Таинственное похищение - [8]

Посыльный сельсовета был разговорчивым человеком и умел расположить к себе людей. Его широкая улыбка словно говорила: «Бай Ахмед человек народный, понимает, что к чему».

Однако Ибрагим испытывал исконное недоверие к представителям власти, прочно укоренившееся в народе в прошлом. Сжав челюсти, чтобы не выдать боли, он выжидающе смотрел на человека с киркой. Любезность Ахмеда казалась ему подозрительной.

— Этот человек хочет с тобой поговорить. Слушай его, как меня слушаешь, — важно сказал посыльный. — В наших горах, Ибрагим, скоро чудеса случатся. Клад будут искать здесь люди, большой клад, говорю тебе!

Он снова улыбнулся. Реденькие усы при этом зашевелились.

— И разве плохо будет, если и тебе перепадет кое-что от этого клада, а?

Внизу раздался едва слышный шум, будто скрипнула дверь. Ибрагим прислушался. «Ушли», — подумал он и посмотрел на пояс: ему показалось, что рана сильно кровоточит. Дотронулся ладонью до больного места. Кровь еще не пропитала куртку и пояс, и снаружи ничего не было заметно.

— Тебе что, нездоровится? — спросил посыльный, заметив, как осторожно он притрагивается к груди.

— Да вот, вчера сорвался с дерева и сильно зашибся, — соврал Ибрагим.

— И куда полез? Не дятел ты, чтоб по деревьям карабкаться.

Ибрагим молчал.

— Дрова, что ли, рубил?

Вопрос помог Ибрагиму выйти из затруднения.

— Дрова, дрова, — поспешно согласился он. — Хотел нарубить сухих сучьев, чтобы жена летом огонь разводила, да вот сорвался, долго ли до беды.

— Настой из ромашки помогает, — авторитетно произнес Ахмед и добавил в раздумье: — Выходит, напрасно мы к тебе притащились, раз ты хворый.

— А что? — нерешительно спросил Ибрагим.

— Рабочие требуются.

Незнакомец, до той поры с любопытством разглядывавший крепкую фигуру Ибрагима, предрасполагающе улыбаясь, заметил:

— Говорят, ты сильный человек и хороший работник.

Ибрагим только молча глотнул. Неспроста, конечно, его хвалит незнакомец, наверное, что-нибудь от него потребует, и ему, Ибрагиму, надо держать ухо востро, а то еще попадешь в ловушку…

— Говорят, болтать ты не любишь и вообще тихий ты человек.

— Чего только не говорят люди.

— Тебя Ибрагимом звать?

Ибрагим не ответил.

— Вот что, Ибрагим, прямо тебе скажу: государству нужны такие люди, как ты. Мы в горах руду будем искать. Заводы тут выстроят, рудники откроют, работу людям создадут. А нам землю бурить надо. Для буров же люди нужны, хорошие люди. Что ты на это скажешь?

Ибрагим опустил голову. Что сказать? Дома хоть шаром покати. Есть у него три клочка земли, так с ними и жена с ребятами управится. Раньше он лес рубил для лесоторговцев, а теперь и их нет. Он поднял глаза и, встретив взгляд человека с сумкой, сдержанно спросил:

— Платить как будете?

— Доволен останешься, поверь мне. Будешь стараться, заработаешь хорошие деньги. Попробуй хоть дней десять. Вот увидишь, не пожалеешь!

— Подумаю, — уклончиво ответил Ибрагим.

— Чего там думать? Соглашайся!

— Вот поправлюсь…

— Да чего там, ушибся ведь только! В понедельник поищешь меня в Мадане, в совете. Спросишь бая Петра — каждый тебе скажет, где меня найти.

Ибрагим не знал, что ответить, и кусал губы в нерешительности.

— А эти деньги даю тебе в задаток, — человек сунул руку в сумку и достал две новенькие хрустящие бумажки. Взгляд Ибрагима приковался к ним точно железо, притянутое магнитом. Сопротивление его заметно уменьшилось.

А человек, видно, знал силу денег. Повертев бумажки в руке, он протянул их Ибрагиму с таким видом, будто хотел поскорее отделаться от них. Казалось, он вот-вот швырнет деньги на землю, если Ибрагим не возьмет их.

— Я мало кому вперед даю, но ты мне кажешься дельным человеком.

Но Ибрагим все еще колебался. Он был не прочь подработать, но вот как быть с подписью? «Ведь за них нужно расписаться, — мелькнуло у него в уме. А кто его знает, под чем заставят подписаться. Потом иди, расхлебывай кашу». И он отдернул руку, которая почти против его воли потянулась к деньгам.

— Бери, Ибрагим! — вмешался Ахмед и прищелкнул языком. — Кто нынче наперед деньги дает? Бери, а то он, раздумает и пойдет других нанимать. Люди работу ищут. Скажи только, что рабочие руки требуются, и со всего голодного края сбегутся. Чего там раздумывать?

Ибрагим глаз не мог отвести от денег. Увидев, что рука, сжимавшая их, готова отдернуться, он облизнул губы и решительно взял деньги. Осмотрел их со всех сторон, как бы не веря, что они настоящие и, аккуратно сложив пополам, сунул в карман.

— Писать умеешь?

Ибрагим отрицательно покачал головой.

— Приложи тогда палец. Вот сюда!

— Это можно, — сдержанно улыбнулся Ибрагим, но было неясно, доволен ли он удачной сделкой или еще не уверен, не прогадал ли.

— Я ведь тебе говорил, что Ибрагим толковый человек, — хвастливо заметил Ахмед. — Да кто же откажется от денег? Не служи я в совете, я бы и раздумывать не стал. Когда-то я работал на руднике. Хозяина Савовым звали. Только что-то не повезло ему. Ну, а теперь, раз за это взялось государство, на полдороге не остановится. Народная власть — она о другом печется.

Немного погодя они ушли. Ибрагим проводил их до конца двора, а когда они скрылись за первым поворотом дороги, быстро возвратился назад, дошел до угла дома, где кончалась тропинка, заглянул за кусты и, не увидев никого, поднялся наверх по лестнице. Вынул деньги, еще раз пересчитал их, постоял немного в раздумье и спрятал бумажки в укромное место над полкой.