Таблетка от старости - [53]

– Это невозможно, – категорически заявила Шура. Даже рубанула рукой воздух. – У нас, по крайней мере, точно. Я имею в виду в России.

– Почему? – поинтересовалась Вера.

– Анализы. Мы не можем делать такие точные анализы. Не знаю, может быть, на западе уже научились, но мы таких анализов делать не умеем. Так что, мама, тебе остается только традиционная гормонозаместительная терапия.

– Ага. Только ее можно применять исключительно тогда, когда из меня уже весь песок высыпится. То есть, когда мой организм уже перестанет эти самые гормоны вырабатывать. Полностью. А пока он ни шатко, ни валко еще трепыхается, я буду стареть, и, в конце концов, превращусь в печеное яблоко.

– Мама, не надо. – Шура обняла Эльвиру Викентьевну.

– Сама не хочу. – Эльвира Викентьевна шмыгнула носом.

– Я знаю, – многозначительно заметила Вера.

– Что? – Шура и Эльвира Викентьевна оторвались друг от друга и с надеждой посмотрели на Веру.

– Самое главное лекарство от старости заключено в мужчинах, – заявила Вера.

– Тоже мне удивила. – Эльвира Викентьевна полезла в сумку, вызвав ворчание Сюсеньки. – Заткнись ты, – это уже предназначалась Сюсеньке, а не Вере. Она достала большой носовой платок и с чувством высморкалась.

– Нет, я не про то, что вы подумали. Секс – это тоже, разумеется, хорошее дело, но самое главное другое. Самое главное восхищение. Пока женщина вызывает у мужчин восхищение, она не стареет.

– Это, каким же образом?

– Не знаю, – Вера пожала плечами. – У меня в жизни был период, хоть вешайся. И выглядела я тогда, как чумичка. Раза в два старше, чем сейчас. Но стоило одному замечательному парню посмотреть на меня с восхищением, как я стала молодеть на глазах.

– Эффект плацебо, наверное, – заметила Шура. – А где этот парень сейчас?

– В Милане математику в университете преподает. Но дело не в этом. Не в наших с ним отношениях. У нас ничего не было, и быть не может. Дело в восхищении. Недаром вы, Эльвира Викентьевна, выглядите намного моложе своих лет. Это мужское восхищение. Вы его пьете и не стареете.

– Как вампир. – Шура погладила мать по руке.

– Давайте, Эльвира Викентьевна, вы к нам в клинику на недельку приляжете. Мы вам программку детоксикации подберем, физкультуркой позанимаетесь, витаминно-минеральный комплекс вам прокапаем. И выйдете вы от нас новенькая, как машина после полировки. Глядишь, и гормоны ваши встрепенуться. Уж если мы не можем остановить неизбежные процессы, так постараемся их, хотя бы, отсрочить.

– Точно, – согласилась с Верой Шура. – И Пьетрофич, это отчим мой, – пояснила она Вере, – соскучится и с новой силой начнет тобой восхищаться.

– Хорошо говорите, девочки, убедительно. Только не на недельку, а на две и Шурка, заодно, мне личико филлернет. – Эльвира Викентьевна покрутила указательным пальцем вокруг своего безукоризненного лица.

– Отлично, а организм ваш за прекрасной внешностью потянется, как миленький. Никуда не денется. А в качестве бонуса от нашей клиники мы вас в люксе поселим, – объявила Вера довольным голосом.

– Только с животными у нас нельзя, – вдруг встряла в беседу осмелевшая администратор рецепции.

– Уже можно, – распорядилась Вера. – Только с маленькими. Карманными и сумчатыми. – Она кивнула на сумку Эльвиры Викентьевны.

– Сюсенька, солнышко, покажи моську, – засюсюкала вдруг Эльвира Викентьевна.

Из сумки показалась недовольная Сюсенькина морда.

– Ой, какая прелесть! – Администратор рецепции всплеснула руками. – А Акбар ее не сожрет?

– Какой Акбар? – взволновалась Эльвира Викентьевна.

– Акбар собак не жрет, – раздалось от дверей. Там стоял Ашраф невозможно элегантный в своей летней форме службы охраны. Форму он закупал себе сам за собственный счет и в ней напоминал арабского шейха на африканском сафари. Форма цвета хаки состояла из шорт до колен, рубахи с накладными карманами и завернутыми рукавами и кепки с высокой тульей. Шорты были тщательно отглажены с безукоризненными стрелками. На ногах Ашрафа красовались желтые горные ботинки на толстой подошве. Для полноты образа не хватало только ружья и пробкового шлема. – Акбар сам собака. Зачем ему собак жрать? Вот если б кот, тогда другое дело.

При виде Ашрафа Эльвира Викентьевна встрепенулась и кокетливо тряхнула волосами.

– А кота сожрет? – Шура Животова явно испугалась, даже глаза у нее стали вдвое больше прежних.

– Нет, не сожрет, но пришибить может.

– Да кто такой этот Акбар? – не унималась Эльвира Викентьевна.

– Заместитель начальника охраны, – поведал Ашраф. – Весьма, кстати, породистый. Маламут. Слышали о таком?

– Слышала. – Эльвира Викентьевна придвинула к себе сумку с Сюсенькой.

– Да, не волнуйтесь, Акбар, когда на работе, выполняет только поставленные перед ним задачи. Строго по регламенту. А задачу жрать собак и гонять котов перед ним никто не ставил. И еще у него задача вам на глаза не попадаться. Так что вы его вряд ли у нас тут встретите. Он в основном на полицейских охотится и на шантрапу всякую.

– А вдруг он меня с кем перепутает и прыгнет?

– Такую красивую женщину с ментом или шантрапой никак не спутаешь, даже если выпить, а Акбар трезвенник. Вам, случайно, вещи никакие поднести не надо? – Казалось, Ашраф сейчас щелкнет пальцами и из-за его спины появятся согбенные слуги, чтобы поднести багаж Эльвиры Викентьевны.