Таинственный город за туманами - [7]

— Обычно я не такая, чтоб ты знала! — воскликнула девочка, обращаясь к сирени.

В этот самый момент она услышала стук в дверь. Лина подскочила от удивления. Она торопливо вытерла слёзы и осторожно приоткрыла дверь. За дверью стоял Ит-тян.

— Лина, тебе, наверное, скучно сидеть взаперти в своей комнате? Как ты смотришь на то, чтобы прогуляться по дому? Я буду твоим проводником, — сказал он, с улыбкой глядя на неё.

Лина энергично кивнула головой, обрадовавшись его приглашению. Шагая вслед за Ит-тяном, Лина решила спросить его о том, что её беспокоило:

— Это посёлок Серебряный Рудник? Или какое-то другое место?

Ит-тян удивлённо обернулся и посмотрел на Лину.

— Ты хочешь сказать, что не знаешь? Это вовсе не посёлок Серебряный Рудник. Официально здесь город Туманная Долина, но мы называем его Улицей Сумасшедших. Потому что все мы любим пошутить, понимаешь?

— Улица Сумасшедших! — воскликнула потрясённая Лина, а про себя подумала: «Какое ужасное название! Посёлок Серебряный Рудник звучит гораздо лучше». Однако она не осмелилась сказать об этом вслух, потому что Ит-тян смотрел на неё с улыбкой, как бы говоря: «Улица Сумасшедших — красивое название, верно?»

После того, как они осмотрели весь дом, Ит-тян предложил пойти поболтать с Джоном. Они отправились на кухню, но Джона там не оказалось.

— Должно быть, он пошёл в огород, — сказал Ит-тян и вышел из дома, ведя за собой Лину.

Стоило им пройти немного по тропинке, что вела от кондитерской в сторону тёмного леса, как вокруг внезапно посветлело и показался огород. Посреди салатной грядки, словно Король салата, возвышался Джон. Издали он выглядел совершенно круглым.

— Эй, Джон! — крикнул Ит-тян.

Заметив их, Джон помахал в ответ рукой и сказал:

— Мне нужны две морковки, большой кочан капусты и полная корзина винограда. Могу я рассчитывать на вашу помощь?

— Конечно! — ответил Ит-тян.

Он принялся разыскивать и срывать всё, о чём просил Джон. Каждый овощ занимал определённый участок. Справа от огорода располагалось небольшое пастбище и фруктовый сад. Ит-тян отдал Лине корзину и стал собирать виноград.

Лина несла корзину с виноградом, Джон шагал, прижимая к себе короткими ручками капусту и салат, а Ит-тян тащил морковку, лук и шпинат.

На обратном пути Лина спросила:

— Этот огород и пастбище принадлежат гостинице Пикотто?

— Нет, они являются собственностью всех, кто живёт на Улице Сумасшедших, — ответил Джон.

— Всякий раз, когда нам что-то требуется, мы просто берём его в нужном количестве, — добавил Ит-тян.

— Мы работаем все вместе лишь во время посадки, а в остальное время ухаживаем за огородом по очереди, — сказал Джон.

— Все вместе? Ты хочешь сказать, что старушка тоже работает в огороде? — спросила Лина. Ей припомнилась старушка, сидящая на диване, будто чёрное пятно.

— Да, конечно, она приходит на работу. В конце концов, ты же знаешь её девиз: «Кто не работает, тот не ест». Но её работа немного стоит, — добавил Ит-тян.

— Неправда. Когда бабушка Пикотто появляется в огороде, ни одна ворона или воробей не смеют туда сунуться. Согласись, что из неё получается великолепное пугало!

Ит-тян рассмеялся, а Лина подумала, что слова Джона не лишены смысла, потому что при виде старушки даже ей хотелось бежать без оглядки.

* * *

В ленивом безделье прошло три дня.

Лина была так занята, навещая по очереди двух своих новых друзей, что и думать забыла о возвращении домой.

Улица Сумасшедших, оправдывая своё название, всегда готова была чем-то удивить. От Ит-тяна, например, вечно пахло химикалиями, цветами и маслом.

После ужина Лина отправлялась обычно в комнату Ит-тяна. Когда она впервые туда вошла, то решила, что вряд ли выдержит там больше получаса. Несмотря на то, что на дворе стояло лето, в каждом из четырёх углов комнаты возвышалась пузатая печь, внутри которой жарко пылал уголь. Лина была озадачена.

— Ит-тян, неужели ты так сильно мёрзнешь?

— Это моя работа, — ответил он, уклонившись от дальнейших объяснений.

Джон, шеф-повар, называл комнату Ит-тяна экватором. И хотя Джону ещё не приходилось бывать на экваторе, по его мнению, там стояла такая же жара. В конце концов, Лина отыскала на «экваторе» самое прохладное место и теперь проводила там в беседах целые часы.

Кроме печей, в комнате Ит-тяна стоял типографский станок, перегонный куб, множество бутылок, колб и пробирок с различными химикатами, лежали горы книг и тетрадей, так что едва оставалось свободное место. Имелась там и кровать, но на ней стояла большая бутыль с лекарством, поэтому Ит-тян спал, лёжа в гамаке.

Не обращая внимания на жару, Ит-тян в своей захламлённой комнате перегонял и смешивал вещества, о которых Лина не имела ни малейшего понятия. Он постоянно забывал, куда положил болты, гайки, гаечные ключи и молотки, поэтому Лина искала их для него, пока они беседовали.

Джон всё время проводил на кухне, которую начищал до блеска, и возвращался в свою комнату лишь на время сна.

К трём часам дня все собирались к чаю, а Лина и Джентльмен, благодаря особой заботе Джона, перекусывали также в десять утра. Джентльмен всегда получал кубик сливочного масла в пять сантиметров толщиной, а Лина — холодное молоко и сладости.