружающий мир, научиться отделять свое собственное существо от этого чуждого ему мира и затем совершить первое «вытеснение» возможного для него наслаждения. С этого времени «анальное» остается символом всего, что необходимо отбросить, устранить из жизни. Требуемому позже отделению анальных процессов от генитальных мешают близкие анатомическая и функциональная аналогии и зависимости между обеими. Генитальный аппарат остается по соседству с клоакой, «у женщины даже только позаимствован у нее».

61

Необыкновенные приемы при онанизме в позднем возрасте указывают, по-видимому, на влияние преодоленного запрещения онанировать.

62

Исчерпывающего аналитического объяснения ждет еще тот факт, что сознание вины невротиков всегда, как это еще недавно признал Блейлер, связывается с воспоминаниями об онанистических действиях по большей части пубертатного периода. Самый важный фактор этой зависимости составляет, вероятно, факт, что онанизм является воплощением всей инфантильной сексуальности и потому способен взять на себя все чувство вины, относящееся к этой сексуальности.

63

Г. Эллис в добавлении к своему труду о сексуальном чувстве «Половое чувство» (1903) приводит несколько автобиографических отчетов лиц, которые остались в дальнейшем по большей части нормальными, об их первых переживаниях в детстве и о поводах к этим переживаниям. Эти сообщения страдают, понятно, тем недостатком, что не содержат доисторического периода половой жизни, покрытого инфантильной амнезией, который может быть дополнен только при помощи психоанализа у ставшего нервнобольным индивида. Но эти сообщения все же ценны во многих отношениях, и расспросы подобного же рода заставили меня сделать упомянутые в тексте изменения предполагаемой мной этиологии истерии.

64

С полным правом можно говорить о кастрационном комплексе у женщин. И мальчики, и девочки создают теорию, что и у женщины первоначально имелся пенис, утерянный вследствие кастрации. Явившееся, в конце концов, убеждение в отсутствии пениса у женщины оставляет у мужского индивида часто навсегда пренебрежительное чувство к другому полу.

65

Многие лица могут вспомнить, что, качаясь на качелях, они ощущают напор движущегося воздуха прямо на гениталии как сексуальное удовольствие.

66

Анализ случаев невротических болезней – неспособности ходить и страха пространства – устраняет сомнения в сексуальной природе наслаждения от движения. Современное нравственное воспитание, как известно, использует разнообразные виды спорта, чтобы отвлечь молодежь от сексуальной деятельности; правильнее было бы сказать, что оно заменяет сексуальное наслаждение наслаждением от движения и направляет сексуальную деятельность обратно на один из ее аутоэротических компонентов.

67

Исходя из вышеизложенного необходимо отметить, что каждому индивиду свойственна оральная, анальная, уретральная и т. п. эротика и что констатация соответствующих этим эротикам душевных комплексов не означает суждения о ненормальности или неврозе. Отличие нормального человека от ненормального может состоять только в относительной силе отдельных компонентов сексуального влечения и в использовании их в течение развития.

68

См. появившийся в 1905 г. мой труд «Остроумие и его отношение к бессознательному». Возникающим вследствие приемов остроумия «предварительным» наслаждением пользуются для того, чтобы дать выход большему наслаждению благодаря уничтожению внутренних задержек.

69

Очень поучительно, что немецкий язык употреблением слова «Lust» – «наслаждение (удовольствие)» – считается с упомянутой в тексте ролью подготовительного сексуального возбуждения, которое одновременно дает определенное удовлетворение и некую сумму сексуального напряжения. «Lust» имеет двоякий смысл, означая как ощущение сексуального напряжения («ich habe Lust» – «я хотел бы, чувствую необходимость»), так и удовлетворение.

