Таинственный гость из космоса - [8]
Бывший пожарный Сергей Одиноков сказал, что вчера ночью, когда он, как обычно, исследовал посёлок на предмет что-нибудь стянуть, в одном дворе он наступил на кого-то и растянулся. Этот кто-то был плоский и скользкий.
— Это лужа была, — сказал аксакал[3] Кривошеев.
— И не лужа! Он меня за ногу укусил.
— Значит, собака.
— И не собака. Он не лаял, и не мохнатый. Вот, смотрите.
Все посмотрели и убедились, что укус был не собачий и не в ногу, а в ботинок. Кусок ботинка словно ножницами вырезали. Но ни на какие мысли этот укус мудрецов не навёл.
— В общем, вот что, — решил Степаныч, — не беспокойся. Вернётся твой пришелец. Побегает, побегает и вернётся. Никуда твой расплющенный таракан не денется.
— Почему? — удивился дядя Коля Спиглазов.
— Потому что лучше нашей Клязьмы нигде места нет. Смотри, какие у нас сосны — сплошной кислород! Тут одних санаториев туберкулёзных три штуки. Вон Саяр Хуснутдинов отсюда уехал. И в Израиле был как еврей, и в Америке как татарин, и в Испании как украинец, а потом как миленький сюда вернулся — прорабом работает.
Все обещали быть бдительными и при случае сигнализировать.
На этом хурал[4] закончил свою работу.
Глава шестнадцатая
Папа, девочка и Камнегрыз переезжают
А «расплющенный таракан», он же «силиконовая сковородка», у Кати буквально расцветал.
Выяснилось, что он прекрасно может бегать и прыгать на большие расстояния. Он поджимал под себя ножки и резко щёлкал ими. После этого он пролетал метров пять и мягко опускался на землю. Если бы он опустился на человека, то непременно сбил бы его с ног, потому что был очень тяжёлый.
Они с Катей всё лучше понимали друг друга. И что интересно, Камнегрыз за две минуты до появления учёных знал, что они появятся.
Однажды, когда в очередной раз к ним пришёл профессор Пузырёв просить хрен и горчицу для эксперимента, Камнегрыз лёг резиновым ковриком для ног у входа, подняв лапки вверх. Ничего не подозревающий Пузырёв стал вытирать об него ноги. Камнегрыз одновременно всеми лапками сделал влево и Пузырёв шлёпнулся на пол как подкошенный.
— Всё, — сказал после этого папа. — Переезжаем в город.
— Почему?
— Потому что из-за дурацких шуточек твоего Камнегрыза его скоро найдут. А потом заморят.
В городе у Кати с папой была двухкомнатная квартира с телефоном, с ванной и с мамой Наташей.
Вообще-то Катины папа и мама давно развелись. Нет, не развелись, а разъехались, потому что у каждого из них была своя жизнь.
Папа был размеренным инженером с твёрдым расписанием, а мама работала на телестудии костюмером днями и ночами. Из-за съёмок она часто возвращалась домой совсем поздно и долго не могла прийти в себя.
Папе это не нравилось. Он говорил:
— Телевидение или мы!
Они оба любили Катю и с неохотой передавали её друг другу.
— Это моя дочь!
— Нет, это моя дочь!
— Это моя дочь!
— Нет, это моя дочь.
— Нет это моя дочь!
— Это моя дочь!
— Нет, это моя дочь!
— Я тебе её не отдам!
— Это я тебе её не отдам!
— Это моя дочь!
— Нет, это моя дочь.
— И всё-таки это моя дочь!
— И всё-таки это моя дочь! Телевидение или мы!
Катя жила с папой в Клязьме, потому что там была хорошая школа и потому что у папы был постоянный рабочий режим.
Но иногда они подолгу все вместе жили в московской квартире. Особенно на каникулах.
Вот и сейчас Катя с папой решили спрятать Камнегрыза от глаз вездесущих учёных в Москве, чтобы учёные не заморили его окончательно.
Папа закатал Камнегрыза в трубку и запихнул в чемодан на колёсиках. Чемодан он с трудом дотащил до машины, и они с Катей умчались, оставив учёных одних заниматься изучением пришельца.
Они решили, что покрасят Камнегрыза в крупную клетку и будут говорить, что это бразильский броненосец, которого им дали на время из зоопарка.
— Здравствуйте, — сказала им мама. — Давно вас не было.
Глава семнадцатая
В городской квартире
Мама открыла им дверь, как всегда не отрываясь от телефонной трубки.
— Я, Маша, тебе перезвоню, — сказала она в телефон. — Моя дочка приехала с мужем.
Она заобнимала, зацеловала Катю, а папу только чмокнула в щёку.
— А это что ещё за чемодан с гантелями? — спросила она.
— Он не с гантелями. Он с пришельцами, — ответил папа.
— С какими ещё пришельцами?
— С Камнегрызом, — сказала Катя.
Мама, оказывается, о Камнегрызе ничего не знала. Ни в газетах, ни по радио, ни просто так в народе никто ничего о пришельце не говорил.
Папа раскрыл чемодан, Камнегрыз со стуком выпал из него и радостно забегал по квартире, топоча всей тысячью своих тяжёлых ножек.
Мама ухватилась за папу:
— Ой! Что это?!
— Камнегрыз клязьменский кайнозойский, — ответил папа.
Камнегрыз, как водится, первым делом начал грызть кошачье блюдце на полу. Кошка с шипеньем и диким ужасом в момент взлетела по оконной шторе под самый потолок.
— И эта жуть будет у нас жить? — спросила мама, внимательно присмотревшись к Камнегрызу.
— Будет, — ответил папа.
— Ни за что! — сказала мама. — Ни за что! Выбирайте — или он, или я!
— Мы выбираем его! — сказал папа.
— А я? — удивилась мама.
— А ты переедешь в Клязьму.
— Вот ещё! — сказала мама. — Никуда я не перееду. Он не кусается?
Глава восемнадцатая
Отчёт о проделанной работе с иноземным существом кремневидной структуры
