Таганай - [32]

– Ясно. Я и не ставил под сомнение то, что у Трех братьев можно надолго заснуть. Просто всегда любопытно это проверить. Ладно, где тут у вас хлеб берут? Хочется перекусить. Между прочим, кто-то нам обещал сала к нему?

– Сало там, на дне, – Олег махнул свободной рукой в сторону сумки. – Ты сначала хлеба поджарь.

Колямбо соорудил себе некое подобие вертела, надел на него кусок хлеба и поднял над пламенем. Бамбук и Димка, первыми приступившие к жарке, уже хвастались готовыми изделиями, и дули на них, пытаясь быстрее остудить, чтобы спокойно положить сверху сало.

По верхушкам деревьев пронесся несильный ветерок, разбавив своим присутствием нависшую было тишину. Рядом упала сорванная им пара еловых иголок. Колямбо посмотрел в низкое сероватое, но абсолютно безмятежное небо, навевавшее, странное расслабление, расслабление притаившейся природы.

«И все-таки на природе здорово, – подумал он. – Красиво и здорово. Наслаждайся этим, пока ты здесь».

Слегка перекусив, ребята облазали все доступные карнизы и площадки на третьем и втором Братьях. Зубарев уверенно дирижировал их движениями, при подъемах или спусках по скалам, фотографируя покорителей высот снизу. Колямбо, не особо жаловавший рискованные восхождения, пару раз сменил руковода на этом ответственном посту.

– Не, тут этажа три, я не полезу! – так ответил он на очередное предложение Олега, и безаппеляционно взяв из его рук фотоаппарат, перемотал пленку до следующего кадра, что означало, можете даже не уговаривать.

Было уже четыре часа дня, когда Зубарев скомандовал группе возвращаться в лагерь. Юные туристы, воодушевленные успешными подвигами на Трех братьях, весело двинулись за ним следом.

– А по первому Брату мы еще не лазали? – вдруг заметил Бамбук, когда туристы проходили мимо скалы.

Колямбо уже основательно поднадоело это занятие, которого он, следует признать, откровенно побаивался.

– Ничего, в следующий раз, – жестко ответил он.

«Вот, долбанные скалолазы, так и навернуться недолго! Все бы им на что-нибудь взгромоздиться».

Но колесо было уже запущено, Олег резко остановился и опытным взглядом стал осматривать скалу, пытаясь выискать место поинтереснее.

– О-о-о.. – недовольно протянул Колямбо. – Сейчас еще куда-то взбираться будем. Олег, может хватит, не пора ли нам домой?

Но Зубарев как будто его не слышал.

– Вон, Муха, гляди! Давайте, туда поднимайтесь, я вас сфотографирую.

Колямбо закатил глаза к небесам, и немного постояв, подошел к Олегу.

– Дай мне, я туда не полезу, сам сфотографирую. – Он протянул руку, чтобы взять обмотанный со всех сторон синей изолентой «Кодак».

– Нет, Колямбо, – руковод заговорил тоном, не терпящим возражений. – На этот раз ты не отмажешься, ты тоже полезешь, как и все.

– Никуда я не полезу, лазайте сами!

– Да, чего ты боишься? – Подошла Муха и положила ему на плечо свою ладонь. – Никто не упадет, тут падать-то не с чего.

Колямбо, увернулся от ее руки и, изобразив на лице гримасу «как вы мне все надоели», решил не уступать ни за что.

– Нет, нет, нет, и не стоит уговаривать.

Подошел Димка:

– Да, ладно, чего ты как не пацан!

– Ну, начинается! Не пацан! Еще там кто-нибудь! Не полезу и все.

– Колямбо, ну чего ты ломаешься? – Зубарев перешел на свою полушутливую речь, это было легко узнать по характерным легким преднамеренным заиканиям перед каждым следующим словом. – Вон, Бамбук младше тебя на четыре года, а без всяких выкрутасов спокойно взбирается на все места.

Олег, встал позади Колямбо и аккуратными движениями начал его подталкивать к скале.

– Давай, иди, не трусь, делай как все. Я снизу буду подсказывать, куда и что ставить.

– Да, не боюсь я ничего! Я лезть не хочу! По деревьям люблю, а по скалам… не хочу.

Но Зубарев уже почувствовал в голосе Колямбо пораженческие нотки и решил довести дело до конца. Он по-прежнему подпихивал Колямбо вперед, тихо приговаривая:

– Иди-иди, полезай со всеми, будет потом что рассказать.

Колямбо понял, что, по-видимому, увильнуть не удастся и, скрипя зубами, согласился:

– Ладно, черт с вами, залезу! – Он посмотрел на первого Брата. – Куда взбираться то?

– Вон, туда, на ту площадку, видишь. – Зубарев указал на небольшую террасу почти под самой вершиной скалы.

Колямбо, которого до этого момента не очень интересовало, куда все планируют карабкаться, удивленно округлил глаза.

– Ничего себе! Да, здесь, здесь… – Он пытался сосчитать примерное количество этажей. – Да, здесь этажей пять, ну минимум четыре.

– Ну, и нормально. – Зубарев отошел от него и присоединился к кучке своих подопечных уже нетерпеливо потиравших руки около начала предполагаемого маршрута подъема. – Вот так и полезем. – Он показал вверх, делая кистью руки волнообразные движения.

Колямбо снова с удрученным видом вскинул голову и посмотрел на высокую площадку. Да, там действительно было этажей пять. Подъем, как он уяснил, пройдет по местами почти вертикальной, но вполне доступной стене, изобиловавшей множеством выпирающих камней, удобных для хвата, больших вымоин, чтобы туда ставить ноги, и мелкими промежуточными площадочками. В общем, весьма заурядной трудности подъем. Однако некоторые участки выглядели обледенелыми, а у Колямбо на руках красовались обыкновенные зимние обшарканные перчатки из кожзама, а на ногах совсем не лазательные бахилы из гладкой резины.