Таежный бродяга - [84]
— Последняя ставка. Разыгрываться будет баба, — идет?
— Баба? — удивился, вертя в пальцах колоду, механик. Опытный картежник, старый шулер, он был сейчас в выигрыше — и это далось ему без труда. — Какая баба? Что-то я не пойму.
— Хорошая, — усмехнулся поляк, — красивая. Чего еще надо?
— Но… Черт возьми, где же она?
— На шхуне. В кубрике.
— Так, — сказал задумчиво механик, — в кубрике, значит… А она чья, эта баба?
— Вон его. — Поляк ткнул пальцем в сторону негра, и тот покивал, осклабясь.
— Черненькая?
— Нет, беленькая… Да какая тебе разница?
— Никакой, — воодушевился механик. — Давай, волоки!
Самое удивительное в этой истории то, что и механик, и мы все отнеслись к предложению поляка с полной серьезностью. Разумеется, мы были очень пьяны тогда — и как бы отключились от реальности… Ну, а кроме того, никто из нас не знал в точности, какие у этих американцев порядки? Может, у них и действительно имеются в кубриках женщины? Это мы здесь чтим старинные обычаи, боимся допускать женщин на борт, а Америка-то ведь — на другой стороне планеты! У них там, возможно, все наоборот!..
Белобрысый поляк (его звали Стасем) поспешно ушел — и воротился через четверть часа. За это время каннибал успел проиграть последнюю свою ставку. И когда Стась появился в дверях столовой, его встретил восторженный рев русских… Но тут же все умолкли: посланец воротился один!
— Эй, — грозно спросил механик, — где же баба?
— Тут, тут, — пробормотал он, — все тут! Без обману!
Протиснувшись сквозь толпу, Стась положил на стол небольшой плоский чемоданчик. Раскрыл его со звонким щелком. И жестом фокусника извлек оттуда нечто розоватое, блестящее, напоминающее пластиковый или резиновый пакет.
— Теперь глядите, — мигнул Стась. — Слабонервных прошу удалиться! Дети до шестнадцати лет не допускаются!
И, развернув странный этот пакет, он пригнулся и начал надувать его, багровея.
И перед изумленными нашими взорами постепенно образовались, вырисовались очертания женской фигуры. И чем сильнее надувал ее Стась, тем все более объемной она становилась — распрямлялась, оживала, росла…
Кукла оказалась большой — метра полтора в длину — и выглядела теперь вполне натурально. Сработана она была по голливудскому стандарту: с белыми прямыми прядями волос, с выпуклой грудью и круглой, лоснящейся задницей. Там-то вот, сзади, и находилось отверстие для воздуха…
— Ну а прочие детали, — завинчивая пробку, пояснил Стась, — тоже на своем месте и вполне годны к употреблению… Желающие могут убедиться, посмотреть!
Желающих оказалось множество. Лежащую на столе красотку обступили со всех сторон. И кто-то вздохнул протяжно:
— Ну прямо как живая! Сама на грех просится… А имя-то хоть есть у нее?
— Есть, — отозвался Стась. — Мэри. Прошу любить и жаловать!
— Ее бы еще приодеть — так, чуть-чуть, для соблазну…
— Это тоже можно, — кивнул Стась. И деловито стал извлекать из чемодана и показывать собравшимся кружевные трусики, бюстгальтер, ажурные черные чулочки с красными подвязками. — Девочка с приданым!
— И где ж это вы достали такую, а? — спросил гулкий бас.
— Прислана из Квебека — по специальному заказу!
— Во, канадцы! — хохотнули в толпе. — Во, черти, что делают!
— Да, это сервис…
Сидящий рядом с механиком парень сказал, похлопав его по плечу:
— Повезло тебе, старик, поперло!
— Да какое там — поперло? В чем — повезло? — внезапно и резко отозвался механик. Все это время он сидел тихо, а теперь его вдруг прорвало. Он был явно обижен и раздосадован, — он ведь рассчитывал на другое!..
— Связался с жульем. Проигрывают, а по счету не плотют.
— Это кто ж тут — жулье? — нахмурился Стась.
— Да вы оба, кто же еще! Вы мне что подсунули?
— А тебе, значит, не нравится…
— А что ж мне тут может нравиться? Я пока еще — не онанист, не извращенец, не псих.
Стась что-то быстро проговорил, обращаясь к своему другу. И тот, разинув зубастую пасть, захохотал, тряся животом стол. Потом он бросил несколько отрывистых фраз… Механик спросил с подозрением:
— Это он о чем?
— О тебе, — пояснил поляк, — говорит: ты не псих, ты просто дурак!
— Что-о? — взревел, поднимаясь, механик. — Я?..
— Ладно, черт с тобой, — махнул рукой Стась. — Не нравится девочка, я ее обратно заберу.
— Ну уж нет, — возразил механик, — что это еще за новые фокусы!
— Но ты же сам сказал.
