Таинственный след - [19]

Шрифт
Интервал

— Рассказывай, Гриша, — стараясь быть приветливей, попросил я Проценко. И вот что мы услышали.

— Я расскажу вам об одной ночи, которую никогда не забуду, — тихо начал Проценко. — В ту ночь нас повезли на расстрел. Мы были в лагере, а как выглядят лагеря, вы, наверное, знаете. Со дня на день ждали, что с нами будет. На краю лагеря, у самой колючей ограды, стоял одинокий каменный дом. Сначала мы думали, что в нем живут охранники, но ошиблись. Это был «дом смерти». Вечерами туда пригоняли партии пленных, а на рассвете людей украдкой выводили из домика к дальнему оврагу и там расстреливали. Казнь была страшная. Скошенных пулями и сваленных в овраг людей обливали бензином и поджигали. Кое-кто еще оставался жив, но каратели жалели патроны, предпочитая, чтобы с раненными расправился огонь. Полуживые кончились в пламени, дико кричали. В первые дни фашисты все это проделывали тайно, но потом перестали стесняться. Так нам открылась тайна одинокого кирпичного дома и страшного оврага.

В ту ночь, когда нас привели в дом, мы и не думали спать. Все знали, как встретит нас рассвет. Он будет последним в нашей жизни. Люди волновались, нервничали. Особенно переживал один товарищ из Ферганы Ташматов. Накануне он с группой пленных видел, как расстреливают и сжигают его товарищей. Потрясенный Ташматов подбежал к оврагу и в исступлении начал кричать:

— Стреляйте, вешайте, делайте что хотите, но зачем вы сжигаете живых людей? Это ужас и зверство. Люди не простят вам этого!

Пленные оттащили Ташматова, спрятали его в толпе. А он бормотал что-то на своем языке, плакал и вырывался из рук. Теперь, когда ему самому предстояло сгореть в пламени, Ташматов просто сходил с ума.

— О аллах, — шептал он, — пощади несчастных, сохрани нашу жизнь.

Но аллах не спас Ташматова. Среди ночи он выскочил из своего угла на середину помещения и начал хохотать и бесноваться.

— Чего сгрудились в кучу? — кричал он. — Шире круг, отойдите. Сейчас Ташматов будет танцевать. Где дутар? Друг, играй веселее. Так, так, хорошо! Еще быстрее, еще, еще...

Ташматов метался по кругу, вздымал руки над головой, подбадривая себя гортанными криками. Потом он вдруг остановился, сверкнул огненными глазами и поклонился всем нам до самой земли. Выпрямился, тряхнул головой и закричал:

— Чего носы повесили? Не унывать! Руки по швам! Разве не видите, что перед вами начальство?

— Этот несчастный, кажется, помешался, — сказал мой сосед.

— Похоже на это, — ответил я.

— Эй, чего мы стоим? — продолжал шуметь Ташматов. — Кто смеет задерживать командующего?

Он рванул рубаху так, что полетели клочья, подбежал к двери и стал бить в нее ногами, стучать кулаками. На его губах появилась кровавая пена.

— Убьют этого несчастного, — сокрушенно сказал кто-то, — держите его.

Открылась дверь, и двое солдат набросились на Ташматова. Они били узбека прикладами, пинали ногами. Но с ним не так-то просто было сладить. Ташматов сам кидался на них, пытался вырвать оружие. Прогремел выстрел, и Ташматов рухнул на пол. Перед смертью он успел еще сказать что-то, но ничего нельзя было разобрать.

Часовые вышли и плотно закрыли дверь. Смерть товарища потрясла нас, и мы долго угрюмо молчали. Говорят, перед смертью человек вспоминает всю свою прошлую жизнь. Она проносится перед его глазами за какое-то мгновение. Не знаю, так это или нет, но мне в ту ночь припомнился большой луг у нашего села и речка, что петляет по лугу. Я увидел себя с ватагой деревенских ребятишек. Мы резвились на лугу, ловили бабочек и зеленых стрекоз. Потом поспорили и подрались. Увидел я и свою мать. Она стоит на лугу и осуждающе качает головой. Зачем, мол, вы, неразумные, шалите, играйте хорошо, не балуйтесь.

Перед мысленным взором встают друзья и знакомые. Я вижу их так ясно, как будто они стоят рядом. Вижу их глаза, улыбки, слышу голоса. Какой-то чудесный сон... Но вдруг видение исчезает и вокруг снова возникает знакомая жуткая картина. Тяжело вздыхают, ворочаются на нарах люди в полосатых одеждах, мои товарищи-смертники. Сердце больно сжимается. Пройдет еще час-полтора, и всему наступит конец. Уже без тебя будет всходить яркое ласковое солнце, без тебя цвести травы, так же будет плыть в небе луна и улыбаться влюбленным. Люди будут пахать землю и убирать хлеб, растить ребятишек, строить дома. Весну сменит лето, потом придет осень и зима, выпадет пушистый снег, но тебе не придется больше ходить по белому снегу. Смерть крепко держит нас в цепких объятиях, нет сил разорвать их.