70

Необходимо признать, что понятия «мужской» и «женский», содержание которых по общепринятому мнению кажется таким недвусмысленным, принадлежат в науке к самым запутанным и поддаются разложению по меньшей мере в т р е х направлениях. Говорят «мужской» и «женский» то в смысле активности и пассивности, то в биологическом, а также в социологическом смысле. Первое из этих значений – самое существенное и единственно используемое в психоанализе. Соответственно этому значению либидо выше в тексте называется мужским, потому что влечение всегда активно, даже тогда, когда имеет пассивную цель. Второе, биологическое значение мужского и женского, допускает самое четкое определение. Мужское и женское характеризуется здесь присутствием сперматозоидов или яйцеклеток и обусловленных ими функций. Активность и ее побочные проявления, более сильное развитие мускулатуры, агрессивность, большая интенсивность либидо обыкновенно сливаются с биологической мужественностью, но не связаны с ней обязательно, потому что имеются породы животных, у которых этими свойствами наделены женские особи. Третье, социологическое значение, получает свое содержание благодаря наблюдению над действительно существующими мужскими и женскими индивидами. Эти наблюдения у людей показывают, что ни в психологическом, ни в биологическом смысле не встречается чистой мужественности или женственности. У каждой личности в отдельности наблюдается смесь ее биологических половых признаков с биологическими чертами другого пола и соединение активности и пассивности; поскольку эти психические черты зависят от биологических, постольку они не зависят от последних.

71

Мастурбаторной. – Примеч. перев.

72

Психоанализ показывает, что имеются два пути нахождения объекта: вопервых, описанный в тексте, который совершается с опорой на прообразы раннего детства, и, вовторых, нарциссический, который ищет собственное «Я» и находит его в другом. Этот последний имеет особенно большое значение для патологического исхода, но напрямую не связан с обсуждаемой здесь темой.

73

Те, кому эти взгляды покажутся «кощунством», пусть прочтут исследование отношений между матерью и ребенком у Г. Эллиса («Половое чувство»), почти совпадающее по своему смыслу с нашими выводами.

74

Объяснением происхождения детского страха я обязан трехлетнему мальчику; однажды я слышал, как он из темной комнаты просил: «Тетя, говори со мной: я боюсь, потому что так темно». Тетка ответила ему: «Что тебе с того? Ведь ты меня не видишь». – «Это ничего не значит, – ответил ребенок, – когда ктонибудь говорит, то становится светло». Он боялся, следовательно, не темноты, а потому что ему не хватало любимого человека, и мог обещать, что успокоится, как только получит доказательство его присутствия. Тот факт, что невротический страх происходит из либидо, представляет собой продукт его превращения, относится, следовательно, к либидо, как уксус к вину, является одним из самых значительных результатов психоаналитического исследования. Дальнейшее обсуждение этой проблемы см. в моих «Лекциях по введению в психоанализ», где, однако, все же не дано окончательного объяснения.

75

Ограничение инцеста принадлежит, вероятно, к историческим завоеваниям человечества и, подобно другим нравственным требованиям табу, зафиксировано у многих индивидов органическим унаследованием (ср. мое сочинение «Тотем и табу», 1913). Все же психоаналитическое исследование показывает, как интенсивно еще каждый в отдельности в своем развитии борется с искушениями инцеста и как часто поддается им в своей фантазии и даже в действительности.

76

Фантазии в период полового созревания связаны с прекращенным в детстве инфантильным сексуальным исследованием и захватывают еще часть латентного периода. Они могут быть совсем или по большей части бессознательными, и поэтому часто невозможно точно установить сроки их появления. Они имеют большое значение для возникновения разных симптомов, так как являются непосредственной предварительной их ступенью, т. е. представляют собой те формы, в которых находят свое удовлетворение вытесненные компоненты либидо. То же самое представляет собой то, что лежит в основе ночных фантазий, достигающих сознания как сновидение. Сновидения часто представляют собой только воскресшие фантазии такого рода под влиянием и в связи с какимнибудь дневным раздражением, привнесенным из состояния бодрствования («остаток впечатления»). Среди сексуальных фантазий пубертатного периода выделяются некоторые, отличающиеся тем, что очень распространены и не зависимы от индивидуальных переживаний отдельного человека. Таковы фантазии о подглядывании за половым общением родителей, о соблазнении в раннем детстве любимым лицом, об угрозах кастрацией, фантазии о пребывании и даже о переживаниях в материнском чреве и так называемый «семейный роман», в котором подрастающий юноша реагирует на различие его направленности к родителям в настоящее время и в детстве. Близкое отношение этих фантазий к мифу доказал О. Ранк в своем труде «Миф о рождении героев», 1909.

77

Правильно утверждают, что Эдипов комплекс составляет комплексное ядро неврозов, заключая в себе существенную часть их содержания. В нем завершается инфантильная сексуальность, оказывающая решающее влияние на сексуальность взрослых. Каждому новорожденному предстоит задача преодолеть Эдипов комплекс; кто не в состоянии это сделать, заболевает неврозом. Успех психоаналитической работы все яснее показывает это значение Эдипова комплекса; признание его стало тем шибболетом (особенность, отличие), по которому можно отличить сторонников психоанализа от его противников.

