Сюжет, нанизанный на шило, или Смерть рецензента - [3]

И какого же было его потрясение, когда он увидел, вернее подсмотрел, что отнюдь не грубые гаучо, а пятнадцатилетняя дочь Консуэлы убила одного за другим трех бычков точными ударами в шею...

Не мать и дочь, а две паучихи, заманивающие и уничтожающие мужчин!

Он понял, что надо срочно связаться с полицией. Но как он докажет, что это не он, а хрупкая девушка ликвидировала здоровенного мужика всего одним ударом? Сейчас, когда от убитого остались в лучшем случае хорошо обглоданные кости. Если бы еще удалось найти орудие убийства, с отпечатками пальцев девицы-убийцы... И хотя Владимир обладал хорошей памятью библиотекаря, он никак не мог вспомнить, когда оно исчезло, кто его унес.

Он обыскал дом, он опросил слуг, которые избавлялись от тела, но никто из них не мог сказать о шиле ничего конкретного, если не считать чем-то конкретным скороговорку из индейских и испанских слов, в которой Владимир ничего не мог разобрать...

... В двери позвонили. Очевидно это был тот самый этнограф из Германии, которого ждали в доме двумя неделями раньше. Владимир решил ни в коем случае не пускать в дом этого человека, но каково же было его удивление, когда этнограф возник в гостиной в сопровождении Консуэлы.

Гость из Германии оказался не немцем, а русским, по имени Александр, который работал в Геттингенском университете. По счастью, лично он не был знаком с прежним хозяином дома, который пригласил его потрудиться с местными легендами, многие из которых восходят к фольклору, бытовавшему в области Войска Донского до октябрьской революции.

Во время ужина зашел разговор и о материальных реликвиях, которые могли сохраниться у гаучо донского происхождения на память о прежней родине. А я тут кое-что нашел неподалеку от вашего дома, сказал Александр и выудил из своего портфеля... шило. То самое. Судя по форме инструмента и возрасту деревянной ручки, ему не менее восьмидесяти лет, гордо добавил визитер...

Довольно долго автор описывает чувства Владимира, переход от полуобморока к отчаянию и обратно. Питерский библиотекарь теперь понимает, что главное действующее лицо в бесконечной цепи убийств - это как раз шило, которое несет в себе алгоритм смерти.

Владимир прикладывает немало усилий, чтобы во время беседы потихоньку сунуть шило к себе в карман и унести. Но бдительный Александр каждый раз пресекает эти попытки и забирает шило, чтобы снова безмятежно положить его на стол.

Однако же сама беседа вертится вокруг интересной темы "магических предметов": фетишей, амулетов, граалей, талисманов, уак. Александр весьма эрудирован, он сыплет цитатами из современных научных трудов на эту тему. Особенно интересна теория одного ученого, который тоже работает в Геттингене, его зовут Клаус Ли-Бо, он полукитаец-полунемец. Он доказал, как говорится, на кончике пера - чтобы какой-то объект мог оказать воздействие на судьбу той или иной персоны в нашей вселенной, он сам должен быть миром. "Мир-в-предмете" есть компактифицированный клон нашего большого мира. Четвертое измерение, то есть время, в этой маленькой вселенной свернуто и проявляется только в виде казуального излучения. Что, кстати, вполне обнаружимо с помощью чувствительной аппаратуры. Явления холистического резонанса, возникающие между двумя мирами, описываются в уравнениях мнимых чисел пятого порядка...

Несмотря на то, что с теорией у Александра было все в порядке, он никак не мог понять намеков Владимира на то, что шило и есть проклятый заколдованный объект. И это все более раздражало хозяина дома. Наконец, Владимир догадался, что надо каким-то образом выманить Александра из гостиной и поговорить с ним где-нибудь наедине. Но Александр не хотел ни прогуляться, ни покурить. Да и болтливая Консуэла каждый раз мешала увести гостя. Неожиданно Владимир заметил, что чулки на ногах у женщины явно не в порядке, хотя еще час назад они смотрелись абсолютно идеально. Эротические стрелки не спускаются прямой линией вдоль ноги, а петляют. Значит эта бл... уже успела! И тогда Владимир решает разыграть сцену ревности, но лишь с одной целью - чтобы все-таки вывести Александра из гостиной.

Сцена ревности удалась на славу. Владимир схватил шило и потащил побледневшего Александра из гостиной. Сзади что-то кричала Консуэла. Я вам все объясню, шептал русский геттингенец. Неожиданно Владимир споткнулся на ступеньке, которая совсем некстати делила коридор на две половинки. Он покачнулся, взмахнул руками и в этот момент Александр, встрепенувшись, выхватил шило из рук хозяина. И неловко, почти не глядя, ткнул им...

... На полу лежал Владимир. Из глазницы, в которую на две трети ушло шило, текла кровь. Он был стопроцентным трупом... Александр был конечно не прочь немедленно бежать прочь, но тут омерзительное зрелище доизнасиловало его сознание и он упал на пол в глубоком шоке. Конечно же, когда он очнулся, то был уже в кровати кудесницы Консуэлы, которая колдовала над ними. И тэ дэ и тэ пэ."

Судя по всему, содержательная часть романа на этом была исчерпана. Анонимный юзер еще пытается оценить философскую составляющую романа, которая, якобы, превращает его из "мыльной оперы" в продолжение Борхеса.