t - [5]

Вскочив, Т. вытянул руку, чтобы коснуться прозрачного человека — но его рука схватила воздух.

— Не трудитесь, — сказал голос. — Вы сможете схватить меня руками только в том случае, если я захочу этого сам — а я не хочу. Дело в том, что я создаю не только вас, но и всё вами видимое. Я выбрал стать тенью на стене, но точно так же я могу стать чем угодно. Как создатель, я всемогущ.

— Как ваше имя?

— Ариэль.

— Простите?

— Ариэль. Вы «Бурю» Шекспира помните?

— Помню.

— Пишется так же, как имя из «Бури». Приятно было познакомиться, граф. На этом наше первое свидание заканчивается. Сегодня я появился перед вами, чтобы сказать — успокойтесь и ведите себя так, словно всё в порядке и вы уверены в себе и окружающем.

— Но я не уверен в себе, — ответил Т. шёпотом. — Наоборот. Я ничего про себя не помню.

— В вашей ситуации это нормально. Никому не жалуйтесь, и всё придёт в норму.

— Я не знаю, куда и зачем я иду.

— Вы это уже знаете, — отозвался Ариэль. — Вам объяснили — вы идёте в Оптину Пустынь. Так что возвращайтесь на палубу и продолжайте путешествие.

Т. показалось, что последние слова донеслись откуда-то совсем издалека. Прозрачная тень на стене исчезла, и сразу вслед за этим погасла лампа. Некоторое время Т. сидел в темноте, даже не пытаясь связно думать. Затем он услышал звуки струн. Встав, он нащупал дверь, открыл её и решительно шагнул в полосу солнечного света.

III

Навстречу ему по палубе двигалась странного вида процессия.

Впереди шествовал молодой безбородый мужик, одетый в грубую тунику из сермяги — такую же, как на гребцах. В его волосах блестел золотой венок, а руки сжимали лиру, струны которой он теребил с задором опытного балалаечника, морща лицо и приборматывая что-то вслух. Следом шла полная дама, одетая в многослойный хитон из лёгкой полупрозрачной ткани. За дамой шли два мужика со сделанными из перьев опахалами в руках — они работали слаженно и чётко, как пара деревянных кузнецов-медведей на общем стержне: когда один опускал опахало к голове дамы, другой поднимал своё, и наоборот.

Увидев Т., дама остановилась. Смерив взглядом его мускулистую фигуру в мокрой рубахе и плотно обтягивающих ноги панталонах со штрипками, она спросила:

— Кто вы, милостивый государь?

— Т., — ответил Т. — Граф Т.

Дама недоверчиво улыбнулась.

— Значит, это не просто внешнее сходство, — сказала она. — Какая честь для бедной провинциалки! Сам граф Т… Я княгиня Тараканова к вашим услугам. Но чем обязана удовольствию видеть вас в гостях, ваше сиятельство? Опять какое-нибудь безумное приключение, о котором будут писать все столичные газеты и болтать все салоны?

— Видите ли, княгиня, я ехал в поезде, но отстал от него и упал с моста в реку. Не появись из-под моста ваш корабль, я бы, наверно, утонул.

Княгиня Тараканова засмеялась, кокетливо закатывая глаза.

— Утонули? Позвольте вам не поверить. Если хоть часть тех историй, которые о вас рассказывают, правда, вы способны проплыть всю эту реку под водой. Но на вас мокрая одежда? И вы голодны?

— Признаться, насчёт голода вы угадали.

— Луций, — сказала княгиня мужику с опахалом, — проводи графа в комнату для гостей. А как только он переоденется в сухое, веди к столу.

Она повернулась к Т.

— Сегодня у нас на обед фамильное блюдо. Brochet tarakanoff, щука по-таракановски.

— Вообще-то я придерживаюсь вегетарианской диеты, — сказал Т. — Но ради вашего общества…

— Какое вино будете пить?

— Писатель Максим Горький, — с улыбкой произнёс Т., — обычно отвечал на этот вопрос так: «хлебное». За что его очень ценили в славянофильских кругах, но недолюбливали в дорогих ресторанах… Ну а я предпочитаю воду или чай.

Через четверть часа Т., одетый в халат красного шёлка и свежепричесанный, вошёл в столовую.

Столовая оказалась просторной комнатой, украшенной копиями античных скульптур и древним бронзовым оружием на стенах. Вокруг изысканно сервированного стола были расставлены банкетки, накрытые мягкими разноцветными покрывалами; княгиня Тараканова уже возлежала на одной из них. Т. понял, что пустое ложе напротив приготовлено для него.

На огромном овальном блюде, занимавшем всю центральную часть стола, покоилось какое-то небывалое существо — дракон с зелёной гривой и четырьмя изогнутыми лапками. Он выглядел пугающе реально.

— Make yourself comfortable, граф, — сказала княгиня. — Хлебного вина у меня нет, зато есть недурное белое. Мускаде сюр ли. Хотя вообще я не люблю Бретань…

Она указала на серебряное ведёрко, из которого торчало бутылочное горлышко.

Устроившись на ложе, Т. взял салфетку и уже хотел заправить её за ворот халата, но понял, что это трудно будет сделать, лёжа на животе — да и ни к чему.

— Так это и есть ваша щука? — спросил он. — Никогда не догадался бы, не предупреди вы меня заранее. Для щуки, пожалуй, великовато…

— Щука по-таракановски — очень необычное блюдо, — сказала княгиня с гордостью. — Она делается из нескольких крупных рыб, незаметно соединённых вместе. В результате получается дракон.

— А из чего сделаны его лапки?

— Из угрей.

— А эта зелёная шёрстка?

— Укроп.

Дракон действительно был сделан с большим мастерством — невозможно было заметить место, где одна рыбина соединялась с другой. Он кончался замысловато изогнутым рыбьим хвостом, а начинался щучьей головой с широко разинутой пастью: эта голова была гордо поднята вверх и украшена кавалерийским плюмажем из зелени и полосок цветной бумаги.