78

Бесчисленные особенности любовной жизни человека и навязчивость самой влюбленности можно вообще понять, только установив их отношение к детству и сохранившееся влияние этого детства.

79

Это относится не только к возникающему в неврозе «негативу» склонностей к перверсии, но и к положительным, называемым собственно перверсиями. Эти последние объясняются, следовательно, не только фиксацией инфантильных склонностей, но и регрессией к ним вследствие преграждения других путей сексуального течения. Поэтому и положительные перверсии доступны психоаналитической терапии.

80

При этом часто видно, что с наступлением половой зрелости сначала проходит нормальное сексуальное течение, которое, однако, вследствие своей внутренней слабости терпит крушение при первых внешних препятствиях и сменяется регрессией к первой фиксации.

81

За некоторыми чертами характера признана была даже связь с определенными эрогенными компонентами. Так, упрямство, скупость и любовь к порядку происходят из анальной эротики. Честолюбие предопределяется сильным уретральноэротическим предрасположением.

82

Такой знаток человеческой души, как Э. Золя, описывает в своем произведении «Радость жизни» девушку, которая в радостном самопожертвовании отдает любимым лицам все, что имеет и на что имеет притязание: свое имущество и свои надежды – без награды с их стороны. В детстве эта девушка находилась во власти ненасытной потребности в нежности, которая превращается в жестокость, если оказано предпочтение другой.

83

Возможно, что повышение цепкости является также следствием интенсивных соматических сексуальных проявлений в ранние годы.

84

Эта история болезни написана вскоре после окончания лечения, зимой 1914–1915 г., под свежим еще тогда впечатлением от тех новых толкований, которые Юнг и Адлер хотели придать результатам психоанализа. Она, таким образом, примыкает к опубликованной в «Ежегоднике по психоанализу», VI, статье «К истории психоаналитического движения» (см. выпуск III этой библиотеки) и дополняет содержащуюся там личную, по существу, полемику с объективной оценкой аналитического. Она первоначально была предназначена для следующего тома журнала, но так как появление его затянулось на неопределенное время вследствие Первой Мировой войны, то я решился включить ее в этот сборник, выпускаемый новым издателем. Многое из того, что должно было быть впервые высказано в этой статье, я должен был между тем разобрать в моих «Лекциях по введению в психоанализ», 1916–1917 (см. выпуски I и II этой библиотеки). Текст первой рукописи не подвергся никакому скольконибудь значительному изменению.

85

Двух с половиной лет. Почти все сроки удалось впоследствии точно установить.

86

Сообщениями такого рода нельзя обыкновенно пользоваться как материалом, заслуживающим неограниченного доверия. Весьма естественно без особого труда заполнить пробелы воспоминаний пациента расспросами старших членов семьи; однако я могу с достаточной решительностью протестовать против такого приема. То, что родственники рассказывают при подобных расспросах, подлежит, возможно, критическому отношению. Всегда приходится вести изложение в зависимости от такого рода сообщений; при этом нарушается доверие к анализу, так как над ним тяготеет другая инстанция. То, что едва удается вспомнить, проявляется в дальнейшем течении анализа.

87

Под пассивными стремлениями я понимаю стремления с пассивной сексуальной целью, но имею при этом в виду не превращение одного влечения в другое, а только превращение цели в указанном смысле.

88

Сказочный материал в сновидениях // Международный журнал по лечению психоанализом, I, 1913.

89

Ср. подчеркнутое О. Ранком сходство обеих этих сказок с мифом о Кроносе (Фольклорнопсихологические параллели к детской сексуальной теории // Центральная газета по психоанализу, 1912.).

90

Наряду с этим могла бы идти речь, с гораздо меньшей вероятностью, о едва допустимом, в сущности, возрасте в полгода.

91

Ср. позднейшее возвращение этого момента в неврозе навязчивости. В сновидениях во время лечения – замена сильным ветром.

92

С этим нужно связать и то, что пациент нарисовал для иллюстрации сна только пять волков, хотя в тексте сна говорится о шести или семи.

93

В белом белье, белые волки.

