Сюрприз для новобрачной - [30]

– Кто такая Асфазия?

– Это моя подруга из деревни, мэм. Асфазия работала здесь, когда была жива мисс Джоанна, она помогала ей.

Тина притихла, как испуганная птичка, потом облизнула пересохшие губы и выдавила:

– А эта комната сильно изменилась с тех пор, когда тут жила первая миссис Трекарел?

– Эта комната, мэм? – Топаз, протиравшая туалетный столик, бросила на Тину удивленный взгляд. – Что вы, упаси господи, это не комната миссус Джоанны! Она спала в другом крыле дома, там ей было слышно море. Она обожала воду – может, слишком сильно!

Тина поежилась при этих словах, которые суеверная Топаз произнесла с особым значением.

– Какая она была? – Вопрос сорвался у Тины с языка прежде, чем она успела остановиться. – То есть я хочу спросить: она была добрая?

– Я считаю, что работать с миссус Джоанной было о'кей. – Топаз аккуратно раскладывала расчески и щетки Тины на кружевной салфетке. – У нее были длинные волосы, как шелк, и Асфазия рассказывала, что она расчесывала и расчесывала их, пока чуть искры не начинали сыпаться. Она была похожа на мисс Паулу, но только намного красивее! – Топаз с сожалением покачала головой и подперла рукой щеку. – Я помню, как кричали павлины в ночь, когда утонула миссус Джоанна. Эти павлины будто давали знак, что случится беда. Я сказала Джо, и поэтому он был близко, когда эта большая барракуда схватила мистера Джона за ногу. Джо убил это чудовище. О, мы боялись, что мистер Джон тоже умрет, он потерял так много крови...

У Тины мурашки пробежали по коже от этого леденящего кровь повествования. Ей показалось, будто она сама была в то утро на берегу и видела, как Джон пытается спасти Джоанну, он разрезает синюю гладь воды, а из-за нагромождений кораллов на него бросается серебристо-серая хищница и впивается в левую ногу острыми зубами. Выкрикивал ли Джон имя Джоанны... от любви и отчаяния... или чувствовал вину?

Тина в задумчивости брела к двери на балкон. Джон и Лиз заканчивали завтрак, и, опершись локтем о стол, он рассказывал дочери о поездке в Англию. Девочка, раскрыв рот от восхищения, ловила каждое слово отца, забыв про яблочное желе.

Тина на секунду приостановилась, залюбовавшись ими. Две темные головы сблизились. Девочка была в свободных штанах и легкой рубашечке, Джон казался очень мужественным с мокрыми после купания волосами, в рабочих брюках и рубахе с короткими рукавами. До Тины донесся его ласковый голос, и ее сердце переполнилось любовью. Что бы ни наговорили они друг другу прошлой ночью, все это должно быть предано забвению. Но не настолько, чтобы помочь Пауле одержать хоть маленькую победу.

Потом Джон поднял глаза и увидел Тину в ее бежевом платье-сафари с открытой тонкой шеей. Обручальное кольцо сверкнуло на ее протянутой к мужу руке. Он поднялся и быстро отодвинул одно из небольших плетеных кресел.

– Выглядишь очень хорошо, – заметил он. – Как по-твоему, Лиз?

Тина поняла, что это была простая вежливость, потому что как только она вышла на балкон под ослепительно яркие солнечные лучи, аквамариновые глаза ее мужа потускнели, а лицо приняло снисходительное выражение. Тина испытывала смешанные, но сильные чувства, и ей даже пришлось отвести взгляд – она почти вздрогнула от взрыва эмоций.

– Доброе утро, Лиз! – обратилась она к девочке.

– Доброе утро, Тина. – На лице Лиз появилась смущенная улыбка, добавившая очарования ее еще не расцветшей красоте. – Ничего, что я тебя так называю? У одного из моих приятелей в школе есть мачеха, так он кличет ее тетенькой.

Тина скользнула в кресло, пробормотав «спасибо» Джону, и, вынимая салфетку из кольца слоновой кости, опустила свою красивую головку.

– По-моему, я не тяну на твою тетушку, Лиз. – Они с девочкой обменялись заговорщицкими улыбками. – Больше похожа на старшую сестру – м-м-м, думаю, я бы съела кусочек ветчины и пару колечек ананаса.

Наполняя тарелку, Тина чувствовала изучающий взгляд Лиз, потом тонкая загорелая ручка легла рядом с ее пальцами, и Лиз тихонько хихикнула:

– Какая ты бледная по сравнению с папой и мною!

– Я постараюсь стать такой же смуглой, как и вы, дайте только время! У тебя чудесный браслет, Лиз, – обронила Тина. – А другие подарки уже распаковала?

– Я нашла там седло. Просто супер! Наша гнедая станет под ним еще краше, чем была. – Лиз поджала под себя ноги и лукаво усмехнулась отцу: – Ты много привез из Англии, папа. Но должна сказать, что лучше всего тот подарок, который ты сделал сам себе.

– Вот она, сегодняшняя молодежь! – шутливо проворчал Джон, поймав взгляд Тины. – Ну, дорогая, вот ты и получила одобрение, о котором так беспокоилась. Да, Лиз, Тина до смерти боялась, что не понравится тебе.

– Забавно. – Лиз коснулась рубинового кольца на пальце Тины. – А я опасалась, что ты высокомерная и самовлюбленная. Разве такой есть дело до чужого ребенка? А тебе помогает, Тина, что ты такая классная?

– Я?! – недоверчиво улыбнулась Тина.

– Будь уверена! – с детской горячностью воскликнула Лиз. – Ты не рисуешься и... и у тебя абсолютно нет амбиций. Если бы папа женился на манерной дамочке, я бы ему этого не простила. Так бы все и выложила!

Девочка говорила столь эмоционально, что Тина перевела взгляд на Джона, чтобы понять, в чем причина этого взрыва страстей. Лиз так возбудилась, что у Тины по спине пробежал холодок. До нее дошло – девочка терпеть не может Паулу Кэрриш! Вот одна из причин, по которой Джон взял ее в жены, – он привез дочери молодую и скромную мачеху!