Таежные отшельники - [6]
Идти налегке было не так тяжело, несмотря на почти беспрерывный подъем в гору. Да, вероятно, и мы уже втягиваемся в нагрузки. Погода с переменным дождем весь день и вечер. Но мы, кажется, уже привыкаем к мокрым ногам и одежде. Идя налегке, хорошо видишь, какая первозданная красота вокруг!
Прейдя в избу, фотографировали ее интерьер, предметы и одежду. В избах Лыковых прорезаны новые дополнительные оконца. По середине избы стоит палка с металлическим трезубцем на конце — это приспособление для лучины, называется «светлец». Труба на избе деревянная, выдолбленная колода, обмазанная изнутри глиной. На глаза попадается стамеска Лыковых еще дореволюционных времен с клеймом какого-то Петрова.
В избе я насчитал 18 священных книг. Есть совсем старые, буквально истлевшие по краям. Какая-то толстенная старая книга стоит на «божнице» и, вероятно, много лет не открывалась — вся в пыли, почернела. Две иконы очень запыленные: на одной изображен Христос, другая настолько темная, что не разберешь, что там нарисовано. На большинстве книг нет года издания, но вот на двух находим: «Псалтырь» в кожаном переплете напечатан в Московской старообряднической книгопечатне в лето 7423 года; «Лицевая книжицы» (рассказывает о том, что и как будет после смерти) — напечатана в 7419 году.
В избе все вперемешку — старые, сделанные Лыковыми, вещи и подаренные «цивильные» (7 топоров, много ножей, ножниц, свечей, напильников, проволоки, эмалированной посуды, несколько пар резиновых сапог и др.). Агафье подарили цветной зонтик, а он ей совсем и не нужен — лежит под крышей. На окне в берестяном туесе растет какой-то цветок — Агафья посадила.
Под крышей висят прекрасные камусовые лыжи, сделанные Агафьей из ивы и ели.
Представляю, как волнуются сейчас Лыковы, что мы одни в их избе — еще наделаем «богу неугодных дел». Но, мы, конечно, стараемся ничего не трогать руками и не менять заведенный порядок вещей.
Вспоминаю, как вчера утром Агафья вышла из избы, с умилением посмотрела на огромный бардовый мак и сказала: «За нось светок вырос!» За ее спиной Карп Осипович солидно, на низкой ноте, констатировал: «Баской!»
Эльвира Викторовна сегодня нарисовала этюд «Усадьба Лыковых». Здорово!
Ночевали в избе Лыковых, затопив печку «железку». Под утро проснулся из-за того, что вся изба в дыму — в печке осталась головешка. Повторилась история трехлетней давности, когда мы чуть не задохнулись. Странная печка!
20 августа. Как всегда, встали с Львом Степановичем в 7 часов. Костер, чай, разговоры. Остальные спят. В 8 ч.30 минут Эльвира Викторовна забегала вокруг, ищет место для рисования. Нашла, не стала даже завтракать, с головой ринулись в работу.
К вечеру ушли в нижнюю избу. Шли с грузом, но довольно легко. Привыкаем к нагрузкам. Поясной ремень уже застегнут на последнюю дырку.
Вечером Лыковы пришли к костру. Интересный разговор про медведя, полеты на Луну. Держатся свободно, раскованно. В разговоре слышим непривычные для нас слова и фразы. Например: «убрался, преставился» — умер; «погаркай» — позови; урядник; ящик; сходить куда-нибудь «обыденком» — пройти путь за один день туда и обратно; «крыльце» — низ спины; «эдак» — да, так. «Понудилась (была нужда) — принесла воду из ручья» — говорит Агаша. «Пограна (пограничники) все дома сожгла» — Карп Осипович рассказывает о насильственном выселение их с Лыковской заимки (первоначальное их место жительство на р. Абакан) «На честь поставили» — хорошо угощали и встречали, слова Карпа Осиповича о посещении поселка геологов. «Скляница» — бутылка. «Женимый» — женатый. «Мутят к своему» — продолжают говорить неправду. «Покусились на рыбу, а пришли ни с чем» — хотели поймать рыбу, но не вышло. «Льгота была» — легкая жизнь была. «Смертная одежда» — ткань, запасенная на случай смерти. «Огненная дурь» — водка. Карп Осипович рассказывая о хорошем человеке, говорит: «Водкой не зашибается, художеств за ним нет». Карп Осипович объясняет: «Спасибо говорить не надо, так как раньше был идол Бо, а поклоняться идолу не гоже!» По словам Карпа Осиповича, однажды, когда он ругал детей, Дмитрий сказал: «Каков учитель, такие ученики!» Какая дерзость! Протест?!