— Э, люди, — крикнул кто-то, и я очнулся, — видите, зарево, засветилось?!

— Неужели пришел час? Неужели рассвет?

— Нет, нет! — сбивчиво говорит мой сосед. — До рассвета еще далеко, еще не время всходить солнцу.

Я увидел в каменной стене под самым потолком зарешеченное окно. Свет едва пробивался через него. Но рассвет приближался, а с ним приближался и наш конец. Пленные привстали на нарах и протянули руки к маленькому окошку, точно пытаясь преградить путь рассвету. И тут мы услышали ошеломившие нас слова:

— Товарищи! Бегите, спасайтесь... — голос был твердый и спокойный. Распахнулась железная дверь, и в камеру ворвался свежий воздух. Путь открыт, но люди не двигаются с места. Никто не верит в неожиданное освобождение. Мы столпились у стены и молча глядели в темный провал двери, не покажутся ли в дверях часовые и не начнут ли убивать нас так, как застрелили ночью несчастного Ташматова. Но голос снаружи торопит нас:


Еще от автора Кемель Токаев
Не жалея жизни

Сборник «Не жалея жизни» посвящен чекистам-казахстанцам, надежно обеспечивающим государственную безопасность страны. В книге публикуется краткий очерк истории создания и деятельности органов ЧК—КГБ Казахстана. Другие произведения сборника, основанные также на обширных документальных материалах, повествуют об операциях чекистов против внешних и внутренних врагов Советского государства.


Рекомендуем почитать
«Гость» из Америки

А с вами случалось такое? Когда чья-то незримая жизнь играет внутри вас будто забродившее вино, она преследует вас с самого детства и не даёт покоя ни днём, ни ночью. С ней невозможно договориться, у неё нет ни ног, ни тела, ни голоса. У неё нет ничего. И, тем не менее, она пытается по-своему общаться и даже что-то рассказывает. Что это: раздвоение сознания или тихое сумасшествие? А может, это чья-то неуспокоенная душа отчаянно взывает о помощи? Тогда кто она? Откуда взялась? И что ей нужно?


Нарко. Коготь ягуара

Первый официальный роман по мотивам культового сериала «Нарко» от Netflix. Удивительно подробное и правдивое изображение колумбийской наркоторговли изнутри. Хосе Агилар Гонсалес – sicario, наемный убийца медельинского картеля. Он готов обрушиться на любого врага Пабло Эскобара – и сделать с ним все, что прикажет Патрон. Он досконально изучил весь механизм работы кокаиновой империи, снизу доверху. Он глубоко проник в мысли и чувства Эскобара. Он знает, как подойти к нему даже с такой просьбой, которая другим показалась бы самоубийством, – и получить желаемое.


Занятие не для дилетантов

Без аннотации Вашему вниманию предлагается сборник зарубежных детективов.


Эдмон Белл и инспектор Тригсс

В новом томе собрания сочинений классика бельгийской литературы Реймона Жана Мари де Кремера, более известного под литературными именами Жан Рэй, Джон Фландерс и Гарри Диксон, вошли девять повестей из его почти неизвестного за пределами Бельгии цикла. Цикл посвящен приключениям потомка одного из эпизодических героев Артура Конан Дойля, упомянутого в рассказах о Шерлоке Холмсе — профессора Джо Белла. Перед нами новый герой, шестнадцатилетний Эдмонд Белл, столь же юный, как Рультабий из «Тайны желтой комнаты» Гастона Леру, столь же проницательный и столь же блистательный.


Несчастный случай. Старые грехи

В причудливый узор сплетаются судьбы героев романа: адвоката-красавицы Тамары, безнадежно влюбленного в нее аналитика Боба, оперативника Вохи и бизнесмена Виктора Новака. Любовь, ненависть, соперничество, случайные встречи и взаимные обиды связывают этих людей, а объединяет единая цель: поиск серийного убийцы. «Несчастный случай» — так называется новый роман, раскрывающий обстоятельства пятого дела из серии «Тройная защита». Прошло несколько лет после смерти мужа Тамары Макса, друга и коллеги Боба и Вохи.


Плод чужого воображения

Летними вечерами в дачном поселке собиралась дружная компания хороших знакомых – пока к ним не присоединились новые соседи. Это неприятные, грубые люди – сильно пьющий художник Денис, его вульгарная супруга Иричка и ее тихая, незаметная сестра Зина. Как-то вечером, когда компания сидела во дворе, нарядная Иричка прошла мимо, небрежно помахав присутствующим, а вскоре ее труп нашли в ближайшем овраге…Полиция начала расследование, но соседи решили не оставаться в стороне и попросили Олега Монахова, называющего себя ясновидящим и волхвом, присоединиться к поискам убийцы в частном порядке…