94

Почему три раза? Вдруг он стал утверждать, что эту деталь я узнал путем толкования. Но это было неверно. Эта мысль пришла ему сама в голову без какой бы то ни было критики, и по обыкновению своему он приписал ее мне и благодаря такой проекции сделал ее более вероятной.

95

Совокупление сзади (лат.). – Примеч. перев.

96

Хочу сказать, что происходящее он понял в то время, когда ему приснился сон, в четыре года, а не тогда, когда сделал свое наблюдение. В полтора года он получил определенное впечатление, понимание которого стало для него возможным позже, в то время, когда он видел сон, благодаря его развитию, сексуальному возбуждению и сексуальному «исследованию».

97

Вопервых, нельзя допустить, что ребенок к тому времени, когда он наблюдал эту сцену, был старше на год, то есть ему было два с половиной года, и он, вероятно, уже умел хорошо говорить. Для моего пациента, благодаря совокупности привходящих обстоятельств в данном случае, такое отодвигание событий по времени почти исключается. Впрочем, необходимо принять во внимание, что подобные сцены наблюдения родительского коитуса весьма не редко открываются в анализе. Но условием их является именно то, что они случаются в раннем детстве. Чем старше ребенок, тем тщательнее, на известном социальном уровне, родители станут оберегать его от возможности делать такого рода наблюдения.

98

После этого случая ему стало известно мнение товарищей, что учитель для примирения ждет от него денег. К этому мы вернемся позже. Могу себе представить, какое большое значение это имело бы для рационалистического взгляда на такую историю болезни, если бы можно было предположить, что весь страх перед волком в действительности исходил от учителя латинского языка с такой фамилией, что он был проецирован обратно в детство и вызвал при посредстве иллюстрации к сказке фантазию о первичной сцене. Но с этим согласиться нельзя; первенство фобии волка во времени и перенесение ее в детские годы в первом имении установлены с несомненностью. А сновидение в четыре года?

99

Ш. Ференци. Об образовании преходящего симптома во время анализа // Центральная газета по психоанализу, 1912, с. 588.

100

Совокупление сзади, подобно животным (лат.). – Примеч. перев.

101

«Шесть» или «семь» значит во сне: «шесть» – число съеденных детей, «семь» – что седьмой прячется в часовой ящик и спасается. Строгий закон толкования сновидения сохраняет свою силу, каждая деталь получает свое объяснение.

102

После того как нам удался синтез этого сна, я хочу попробовать изложить в ясной форме отношение явного содержания сновидения к скрытым его мыслям.

Ночь, я лежу в своей кровати. Последнее является началом репродукции первичной сцены. «Ночь» представляет собой искажение вместо «я спал». Замечание «я знаю, что была зима, когда мне это приснилось» и «ночь» относится к воспоминанию о сновидении и не входит в его содержание. Оно вполне верно: это была одна из ночей, ближайших ко дню его рождения, т. е. к Рождеству.

Вдруг окно само распахнулось. Это нужно понимать – «вдруг я сам просыпаюсь», воспоминание о первичной сцене. Влияние истории о волке, в которой волк вскакивает через окно, оказывает свое модифицирующее действие и превращает непосредственное выражение в обратное. Введение окна служит одновременно для того, чтобы переместить в настоящее время следующее содержание сновидения.

В сочельник вдруг открывается дверь и появляется елка с подарками. Здесь сказывается, таким образом, влияние реального рождественского ожидания, которое включает в себя сексуальное удовлетворение.

Большое ореховое дерево заменяет елку, т. е. относится к реальности; кроме того, еще дерево из истории о волке, на которое взбирается преследуемый портной и под которым его стерегут волки. Высокое дерево является также, как я в этом часто убеждался, символом наблюдения (вуайеризма): если сидишь на дереве, можешь видеть все, что происходит внизу, а сам остаешься невидимым. Ср. известную историю Боккаччо и др.

Волки. Их число: шесть или семь. В истории о волке появляется целая стая, без указания числа. Определение числа указывает влияние сказки о семи козлятах, из которых съедено шесть. Замена числа «два» в первичной сцене несколькими, что было бы абсурдно в первичной сцене, желательно сопротивлению как средство искажения. В сделанном к этому сну рисунке сновидец подчеркнул число «пять», исправляющее, вероятно, указание: была ночь.