Днем мы занимались капитальным устройством: поставили еще одну палатку, соорудили навес, а под ним стол, чтобы было где хранить продукты, поесть и посидеть-поболтать в дождливую погоду.
На пашню Лыковы набросали веток березы и кедры. Спрашиваем: «Для чего?» — Отвечают: «Для удобрения». Вероятно, это не плохой способ удобрения. Например, одни и те же семена картошки Лыковы садят уже более 40 лет, а картошка такая же хорошая, как и раньше.
У Лыковых живут две кошки и один кот (подарок геологов). Они им очень рады. Раньше очень большую часть урожая растаскивали мыши и бурундуки, несмотря на то, что для них постоянно сооружали различные ловушки («плошки»). Сейчас этих грызунов успешно уничтожают кошки. Я вспоминаю, как три года назад мы ночевали в избе Лыковых, так ночью мыши буквально ходили по нам, а сейчас их не слышно. Интересно, что две кошки самостоятельно путешествуют из одной избы в другую, а ведь это около 8 километров по глухой тайге через горы. Причем, часто эти путешествия они совершают ночью. Кошки часто остаются одни, когда Лыковы уходят в другую избу, и, судя по всему, не страдают от голода — выглядят гладкими и сытными. Лыковы очень нежно относятся к ним, играют с ними как дети, гладят, ласкают, спят с ними. В общем, это равноправные члены их семьи.
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Один из величайших ученых XX века Николай Вавилов мечтал покончить с голодом в мире, но в 1943 г. сам умер от голода в саратовской тюрьме. Пионер отечественной генетики, неутомимый и неунывающий охотник за растениями, стал жертвой идеологизации сталинской науки. Не пасовавший ни перед научными трудностями, ни перед сложнейшими экспедициями в самые дикие уголки Земли, Николай Вавилов не смог ничего противопоставить напору циничного демагога- конъюнктурщика Трофима Лысенко. Чистка генетиков отбросила отечественную науку на целое поколение назад и нанесла стране огромный вред. Воссоздавая историю того, как величайшая гуманитарная миссия привела Николая Вавилова к голодной смерти, Питер Прингл опирался на недавно открытые архивные документы, личную и официальную переписку, яркие отчеты об экспедициях, ранее не публиковавшиеся семейные письма и дневники, а также воспоминания очевидцев.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Многогранная дипломатическая деятельность Назира Тюрякулова — полпреда СССР в Королевстве Саудовская Аравия в 1928–1936 годах — оставалась долгие годы малоизвестной для широкой общественности. Книга доктора политических наук Т. А. Мансурова на основе богатого историко-документального материала раскрывает многие интересные факты борьбы Советского Союза за укрепление своих позиций на Аравийском полуострове в 20-30-е годы XX столетия и яркую роль в ней советского полпреда Тюрякулова — талантливого государственного деятеля, публициста и дипломата, вся жизнь которого была посвящена благородному служению своему народу. Автор на протяжении многих лет подробно изучал деятельность Назира Тюрякулова, используя документы Архива внешней политики РФ и других центральных архивов в Москве.
Воспоминания видного государственного деятеля, трижды занимавшего пост премьер-министра и бывшего президентом республики в 1913–1920 годах, содержат исчерпывающую информацию из истории внутренней и внешней политики Франции в период Первой мировой войны. Особую ценность придает труду богатый фактический материал о стратегических планах накануне войны, основных ее этапах, взаимоотношениях партнеров по Антанте, ходе боевых действий. Первая книга охватывает период 1914–1915 годов. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.