Таинственный подкидыш - [38]

Утренний туман, поначалу скромно сосредоточенный у поверхности земли, обнаглел и стал подниматься вверх, обволакивая все вокруг влажным холодом. Медленно просыпающийся лес поглощал этот туман и нехотя впитывал холодную влагу.

Постепенно рассвет окончательно победил ночную тьму. Солнечные лучи еще не успели проникнуть в лесные заросли, согреть деревья и остывшую за ночь землю, но первые птицы уже пробудились и стали заливаться довольным щебетанием в предвкушении радостного солнечного дня.

Было ранее, чистое и свежее весеннее утро. Легкий ветерок лениво теребил верхушки деревьев. Природа радовалась наступлению нового дня. Но Борису вовсе не хотелось радоваться жизни и наслаждаться природой. Ему по-прежнему было холодно, в животе урчало: голодный желудок требовал пищи.

Парень больше не думал о железной дороге и своих вчерашних планах, он не кушал уже почти сутки и очень хотел есть.

Борис решил идти назад, в поселок. Но не домой, парень дал себе слово не возвращаться больше в отчий дом и даже не рассматривал этот вариант. Он не знал, куда конкретно пойдет, где будет искать еду, просто двинулся к поселку.

Он мог бы свернуть на просеку и выйти в районе своего дома, но пошел по дороге дальше, почти до бетонных плит на входе в поселок, где свернул на тропинку, которая вывела его на опушку леса.

Ступая по мягкой земле, Борис, как хищник на охоте, пересек опушку, перебрался через небольшой овраг и вышел на лесную полянку на краю поселка. Отсюда хорошо просматривалась близлежащая улица и прилегающие к ней дома.

Было воскресное утро. Солнце уже выбралось из тумана и золотило верхушки домов, но поселок еще по-настоящему не проснулся. Улица пустовала.

Борис прислушался. Стояла мягкая тишина, которую нарушало лишь негромкое куриное кудахтанье. Парню можно было бы зайти в какой-нибудь дом и попросить хлебушка. Но он не мог, категорически не способен был попрошайничать.

Боря нерешительно остановился у невысокого деревянного забора, огораживающего участок ближайшего дома. Он довольно долго бесцельно стоял, рассматривал небольшой частный дом. Такие старые глинобитные дома у них называли саманными. Дом уже отживал свой срок, он казался Борису древним, доисторическим. Сам Боря жил в более добротном деревянном доме, построенном сразу после войны.

Участок был пуст, калитка прикрыта на щеколду. С задней стороны старого дома находилась небольшая пристройка, именно оттуда доносились куриные голоса. Борис слышал кудахтанье, и слюнки текли по его губам: он очень любил куриные яйца. Они преобладали в его домашнем рационе.

Голод гнал парня. Он аккуратно перемахнул через забор, обошел дом и направился к курятнику. Решил рискнуть. Прислушался: ничего подозрительного, только недовольное кудахтанье.

Борька рывком распахнул прикрытую дверь. Она поддалась легко. Нос юноши обдало тяжелым запахом куриного помета, но парнишка переступил порог и очутился в маленьком полутемном помещении с единственным окошечком на противоположной от входа стене.

Вдоль узкого прохода у стены располагался покрытый соломой настил для куриц. Они бегали по курятнику, возбужденные появлением незнакомого человека, хлопали крыльями и возмущенно орали.

Борис пригнулся, так как высота потолка не соответствовала его росту, и осторожно, чтобы не задеть какую-нибудь курицу, приблизился к настилу, где обнаружил целых семь яиц. Яйца были еще теплые, кое-где перепачканные куриным пометом.

Не обращая внимания на протесты кур, Борис сразу же расколол три яйца и с жадностью выпил их содержимое. Он хотел так же поступить и с остальными, но призадумался и решил, что лучше отнести яйца на стоянку в лесу и, если удастся найти спички и кастрюльку, отварить их на костре.

Парень аккуратно распихал яйца по карманам своей куртки и подумал о том, стоит ли поймать курицу, чтобы продать ее или разделать потом в лесу, однако ловить живность не стал. Юноша осмотрелся в поисках того, что можно еще взять с собой, но не увидел ничего подходящего. В это время послышалась женская ругань и приближающиеся шаги.

У Борьки перехватило дыхание. Он спешно выложил яйца на настил, ринулся к двери, вновь распахнул ее.

Прямо на него шла пожилая тетка в темной куртке, наспех накинутой на ночную рубашку. Очевидно, хозяйка дома и курятника. Борис узнал ее. Она была знакомой матери, приходила несколько раз к ним в гости. Валентина Михайловна стыдила Бориса в ее присутствии.

Парень замер, не понимая, что делать. Сердце бешено колотилось. Борька был в смятении. Все внутри сжалось от стыда и страха, возникшего из-за того, что его поймают на месте преступления.

Но вдруг волна гнева накрыла Бориса: опять ему не везет! Надо же: забрался к подруге матери, не зная, что именно она живет в этом доме, и разбудил ее.

Борис хотел выбежать и проскочить мимо тетки, но не решился: женщина подошла совсем близко. Своим мощным телом она перегородила путь к бегству.

В страхе Борька отпрянул вглубь курятника.

ГЛАВА 20 ПЕРВОЕ УБИЙСТВО

Женщина долго не могла уснуть. Она испытывала непонятное, ничем не объяснимое волнение, ее мучила бессонница и тупая головная боль. В полнолуние у нее часто побаливала голова и была бессонница. Она вышла даже во двор посреди ночи, посмотрела на яркую луну и ополоснула ноги холодной водой из колонки. Она часто мыла ноги на ночь, чтобы погасить волнение и нагнать сон. Однако на этот раз заснуть ей удалась лишь на рассвете. Проснулась она из-за странного шума, исходившего из курятника. Она подумала, что нужно выпустить кур на улицу и покормить их. Женщина накинула на себя куртку и вышла во двор. Дверь в курятник была приоткрыта, несколько куриц пролезли сквозь узкую щель, выбежали на улицу и в возбуждении бегали по двору. Женщина удивилась и насторожилась: она хорошо помнила, что вечером как обычно плотно прикрыла дверь курятника. Неужели кто-то забрался?