Та сторона. Вып. 01-07 - [17]

В.К. Я не могу ответить на вопрос. Однозначно — никто, наверно. По крайней мере, все попытки привязать меня, как автора, к фигуре какого-то взрослого персонажа, скажем, к Яру в "Голубятне…", или, к этому, к писателю в «Лоцмане»…

И.Г. А если к Олегу из "Мальчика…"?

В.К. Отнюдь нет, ничего похожего. Мне легче назвать прототипы взрослых героев… Этого же, Игоря Решилова, писателя в «Лоцмане»… Это я могу сказать… Наверно, невольно, я часть какого-то своего жизненного опыта переносил… Но я сам, когда писал, никогда не ставил себя на их место, не ассоциировал себя с ними, — ни с кем из взрослых мужчин, никогда. С ребятами другое дело, когда я писал «я», — особенно про сороковые годы, — а со взрослыми — ни с кем. Ни в событийном плане, ни в психологическом, ни в каком.

Ю.Н. Чем вы можете объяснить то, что ваши книги читают, знают и любят не только ребята, но и взрослые? Как вы относитесь к таким взрослым людям и что вы можете о них сказать?

В.К. Если говорить коротко, то, наверно, очень многие люди, — может быть, не большинство, но очень многие, — вырастая, где-то сохраняют в себе память о детстве, причём часто светлую, может быть — ностальгическую. Без этого, в общем-то, личность не может быть полной. В чём-то это даже иногда бывает спасением — возможность, хотя бы в памяти, выйти в детство. И именно таким взрослым, может быть, мои книги и попадают в резонанс с их настроением. Я ведь стараюсь писать всерьёз, не присаживаясь на корточки только перед маленьким читателем, а пишу с психологической-то нагрузкой с такой, чтобы это было интересно и взрослому, не стараюсь упрощать что-либо. И если взрослому человеку интересно своё детство, или детство вообще, то, наверно, книга как-то западает им немножко в душу.

Ю.Н. Всё-таки, в первую очередь вы пишете для детей?

В.К. В первую очередь — я никогда об этом не думаю.

Ю.Н. Понятно. Такое впечатление и есть. Особенно, скажем, "Сказки о рыбаках и рыбках" — это вообще, по-моему, не детская…

В.К. Ну, наверно уж, в лучшем случае — не только для детей.

И.Г. Уж если брать «Гуси»…

Ю.Н. «Гуси» ещё в какой-то степени для детей тоже можно…

В.К. Однако дети читают «Гуси», с тем же интересом.

Ю.Н. Нет, «Гуси» нормально ещё, а вот «Сказки» — уже как-то даже… Правильны ли отгадки ваших названий городов: Среднекамск — Пермь, Турень Тюмень, Новотуринск — Краснотурьинск, Картинск — Карпинск?

В.К. Ну, очень приблизительно… Турень и Тюмень — да. А Среднекамск и Пермь — это очень приблизительные ассоциации. Я Пермь и знаю-то очень плохо, я там был пару раз всего. А Новотуринск и Краснотурьинск — ничего похожего. Новотуринск — это тоже Тюм ень.

Ю.Н. А Картинск — Карпинск?

В.К. Нет.

Ю.Н. Бывали ли вы когда-нибудь в Мурманске?

В.К. Нет, не был никогда.

Ю.Н. Тут девушка из Мурманской области спрашивает: "Если нет, то не появлялось ли желание съездить? Мне кажется, что у нас есть немало такого, что могло бы вас заинтересовать: море, конечно, не тёплое, как в Севастополе, наоборот, но — море, корабли, мореходки, самый большой наш парусник…"

В.К. (перебивает). Я не могу назвать ни одного места, где мне так или иначе не хотелось бы побывать, в силу авторского любопытства. Но, исходя из реальных возможностей, то едва ли я бы взял и в первую очередь поехал в Мурманск. Наверно, есть более первоочередные маршруты.

Ю.Н. Равель спрашивает: что из вещей Стругацких вам нравится больше всего? А что не нравится, или не очень нравится?

В.К. Я не могу сказать, что мне у Стругацких что-то не нравится. Я просто могу догадываться, что есть вещи, которые другим читателям покажутся сложными и не понравятся, особенно из последних вещей. А в общем-то мне, как память о молодости, всё-таки более всего близки "Трудно быть богом", "Понедельник начинается в субботу", "Далёкая радуга", вот эти вещи светлые, и прочее… Хотя я знаю, что сами они бывали, — может быть, Борис Натанович и сейчас, бывали недовольны, когда люди говорят о своих симпатиях к их ранним вещам и мало ценят последующие — более философские, более глубокие, но в то же время более сложные и, мне кажется, более рассчитанные на элитарного читателя.

И.Г. А как вы относитесь к "Гадким лебедям"?

В.К. Хорошо отношусь, мне нравится…

Ю.Н. Эпизод с книгой в "Бронзовом мальчике", был ли он в действительности или придуман?

В.К. А это я из собственной биографии почерпнул, я сам так купил "Устав Петра Великого".

Ю.Н. Нет, я так понял вопрос, что это как в школе там разборка была. Они обнаружили её в портфеле…

В.К. А подобные эпизоды были со мной не раз, с моими ребятами из «Каравеллы», — только не с «Уставом» Петра. А разборки такие, когда в учительскую тянут, — да сколько угодно, тут не надо было ничего придумывать, вплоть до интонаций, вплоть до всего…

* * *

P.S. К сожалению, в этот раз мне не удалось встретиться с Крапивиным. По этой и ещё некоторым причинам интервью, как мне кажется, получилось не особенно удачным. Многое осталось в стороне. Но всё же это гораздо лучше, чем ничего. Поэтому хочу сказать огромное спасибо Юре, Игорю и Владиславу Петровичу. А может, и ещё когда-нибудь наберёмся нахальства. Будем надеяться на это.