— Не важно. Теперь она — моя! Что захочу, то и буду с ней делать.
— Н-да, — медленно проговорил Стась, — я вижу, ты не просто дурак. Ты именно — псих! Настоящий, клинический…
И в этот самый момент за соседним столом вспыхнула шумная ссора. (Там ведь тоже играли и пили!) Послышались хриплые вопли, звон разбитого стекла. И это послужило мгновенным сигналом к всеобщей свалке.
Механик со Стасем сцепились, рухнули на пол и покатились, рыча…
Я же оказался в самом центре водоворота, среди мелькающих кулаков и перекошенных лиц. Почему-то все люди постепенно сгрудились, скопились вокруг нашего стола — вокруг Красотки! И какое-то время я вертелся там — уклоняясь от ударов и сам ударяя кого-то…
А потом, все заслоняя, возникла передо мною ухмыляющаяся, оскаленная — вся в каких-то жутких орнаментах — физиономия негра.
Михаил Дёмин, настоящее имя Георгий Евгеньевич Трифонов (1926–1984), — русский писатель, сын крупного советского военачальника, двоюродный брат писателя Юрия Трифонова. В 1937 году потерял отца, бродяжничал, во время Второй мировой войны после двухлетнего тюремного заключения служил в армии; после войны в связи с угрозой повторного ареста скрывался в уголовном подполье. В 1947 году был арестован и осужден на шесть лет сибирских лагерей с последующей трехлетней ссылкой. После освобождения начал печататься сначала в сибирской, затем в центральной прессе, выпустил четыре сборника стихов и книгу прозы.
Повесть «…И пять бутылок водки» – первое русское произведение такого жанра, появившееся на Западе, – впервые вышла в 1975 году в переводе на французский и итальянский языки. Герои книги – городские уголовники – действуют на юге Украины, в солнечной Полтаве.В отзывах на произведения Демина критики неизменно отмечают редкое умение сочетать захватывающий сюжет с точностью и достоверностью даже самых мелких деталей повествования.
Книга ведет читателя в жестокий мир таежных болот и алмазных приисков Якутии – самой холодной области Восточной Сибири. В отзывах на произведения Михаила Демина критики неизменно отмечают редкое умение сочетать захватывающий сюжет с точностью и достоверностью даже самых мелких деталей повествования. Так, по его «сибирским» книгам действительно можно изучать Сибирь!
Освобождение из лагеря в Советском Союзе не означало восстановления в правах. Бывшие заключенные не имели права селиться и даже появляться в 17 главных городах, а там, где можно было проживать, их не брали на хорошую работу. Выйдя из заключения в 1952 году, Дёмин получил направление на три года ссылки в Абакан, но, собираясь заняться литературой, в нарушение всех предписаний поехал в Москву. Бывшему блатному не так легко было стать советским писателем. Хотя Дёмин заявлял, что всего хотел добиться сам, он решил обратиться к своему кузену Юрию Трифонову, которого считал баловнем судьбы…
ЛитРПГ. Двое неразлучных напарников попадают в запутанную киберисторию.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Главный герой романа анализирует свою жизнь через призму болезненного увлечения футболом. Каждое событие в его жизни прежде всего связано с футбольным матчем любимого «Арсенала», ведь он Болельщик, каких поискать, и кроме футбола в его жизни нет места ничему другому.В романе масса отсылок к истории игр и чемпионатов второй половины 20 века, но, несмотря на это, книга будет интересна не только болельщикам. Ведь на этом примере писатель рассказывает о роли любого хобби в жизни современного человека – с одной стороны, целиком отдавшись любимому увлечению, герой начинает жить оригинальнее и интереснее обычных смертных, с другой, благодаря этой страсти он застревает в детстве и с трудом идет на контакт с другими людьми.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Бунт на зоне называется разморозкой. Это когда зэки, доведенные до крайности начальственным беспределом, «мочат» сук-активистов и воюют даже со спецназом. Начальник лагеря подполковник Васильев бунта не хотел, но закрутил гайки до упора сознательно: ему нужен чемодан с ценным грузом, а смотрящий за зоной Батя обязательно пошлет на волю маляву с наказом доставить сюда чемодан – только получив его содержимое, он может одолеть «хозяина». Вот пусть и летит на Колыму «грузняк», а Васильев его перехватит… План четкий, но и Батя не так прост.
Коля Колыма всегда слыл пацаном «правильным» и среди блатных авторитетом пользовался заслуженным, ибо жил и мыслил исключительно «по понятиям», чтил, что называется, неписаный кодекс воровского мира. Но однажды он влип по самое «не могу». Шутка ли: сам Батя, смотрящий по Магаданской области, дал ему на хранение свои кровные, честно заработанные сто кило золота, предназначенные для «грева» лагерного начальства, а Коля в одночасье «рыжья» лишился – какие-то камуфлированные отморозки совершили гусарский налет на его квартиру, замочили корешей Колымы и забрали драгметалл.