Они сидят на дереве. Вопервых, они заменяют висящие на дереве рождественские подарки. Но они также помещены на дерево потому, что это может означать: они глядят. В истории деда они находятся под деревом. Их отношение к дереву превращено, следовательно, во сне в обратное, из чего приходится заключить, что в содержании сновидения имеют место еще и другие превращения латентного материала.

Они глядят на него с напряженным вниманием. Этот признак происходит всецело из первичной сцены, за счет полного превращения в сновидении.

Они совсем белые. Эта несущественная сама по себе, но резко подчеркнутая в рассказе сновидца черта своей интенсивностью обязана значительной спайке элементов из всех слоев материала и соединяет второстепенные детали других источников сновидения со значительной частью первичной сцены. Это последнее детерминирование исходит из белизны носильного и постельного белья родителей; сюда же относится белизна овечьих стад, собак, пастухов как намек на его сексуальное наблюдение за животными; белизна присутствует и в сказке о семи козлятах, в которой мать узнают по белизне ее руки. Ниже мы поймем, что белое белье является также намеком на смерть.

Они сидят неподвижно. Этим высказывается противоречие со странным содержанием виденной сцены, с подвижностью, которая, благодаря связанному с ней положению, соединяет первичную сцену с историей о волке.

У них хвосты как у лисиц. Это должно противоречить результату, который получился от влияния первичной сцены на историю о волке, и в этом приходится признать самый важный вывод, к которому привело его сексуальное исследование: значит, действительно существует кастрация. Испуг, с которым встречается этот результат размышления, находит себе, наконец, выход в сновидении и приводит к его концу.

Страх быть съеденным волками. Сновидцу казалось, что этот страх не мотивирован содержанием сновидения. Он говорил: «Мне не следовало бы бояться, потому что волки были скорее похожи на лисиц или на собак, они на меня не бросались, для того чтобы укусить меня, и они были совершенно спокойные и совсем не страшные». Мы узнаем, что работа сновидения некоторое время старалась обезвредить мучительное содержание, превратив его в противоположное (они неподвижны, у них самые прекрасные хвосты), пока, наконец, это средство не перестало помогать и страх взял верх. Он достиг этого при помощи сказки, в которой деткикозлята пожираются волкомотцом. Возможно, что это место сказки само по себе напомнило шутливые угрозы отца, когда он играл с ребенком, так что страх быть съеденным волком так же легко мог быть воспоминанием, как и заменой путем сдвига. Мотивы желаний в этом сновидении совершенно осязаемы; к поверхностным желаниям дня, чтобы скорее уже наступило Рождество (сны от нетерпения), присоединяется более глубокое, непрекращающееся в то же время желание сексуального удовлетворения отцом, которое сначала заменяется желанием снова увидеть то, что тогда произвело такое сильное впечатление. Тогда протекает психический процесс от исполнения этого желания в воспоминаниях о первичной сцене до ставшего теперь неизбежным отказа от этого желания и вытеснения. Обстоятельность и подробность изложения, необходимые благодаря старанию дать читателю какойнибудь эквивалент взамен убедительности проведенного над самим собой анализа, пусть убедят его не требовать публикации анализов, тянувшихся в течение нескольких лет.

103

Правильнее всего, вероятно, мы поймем указание пациента, если допустим, что сначала предметом его наблюдения был коитус в нормальном положении, который должен произвести впечатление садистского акта. Только после этого переменилось положение, так что у него был случай сделать другие наблюдения и рассуждать иначе. Но это предположение не достоверно и не кажется мне необходимым. Сокращенное изложение текста не должно заставить нас забыть настоящее положение вещей, а именно что анализируемый в возрасте двадцати пяти лет выражал словами впечатления и душевные движения, относившиеся к четырехлетнему возрасту, которые тогда он выразить не сумел бы. Если пренебречь этим замечанием, то легко может показаться комичным и невероятным, что четырехлетний ребенок в состоянии высказывать такие специальные суждения и ученые мысли. Это просто второй случай запоздалого действия. В возрасте полутора лет ребенок получает впечатление, на которое он не может достаточно полно реагировать. В четырехлетнем возрасте, когда это впечатление снова оживает, оно производит на него сильное воздействие, и он начинает его понимать. И только двадцать лет спустя, во время анализа, ему удается сознательным мышлением понять то, что в нем тогда происходило. Анализируемый вполне правильно не принимает во внимание эти три временные фазы и переносит свое настоящее «Я» в далекую прошлую ситуацию. Мы следуем за ним, потому что при правильном самонаблюдении и толковании эффект должен получиться такой, будто можно было бы пренебречь промежутком между второй и третьей временной фазой. У нас также нет других средств описать процессы во второй фазе.

