Таганай - [113]

Листровский приложил палец к губам, призывая Барышкова молчать. Было слышно только их частое дыхание от погони.

– Вон из леса! – тихо скомандовал Листровский.

На поясе Барышкова снова прошипела рация:

– База, база! Как слышите меня! Прием! База у нас…

Листровский чуть ли не оторвал рацию от пояса Барышкова, и подтолкнул того, на выход из-под деревьев. А сам двинулся за ним.

– Я база, – ответил Листровский, не став слушать, что там говорят в рации. – Всем быстро на перешеек, мы атакованы! Повторяю, объект на перешейке! Все сюда!

Он тут же выключил аппарат и сунул себе в нагрудный карман, чтобы кликающие и шипящие звуки не стали ориентиром для существа. Они вышли на камни. Справа были видны Влад с Шакулиным, спешащие к ним. Уже где-то вдалеке, в русле реки, сломя голову, огибали полуостров в направлении Двуглавой сопки бойцы-срочники. Листровский вытер лицо от выступившего пота. Их с Барышковым стволы автоматов уставились на чащу.

Все как-то стихло. Капитаны замерли, уши улавливали только звуки прыжков и легкое бряцанье со стороны Влада и Шакулина.

– Где эта тварь? – Барышков сузил взгляд, готовый мгновенно отреагировать очередью из автомата на любое движение в деревьях. – Я прикончу тебя, сука, прикончу! – цедил он сквозь зубы, плавно шагая по камням курума метрах в пяти от полосы леса.

Листровский огляделся по сторонам. Они практически подошли к месту, где должен был остаться на камнях труп первого из спецов, сидевших на перешейке. Глаз капитана в наступившей темноте засек более темный силуэт мертвого человека в ложбине меж двух больших камней.

– Я проверю, – он хлопнул Барышкова по плечу, и двинулся к телу.

Спецназовец лежал лицом вверх, на его груди была видна рваная глубокая рана. Через всю правую щеку и лоб шли полосы порезов от когтей. Похоже, существо нанесло ему удар в лицо лапой, а затем, проткнув когтями, швырнуло на камни. Листровский еще раз вспомнил высокую траекторию, которую прочертил в сумерках его полет, и немного поежился, представив, какой силой надо обладать.

К Барышкову за это время успели подбежать Влад с Шакулиным. Теперь они втроем, держа оружие на изготовке, плавно двигались вдоль полосы деревьев на все том же расстоянии. Пока никаких звуков или чего-то еще не раздавалось. И это серьезно напрягало всем нервы.

Внезапно Листровский понял, что совершенно напрасно, в горячке, призвал все посты двигаться к перешейку. Возможно, зверь потому и затих, что сейчас во тьме леса выслеживает либо Четвертого, либо Пятого, тех, что были поближе к месту событий. Листровский надеялся, что они догадаются двигаться к цели по открытому месту, а не через заросли полуострова. Капитан судорожно стал расстегивать обратно карман, в который он водрузил выключенную рацию. Тугая пуговица, как назло, совершенно не поддавалась его усилиям. Но все-таки он ее расстегнул, и парой широких прыжков по камням, подскочил к своим товарищам.

– Я выпустил в него около восьми пуль, и хоть бы хны! – проговорил Влад.

– Да, в нем уже штук пятьдесят сидит, – продолжал раздраженно цедить слова Барышков. – А сейчас я еще пару десятков засажу.

Листровский встал у них за спинами и включил рацию, та только успела издать первый пикающий звук, как в то же мгновение со стороны дальнего конца полуострова понеслись одиночные выстрелы. Это была зона ответственности третьего. А ведь он уже давно пас какой-то объект, который был идентифицирован как большая собака.

Первая мысль, которая пронеслась в голове Листровского, что Третий и Второй по какой-то чудовищной ошибке в темноте стали расстреливать побежавших в их сторону срочников. Все дозоры знали из сообщений по рации, что на перешейке было нападение, а потому, спецы сейчас могли реагировать просто на движение. Приходила в голову еще и другая мысль, что уродливое существо умудрилось-таки быстро оказаться там. Но покрыть расстояние в пятьсот метров по густо растущему и располагающемуся на больших камнях лесу за буквально полторы-две минуты, было маловероятным.

Рация разразилась отчаянными воплями:

– База! База! Веду обстрел объекта! Нападение! Как слышите меня! Я Третий! Веду обстрел!

Со стороны дальнего конца полуострова одиночные выстрелы снайперки сменились стрекотом двух автоматов. Стало понятно, что Второй и Третий ведут бой с тварью. Срочники тоже должны были быть где-то рядом.

– Двигаемся туда! – скомандовал Листровский. – Влад контролируй, чтобы сзади не зашло к нам ничего.

Они выстроились цепочкой и быстрыми прыжками по камням направились к месту событий. Яростная стрельба не прекращалась, они даже расслышали, как в общую какофонию влился стрекот третьего автомата. Заварушка принимала серьезные масштабы.

Над верхушками елей Зеленого полуострова взошла бронзовая неживая Луна, придавая некий тайный символизм разворачивавшимся событиям. Она будто безмолвный наблюдатель иного мира следила и контролировала, как их детище расправляется с милыми вооруженными людишками. Наверное, она в душе радовалась, но положение пятен на ее поверхности никак эту радость не выдавало, наоборот, лунное лицо приняло какое-то отвратное выражение. Неужели ее тошнило от всего виденного!