Табия - [11]

Эйвери что-то шепчет своему господину. Тот слушает с полным равнодушием, лишь в конце усмехается и спрашивает:

— Надеюсь, не сильно?

Эйвери качает головой и отступает назад. Риддл переводит задумчивый взгляд на Гарри, и его улыбка становится шире.

— Ну, здравствуй, Гарри, — отвратительно приторным голосом произносит он, как будто приветствует старого приятеля. — Хочу извиниться перед тобой за поведение Руперта, — он коротко смотрит в сторону Эйвери. — Я просил его быть вежливым, но у него весьма специфическое представление о гостеприимстве, — он делает недолгую паузу. — Ну, что же ты молчишь, Гарри? Добро пожаловать.

Гарри старается смотреть куда угодно, только не в глаза Риддлу. Сколько раз он мечтал о том, как выкрикнет убивающее проклятие, глядя прямо в красные змеиные зрачки. Но внимательный взгляд чёрных глаз из-под длинных ресниц настолько сбивает с толку, что становится не по себе.

— Да, Гарри, — тянет Риддл с наигранным сожалением и откидывается на спинку кресла. — Белла сказала мне, что ты так рвался в гости, что даже оглушил одного из ваших людей. Я принял тебя в своём доме по всем законам гостеприимства… — По залу разносятся тихие подобострастные смешки. — А ты даже не хочешь поздороваться? Где твои манеры, Гарри? — насмешливо добавляет он.

Гарри лихорадочно соображает — молчать вовсе не в его интересах, если он намерен хорошо сыграть свою роль. Поэтому он собирается с духом, набирает в лёгкие воздуха и внятно отвечает:

— Добрый день. Если я правильно угадал с временем суток.

Он надеется, что фраза прозвучала презрительно, но, судя по смешкам за спиной, кажется, жалко.

— О! Да ты умеешь говорить, — делано удивляется Риддл, и тут же несколько слуг, включая старшего Малфоя, угодливо посмеиваются.

Чувствуя спиной десятки взглядов, Гарри медленно расправляет плечи и вздёргивает подбородок.

— Что привело тебя ко мне? — спрашивает Риддл насмешливо.

Гарри отводит глаза и медлит несколько секунд. Он пытается представить, что должен чувствовать, если бы действительно отвернулся от Дамблдора, и вдруг его охватывает обида на старика, который согласился бросить его в логово Пожирателей.

— Дамблдор, — уверенно отвечает он, вновь глядя на Риддла.

— Дамблдор? — тёмные брови ползут вверх. — Значит, ты пришёл не по собственному почину? Ты парламентёр? — Эйвери начинает мерзко похрюкивать от смеха.— Что же ты раньше не сказал? Мы бы оказали тебе куда более тёплый приём.

— Я не парламентёр, — отвечает Гарри, стараясь подавить ярость. — И меня никто не присылал. Я хотел попасть сюда, чтобы… — он запинается и вздыхает. — Чтобы заключить с тобой сделку.

Он не успевает понять, когда Эйвери оказывается рядом и с силой бьёт его кулаком под рёбра, в больной бок. Гарри вскрикивает от неожиданности и сгибается пополам. На глаза тут же наворачиваются слёзы.

— Если ещё раз позволишь себе так обратиться к Лорду, я вырву твой поганый язык, ничтожество, — шипит Эйвери над ухом и хватает его за волосы, заставляя распрямиться.

— Руперт, — журит Риддл. — Полагаю, ты не объяснил нашему гостю правила, а уже наказываешь за их нарушение.

— Прошу прощения, мой Лорд, — тихо бормочет Эйвери и обращается к Гарри уже громче: — К Тёмному Лорду обращаться «милорд». С почтением. Ты понял меня?

Он наклоняется так близко, что Гарри снова обдаёт смесью запахов пота и табачного дыма. Боль и злость настолько мешают самоконтролю, что, глядя на Эйвери исподлобья, он цедит сквозь зубы:

— Он мне не Лорд!

Эйвери изумлённо распахивает глаза и уже заносит кулак для второго удара, как вдруг резкий холодный голос заставляет его замереть:

— Эйвери! Довольно. — Эйвери зло поджимает губы и отходит в сторону. — Мне только удалось разговорить Гарри, как ты начинаешь затыкать ему рот, — уже спокойно добавляет Риддл. — Итак, Гарри. Какую сделку ты хочешь мне предложить? Ты раскроешь местоположение вашего главного штаба в обмен на сохранение жизни друзьям? — насмешливый тон хорошо скрывает искреннее любопытство.

— Нет, — твёрдо отвечает Гарри. — На штаб наложено заклинание Фиделиус. И вам об этом прекрасно известно. Иначе бы… — он коротко смотрит в сторону зельевара. — Иначе бы вас давно привёл туда Снейп.

— Ты прав, — отзывается Риддл, тоже бросив взгляд на Снейпа. — Тогда что же ещё ты можешь мне предложить?

— Я хочу… — Гарри запинается, прочищает горло и начинает снова: — Я просто хочу сохранить свою жизнь, — заученная фраза даётся с трудом: голос дрогнул. — Поэтому я решил… — ещё одна запинка. Даже зная, что все эти слова — ложь, говорить очень тяжело. — Я решил сдаться, — тихо заканчивает он.

В тишину зала врываются громкие перешёптывания и даже удивлённые возгласы. Гарри закусывает нижнюю губу.

— Ты решил сдаться? — повторяет Риддл. И на этот раз Гарри уверен: наигранное удивление скрывает удивление подлинное. — Позволь узнать, что подтолкнуло тебя к столь… необычному решению?

— Дамблдор, — снова тускло повторяет Гарри, глядя в пол. — Он потерял авторитет. И теряет власть. Никто из членов Ордена больше не чувствует себя в безопасности. Особенно я, — он старается говорить монотонно, чтобы не выдать истинных чувств. Он ощущает себя предателем, и ему кажется, что с каждым словом он будто становится грязнее. И недоумевает, как Снейп может выносить такое на протяжении многих лет. — Если вы позволите мне остаться и сохраните жизнь, я буду… — он умолкает и закрывает глаза.