104

Как он справился далее с этой частью проблемы, мы узнаем ниже, при исследовании его анальной эротики.

105

Доказательством тому, как рано я стал заниматься этой проблемой, может послужить место из первого издания моего «Толкования сновидений» (1900). Там говорится (с. 126) по поводу анализа встречающейся в сновидении речи: «Этого нельзя уже больше иметь, эта речь принадлежит самому мне; несколько дней тому назад я ей объявил, что самые ранние детские воспоминания как воспоминания больше уже недоступны (их нельзя уже больше иметь как воспоминания), но заменяются “перенесением” и сновидениями в течение анализа».

106

Механизм сновидения не поддается влиянию, но содержание сновидения частично подвержено воздействию.

107

Исходя из серьезных оснований, я предпочитаю говорить: «отход либидо от актуальных конфликтов».

108

Часть взамен целого (лат.). – Примеч. перев.

109

Ягодицам (лат.). – Примеч. перев.

110

Сомнением (лат.). – Примеч. перев.

111

Я делал также неоднократно попытки передвинуть историю больного по крайней мере на один год, т. е. отнести соблазнение к возрасту четырех с половиной лет, а сновидение – на пятую годовщину рождения. В интервалах ничего нельзя было изменить, но пациент оставался и в этом отношении непоколебимым, хотя и не мог совершенно устранить во мне последнюю тень сомнения. Для впечатления, которое получается от его истории и всех связанных с ней выводов и соображений, такая отсрочка на год была бы совершенно безразличной.

112

Особенно об ударах по пенису.

113

Выражающемся в страхе (желании) быть съеденным волкомотцом.

114

Как мы еще услышим, этот симптом развился у него на шестом году жизни, когда он уже умел читать.

115

При допущении реальности первичной сцены.

116

Пациент говорит, что на его родном языке нет употребления слова «провал» для обозначения кишечных расстройств.

117

Этот оборот речи имеет на родном языке пациента такое же значение, как и понемецки.

118

Действие было одинаковое, независимо от того, делал ли он вливание сам или поручал другому.

119

Точнее не установлено, когда это было, во всяком случае – перед кошмарным сном в четыре года, вероятно – перед отъездом родителей.

120

См. выше.

121

Причем он, вероятно, не ошибся.

122

Или пока он не понимал коитуса у собак.

123

Я думаю, легко доказать, что младенцы пачкают своими экскрементами только тех лиц, которых они знают и любят. Чужих они не удостаивают такой чести. В трех статьях о сексуальной теории я упомянул о самом первом значении кала для аутоэротического раздражения слизистой оболочки кишечника; как дальнейшее открытие к этому присоединяется то, что при дефекации большое значение имеет внимание к объекту, которого ребенок слушается и которому идет навстречу. Это же отношение сохраняется и в дальнейшем, а именно в том, что более взрослый ребенок позволяет только некоторым предпочитаемым лицам сажать себя на горшок или помогать при мочеиспускании, причем, однако, принимаются во внимание и другие цели.

124

Кучка кала (лат.). – Примеч. перев.

125

В бессознательном, как известно, не существует «нет»; противоположности совпадают. Отрицание вводится только процессом вытеснения.

126

Вши в сновидениях и фобиях тоже часто означают маленьких детей.

127

См.: Собрание малых писем Зигмунда Фрейда о неврозах.

128

А именно так ребенок относится к калу.

129

С позволения сказать (лат.). – Примеч. перев.

130

См.: Сказочный материал в сновидениях // Международный журнал по лечению психоанализом, I, II, 1913.

131

Коррекция при последующем рассказе: «Мне кажется, что я резал не дерево. Это – слияние с другим воспоминанием, которое также извращено галлюцинацией, будто я сделал надрез ножом в дереве и будто при этом из дерева появилась кровь».

132

Мы знаем это относительно няни и узнаем то же самое относительно другой женщины.

133

К самым мучительным, но также и нелепым симптомам его будущего страдания принадлежит его отношение ко всякому… портному, которому он когдалибо заказывал платье: его робость перед этим «высокопоставленным» лицом, его старание расположить последнего к себе несоразмерными чаевыми и отчаяние по поводу результатов работы, независимо от того, какими они оказывались в действительности.

134

В связи с этим скажу о сновидениях, которые он видел позже, чем кошмарный сон, но еще в первом имении, представлявших сцену коитуса между небесными телами.

135

Весьма замечательно, что реакция стыда так тесно связана с непроизвольным мочеиспусканием (дневным и ночным), а не с недержанием кала, как следовало бы ожидать. Опыт не оставляет в этом отношении никакого сомнения. Заставляет задуматься также постоянная связь между недержанием мочи и огнем. Весьма возможно, что в этих реакциях и связях мы имеем дело с осадками культуры человечества, сохранившими для нас свои следы в мифах и фольклоре.

136

По времени он случился в возрасте двух с половиной лет – между предполагаемым наблюдением коитуса и соблазнением.

137

Возможное побочное значение, что завеса представляет собой девственную плеву, разрывающуюся при сношении с отцом, не совпадает с условием излечения и не имеет никакого отношения к жизни пациента, для которого девственность не имела ни малейшего значения.

138

Допускаю, что этот вопрос – самый тонкий во всем психоаналитическом учении. Я не нуждался в сообщениях Юнга и Адлера, чтобы критически отнестись к возможности, что подтверждаемые анализом детские переживания – испытанные в невероятно раннем возрасте, – скорее основаны на фантазиях, сочиненных по поводу более поздних случаев, и что необходимо допустить проявление конституционального момента или филогенетически унаследованной предрасположенности во всех тех случаях, когда в анализах находишь влияние детского впечатления на последующую жизнь. Наоборот, ничто не вызывало во мне больше сомнений, никакая другая неуверенность не удерживала сильнее от публикации. Я первый открыл как роль фантазии для образования симптомов, так и «обратное фантазирование» в детство более поздних наблюдений и последующую сексуализацию этих фантазий, на что не указал бы никто из противников. (См.: Толкование сновидений, 1е изд., с. 49, и примечание к случаю невроза навязчивого состояния: Собрание малых писем Зигмунда Фрейда.., 3, 1908, с. 164). Если я всетаки остался при своих более трудных и менее приемлемых взглядах, то это случилось благодаря аргументам, на которые наводит исследователя описанный здесь случай или любой другой детский невроз и которые я предлагаю на суд читателя.

139

Как указано выше, сцену с Грушей пациент припомнил сам, в возникновении этого воспоминания конструкции или поведение врача не принимали никакого участия; изъяны в воспоминании о ней были анализом восполнены таким образом, что заслуживают названия безупречного, если вообще придавать какуюнибудь ценность методу аналитической работы. Рационалистическое толкование этой фобии могло бы только сказать: ничего необыкновенного нет в том, что расположенный к боязливости ребенок получает припадок страха от бабочки с желтыми полосками, вероятно, вследствие врожденной склонности к страху. Ребенок ищет какойнибудь причины для этого страха и пользуется случайным сходством имени и одинаковостью полос, чтобы сконструировать себе фантазию о приключении с нянькой, о которой еще сохранилось воспоминание. Но если побочные условия невинного самого по себе события – мытье пола, метла, ведро – проявляют в дальнейшей жизни такую силу, что навсегда и навязчиво обуславливают выбор объекта у этого человека, то фобия бабочки приобретает непонятное значение. Положение вещей становится, по крайней мере, столь же замечательным, как и предполагаемое мною, и пропадает вся выгода от рационалистического понимания этой сцены. Сцена с Грушей для нас особенно ценна, так как на ней мы можем подготовить свое суждение для понимания менее достоверной первичной сцены.

140

См.: Центральная газета по психоанализу, 6, 1912.

141

Международный журнал по лечению психоанализом, I, 1913, с. 525 и далее.

142

Могу не считаться с тем, что это поведение получило свое словесное выражение только два десятилетия спустя, потому что все влияние, приписываемое нами этой сцене, выразилось в форме симптомов, навязчивостей и т. д. уже в детстве, задолго до анализа. При этом совершенно безразлично, считать ли ее первичной сценой или первичной фантазией.

143

Снова должен подчеркнуть, что все эти рассуждения были бы совершенно излишними, если бы сновидение и невроз не относились к периоду детства.